Темный омут страсти - Селина Дрейк Страница 27

Они вскочили, на ходу натягивая одежду.

— Обувь! — крикнула Марша, заметив, что Пол бросился к двери босиком. — Там битое стекло.

Раздался еще один взрыв.

— Это не в доме! — твердо сказала она.

Первым, кого Марша увидела в коридоре, был Рик. Он тоже выбежал из комнаты в одних джинсах. Окинув их взглядом, он быстро отвел глаза, но она все же успела заметить мелькнувший в них гнев.

— С тобой все в порядке? — быстро спросил Пол.

— Конечно! — рявкнул Рик. — А что?

— А где Стивен?

— Здесь, — раздался рядом голос Джонсона.

Выскочив на крыльцо, они увидели пламя, охватившее лодочный сарайчик.

Марша уже ступила на пирс, когда чьи-то сильные руки потянули ее назад.

— Поздно, Марша. Что ты сможешь сделать? Пусть горит.

— Знаю, но я должна определить, где это все началось.

— Да черт с ним. Главное, чтобы ты была цела и невредима. Там было триста галлонов топлива. Нам остается только смотреть…

Когда они вернулись в дом, Марша вздохнула с облегчением. За исключением выбитых стекол и покосившихся на стенах картин комнаты почти не пострадали.

— Все не так ужасно, — осторожно обратилась она к Полу.

Он только молча взглянул на нее, продолжая мерить шагами комнату.

— Пол, это моя вина. Мне следовало…

— Оставь… Оставь это. Пожалуйста.

Марша прикусила губу, шокированная его резкостью. Конечно, она нарушила дисциплину. Агент не имеет права ни на минуту отвлечься от своей главной задачи. В сущности, она оставила без защиты того, кого ей самой больше всего на свете хотелось беречь и охранять. Но ведь часть ответственности лежала и на нем. Она сопротивлялась до последнего, предупреждала, что угрозы серьезны, что ей надо делать свою работу…

Вконец расстроенная, Марша тихо выскользнула из дома.

Пол слышал, как она ушла, но даже не повернулся ей вслед. Он наклонился, подобрал осколок стекла и, бессмысленно повертев его в руках, бросил на пол. Раздался звон. Увидев тонкую красную нить, протянувшуюся через палец, Тигедон понял, что порезался.

Его беспокоили не разрушения: их легко устранить. Нет. Остров перестал быть безопасным. Этот рай взорван и никогда уже не станет прежним. В ушах Пола Тигедона стоял звон рассыпавшегося на осколки мира.

На сей раз негодяи подошли слишком близко. Не только к нему. К его друзьям. Любой из них мог пострадать. Рик или Стивен, если бы вздумали отправиться с пирса на рыбалку. Или Марша во время одного из очередных обходов.

Марша. Пол знал, что ее долг — защитить его от опасности. Но до сих пор он не относился к этому всерьез. Между тем именно сейчас вдруг оказалось, что он как никогда нуждается в хорошем профессионале, способном оградить его от этого ужаса.

Не находя себе места, Тигедон снова зашагал по комнате, но вдруг остановился, увидев под ногами фотографию: на ней он, улыбаясь, стоял в обнимку со Стивеном и Риком. Снимок был сделан в тот день, когда они выбрали место для дома.

Годы их дружбы пронеслись у него перед глазами. Вот Рик и Стивен гоняют вместе с ним мяч в сквере под окнами Эдисон Миллер. Вот она, хорошенькая, как ангел с рождественской открытки, гордо проходит мимо и садится в машину к какому-то разряженному придурку. Вот они втроем всю ночь бродят по городу, пытаясь заглушить в очередной раз боль, причиненную Полу Элисон. Когда она, этот злой рождественский ангелочек, выставляла его на смех перед всем классом, только Стивен и Рик, как львы, бились, чтобы отстоять достоинство друга. И нередко получали настоящие синяки и раны.

Они поддержали решение Пола пойти в драматическую студию, где он мог притворяться тем, кем никогда на самом деле не был. Он навсегда запомнит удивленный взгляд руководителя и вопрос: «Как твое имя? Тигедон?» — и отметку напротив своей фамилии: «Принят».

Пол зашел в спальню за рубашкой и остановился как вкопанный, глядя на постель. Простыни скомканы, подушки измяты. В комнате словно стоял аромат любви. На полу, возле кровати, валялся бюстгальтер Марши — крошечный кусочек нейлона, отделанный тонким кружевом.

Изящество и простота, подумал Пол. Взяв в руки кусочек материи, он вспомнил соблазнительное белье своих многочисленных любовниц. Не суди о книге по обложке, вспомнилась ему старая поговорка.

Марша… Она стала средоточием всех его помыслов. Тихая, уравновешенная, в постели она превращалась в горячую, страстную женщину. Она облекала свои обещания в незамысловатые слова, а потом выполняла их, уводя его за грань самых замечательных фантазий. Марша никогда не притворялась. Да ей это и не нужно было. Она была прекрасна своей естественностью. И он еще находил ее заурядной!