Знакомый незнакомец - Эрин Найтли Страница 27

Она улыбнулась, и на душе почему-то стало легче.

— Тем не менее прошу, примите мои извинения. Готовы к прогулке?

— Показывайте дорогу.

Они вскочили в седла, пересекли дорожку и направились к бескрайним полям, окружавшим поместье. Конюх следовал за ними, отставая на несколько ярдов. При сложившихся отношениях Эви с мамой необходимо соблюдать все правила приличия.

Они ехали в дружелюбном молчании. Эви расслабилась в знакомой атмосфере, с наслаждением прислушиваясь к дыханию коней, скрипу седел и топоту копыт по влажной земле. Эви старалась выбросить из головы разговор с мамой. Теперь от нее ничего не зависит. И не стоит расстраиваться, тем более что ее ждет прекрасная прогулка с прекрасным спутником. Все равно это ничего не изменит.

Бенедикт скакал рядом, словно они десятки раз выезжали на прогулку. Держался он в седле прямо, но непринужденно. Сразу было видно, что он опытный наездник. И вообще они были прекрасной парой: темная лошадь и темноволосый всадник.

Тепло улыбнувшись Бенедикту, Эви заметила:

— У вас прекрасная посадка! Где вы учились верховой езде?

— Саму себя, — пожал плечами Бенедикт. Грусть, которую она заметила раньше, по-прежнему звучала в голосе. Но почему? Пожалуй, ему следовало гордиться своими достижениями!

Эви вгляделась в его профиль, но так и не смогла понять, о чем он думает.

— Я потрясена. Потому что могу бахвалиться своим искусством, но ничего не стоила бы как наездница без отцовской помощи. Должно быть, очень трудно учиться без наставника.

— Да, но иногда иного выхода нет.

— Ваш отец не любил верховой езды?

— Нет, он просто не любил меня.

Боже!

Эви передернуло. Что сказать на такие слова? Трудно поверить, что отец повернулся спиной к такому замечательному сыну. Сама она не могла представить жизни без отцовской поддержки.

Она вдруг вспомнила, как в одну лунную ночь отец мчался к ней, подстегивая коня. Он был так нежен с ней, несмотря на владевшую им ярость, и помог залечить разбитое сердце. Немногие мужчины способны так понять своенравных дочерей!

Она на секунду закрыла глаза, но тут же постаралась забыть. Нужно переменить тему, а еще лучше — изменить скорость.

Показав на пруд, спрятанный в холмах, на полпути между тем местом, где они находились, и отдаленным лесом, Эви сказала:

— Вон оттуда начнется охота. Хотите посмотреть поближе?

Дождавшись его кивка, она коснулась каблуками боков кобылы, мгновенно рванувшейся вперед. Солнечное тепло и бивший в лицо ветер бодрили и придавали энергии. Перебравшись через вершину холма, она смогла различить церковную колокольню в городе, находившемся в нескольких милях отсюда. Трава, покрывавшая холмы, уже зеленела, и на деревьях проклюнулись крохотные бутоны и молодая листва. Короче говоря, мир был прекрасен!

Но Эви все-таки считала, что они скачут вдвое медленнее того, чем могли бы. Она глянула на молчаливого спутника и ухмыльнулась. Пора немного поразвлечься. Ни слова не говоря, она подстегнула Эпону и припала к шее лошади, когда та полетела стрелой. Ветер свистел в ушах, на глазах выступили слезы. Ноги Эпоны попирали землю, ноздри раздувались. Мышцы напрягались в такт грациозному галопу.

Эви самозабвенно рассмеялась. В такие минуты ей казалось, что она летит над землей. Наверное, именно это испытывают птицы. Скользят над поверхностью земли навстречу прохладному, чистому ветру.

Добравшись до пруда, она натянула поводья и нежно похлопала Эпону по шее:

— Молодец, золотко. Правда, это великолепно?

Эпона, влажная от пота и тяжело дышавшая, мотнула головой и фыркнула. Если дать ей волю, она будет бежать целый день.

Эви оглянулась и поискала глазами сильно отставшего Бенедикта. За ним, в нескольких шагах, по-прежнему ехал грум. Вот она, прекрасная возможность наблюдать за Бенедиктом, не боясь чужих глаз. Шляпа почти закрывала его волосы, но концы все же завивались над ушами. Одежда подчеркивала широкие плечи и узкие бедра.

Когда он приблизился, она с радостью увидела его искреннюю улыбку. Белые зубы блеснули на солнце, когда он остановил Брута рядом с Эпоной.

— Вы и ваша кобыла — зрелище необыкновенное. Наслаждались скачкой?

Эви беспечно улыбнулась. Она правильно сделала, ускакав прочь. Теперь его лицо полностью расслабилось. Она пустила кобылку шагом.

— Да, очень. Не хотите попробовать?

— Нет. Мне более чем достаточно видеть вас во всей красе.

Бенедикт потрепал Брута по холке.

— Кроме того, нам с Брутом следует узнать друг друга получше. А вы давно привыкли к Эпоне. Когда вы так летите, то словно сливаетесь друг с другом. Теперь я вижу, почему вы так ею гордитесь.

Эви задохнулась от восторга и провела ладонью по гриве кобылы.

— Нет лучшего ощущения в мире, чем скачка во весь опор. Хотя у мамы начинается истерика при одной мысли об этом.

— Не понимаю почему. Сидеть в маленьком седле на огромном животном и лететь галопом по кочкам… С чего бы она так расстраивалась? — размышлял он вслух. Эви улыбнулась.

— Для меня это тайна, — согласилась она, покачивая головой в притворном изумлении.

Бенедикт усмехнулся. Грусть куда-то подевалась, и он казался веселее, счастливее и моложе. В этот момент их настроения совпали. Ей следовало быть сдержанной, даже отчужденной с этим почти незнакомым человеком, но она буквально купалась в его улыбках и похвалах.

Эви взмахнула поводьями, и кобылка пошла шагом. Перед ними сверкало озеро, отражавшее голубые небеса. Вздохнув от удовольствия, она обратилась к Бенедикту:

— Расскажите о себе.

— Что вы хотели бы узнать?

— Да все, что угодно. Мне кажется, вы знаете обо мне все, а я о вас почти ничего. Как насчет…

Она поджала губы и попыталась найти тему для разговора, стараясь больше не упоминать о его отце. На всякий случай, вероятно, вообще не стоит заговаривать о его семье.

— О! Расскажите о том, как вы познакомились с Ричардом.

— Сейчас…

Он потер рукой подбородок.

— Мы с Ричардом встретились в первые годы обучения в Итоне. Как и многие наши одноклассники, мы подружились, когда оба участвовали в школьной постановке «Короля Лира».

Боже, они действительно старые друзья! Ричард писал о спектакле во втором или третьем письме после прибытия в Итон.

— О, я помню, что Ричард играл в этой пьесе. Мои родители были так взволнованы, увидев его на премьере. Я была вне себя от горя, когда мне не позволили поехать, но, едва родители вернулись, постаралась вытянуть из них каждую деталь. Поверить не могу, что вы тоже участвовали! Я должна знать, какую роль вы играли!