Свет первой любви - Мэри Бэлоу Страница 27

– Она наша соседка, мама, – повторил Кеннет. – И она обручена. – Хотя, мысленно добавил он, скоро ее помолвке придет конец.

Мать продолжала смотреть на него так, словно читала его мысли.

– Ты тоже должен обручиться, – сказала она. – Тебе тридцать лет, и у тебя нет ни брата, ни сына, которые унаследовали бы все, чем ты владеешь. Твое положение обязывает жениться. Это твой долг перед твоим отцом и передо мной. Лучшей супруги, чем Джулиана Уишерт, тебе не найти.

– Она дитя, мама, – возразил Кеннет.

– Ей семнадцать лет. У нее такой характер, что сильный мужчина может без труда управлять ею. Ты сумеешь воспитать ее должным образом. Ее семья безупречна. Равно как и ее манеры, и образование. Она очень хорошенькая. Чего же тебе еще?

Наверное, женщину постарше… Чтобы она была не только женой, но и другом. Или это слишком много – требовать такого от жены? Но ему нужна страстная женщина. Непокорная и неуправляемая. Такая, которая перечила бы ему во всем, в каждой мелочи, до тех пор, пока они не одержат совместную победу и не потерпят совместное поражение. Но ведь он не пытался выразить свои желания в словах, хотя бы мысленно обрисовать тот идеал, о котором мечтает. Значит, ему не нужна женщина, которую он смог бы подчинить себе.

– Мне? Ничего, – ответил Кеннет на вопрос матери. И невольно улыбнулся.

– Ну что ж, – сказал она, – тебе просто нужно собраться с духом, Кеннет. Ты слишком много времени провел среди военных и слишком мало – в обществе. Ты стал молчаливым и неловким. Вчерашний день хорош, но сегодняшний должен быть не хуже. Я попрошу лорда Хокингсфорда подождать тебя в библиотеке после ленча.

– Благодарю вас, матушка, но я сам найду время и место. Равно как и невесту. И я вовсе не уверен, что это будет мисс Уишерт. – Ты обязан хорошенько подумать, – заявила графиня, – и, в конце, концов понять: из Джулианы Уишерт получится прекрасная жена. Только думай не очень долго.

Но Кеннет все же отказался брать на себя какие-либо обязательства, и графине пришлось ограничиться тем, что всю следующую неделю она то и дело сводила его с девушкой. Кеннет понял, что к концу недели он вполне может оказаться в неловком положении, вернее, в ловушке, из которой не вырваться.

Временами ему казалось, что, возможно, следует решиться и уступить матери. Жениться на Джулиане – и дело с концом. Произвести на свет наследников и жить своей жизнью, не оскорбляя при этом жену. Он, может статься, даже увлечется ею. Она, без сомнения, приятная и покладистая юная леди.

Но он не может вступить в брак столь хладнокровно – и дело здесь не только в Джулиане, но и в нем самом. К сожалению, он понимает: несмотря на свою молодость, робость и уступчивость, Джулиана Уишерт к тому же еще и человек – возможно, она мечтает о любви, нежности и счастье на всю жизнь. С ним она не увидит ничего подобного. К тому же он слишком стар для нее.

И потом, он пока просто не может вступить в брак. И не сможет до тех пор, пока не узнает, что часы, проведенные в хижине отшельника, не возымели определенных последствий. Одна лишь мысль об этом приводила его в ужас… Тем не менее последствия весьма вероятны. Он дважды оросил ее своим семенем. И теперь не может обручиться с другой женщиной, не убедившись, что не обязан жениться на Майре Хейз.

Майра Хейз! Кеннет бледнел при одной мысли о ней. Эта девица – воплощение всего, что вызывает в женщине наибольшее осуждение: дерзко пренебрегающая условностями и приличиями лгунья, преступница и контрабандистка! Она ничем не лучше своего братца или даже своего прадеда. И она чуть было не заманила его в ловушку, точно так же, как Шон чуть было не заманил в ловушку его сестру. Хотя она все же отвергла его – отвергла с яростной горечью. Он не хотел вспоминать ту, последнюю, ссору. Майра тогда походила на тигрицу.

Возможно, она стала мягче – либо войдя в возраст, либо лишившись своего сообщника. Но она по-прежнему бродит по окрестностям одна, без сопровождающих, по-прежнему отвергает любой совет, который воспринимает как приказание. Она по-прежнему упрямо идет своим путем. И по-прежнему пренебрегает приличиями. Такая предпочла бы умереть, но не поступиться своей добродетелью. Впрочем, нет… это уже неверно, даже нелепо. Уж в этом-то он, по крайней мере, не может ее обвинить.

Но она отказалась выслушать его предложение вступить в брак. Как типично для Майры! Как можно было отказаться? Он ведь лишил ее девственности. Она утратила добродетель, а стало быть, и возможность вступить в брак с кем бы то ни было, кроме него. Что станется с ней и с ее матерью, когда она расторгнет помолвку с Бейли? Хорошо ли она подумала? Хотя вряд ли это повлияло бы на ее решение. Майра пренебрегла бы возможностью выйти за него – вот и все!

Всю неделю Кеннет придумывал себе всевозможные занятия. И всю неделю его терзали воспоминания о той ночи и об отказе Майры хотя бы выслушать его предложение. Всю неделю он страшился: вдруг она возьмет и передумает? Или обстоятельства заставят ее передумать… И всю неделю она вызывала у него раздражение – нет, ярость. Она не могла отказать ему. Он не мог согласиться с ее отказом. Это просто ни на что не похоже.

В Тамауте, в зале для собраний, должен был состояться бал по случаю Нового года. Часть гостей Данбертона уже разъехалась, но кое-кто из оставшихся решил, что па этом балу будет весело, хотя, разумеется, великолепием он не превзойдет рождественский бал в Данбертоне. Но вот одному молодому человеку, например, запала в душу хорошенькая мисс Пеналлен, а две молодые леди, хихикая, вспоминали о сыновьях мистера Мизона. Энсли и Хелен очень хотелось побывать на этом балу. А Джулиане – посмотреть, как выглядит зал для собраний. Графиня сообщила леди Хокингсфорд, что зал этот убран со вкусом, хотя излишне строго.

Майра будет там, подумал Кеннет. Обязательно будет! Но нельзя же из-за этого не поехать туда. Всю неделю он ждал, что вот-вот столкнется с ней где-нибудь в гостях или в деревне. Нельзя же вечно избегать ее. Да он и не хочет ее избегать. Даже напротив. Они еще не покончили со своими делами, а он намерен покончить с ними самым достойным образом. Нельзя позволить этой девице пренебрегать им.

Но его раздражала сама мысль о том, что он ее увидит, будет с ней разговаривать.

Договорились, что в его карете вместе с ним поедут мисс Уишерт, Хелен и Энсли. Еще в двух каретах разместились гости, желающие побывать на балу. Когда все уселись и кареты покатили в сторону Тамаута, наступило какое-то особое оживление.

* * *

Всю неделю после Рождества леди Хсйз не покидала уверенность, что ее дочь подхватила простуду, когда шла домой из Данбертона после бала.

– Просто не понимаю, о чем думал его сиятельство, когда допустил такое, – ворчала леди Хейз. – Пуститься в путь по такому глубокому снегу, что даже карета не может проехать! И к тому же в такой холод! Разве можно было идти пешком? Хорошо еще, что ты смогла укутаться в этот красивый теплый шарф. Хотя этого, конечно же, было недостаточно.