Забыв обо всем - Энн Мэйджер Страница 27

Ее взгляд скользнул по белым ломтям моцареллы, яйцам, омлету, ветчине…

— Я… я не голодна. — Ком снова стоял в горле.

Она резко встала и тут же растерялась, поскольку не знала, где находится туалет. От ее резкого движения со стола упали фарфоровые чашки и разбились со звоном. Глориана ахнула, но Реджина уже исторгала на пол все, что съела вчера в самолете.

— Кара…

Она молила бога, чтобы исчезли все — все обитатели позолоченного палаццо, включая Нико, и ощущала, как накатывает новый приступ рвоты.

Когда все закончилось, она почувствовала, как сильные руки обхватили ее, помогая подняться.

— Простите, — прошептала она.

— Не извиняйся. Никогда больше не извиняйся, — приказал Нико.

Она уловила лимонный запах его лосьона, который всегда возбуждал ее, и к горлу снова подкатила тошнота.

— Твой лосьон… лимон… ужасно. Прости… — Она снова рухнула на колени. Но желудок был пуст, и ее сотрясали сильнейшие спазмы.

Лицо Нико, когда он вел ее в отведенную для нее комнату, было замкнутым и отчужденным.

— Я не хотела создавать тебе проблемы, — слабо произнесла она, когда Нико усадил ее на маленький стульчик у открытого балкона и принес влажное полотенце вытереть лицо. В дверях застыл Тиберио, ожидая указаний. — Ты ведь не хочешь на мне жениться, — прошептала Реджина. — Ты должен отпустить меня. Ради нас обоих. Ради своей матери. Ради ребенка.

— Тссс. Мы поговорим, когда тебе станет лучше. Тиберио принес крекеры, бананы и немного сыра — он говорит, что это единственное, что его жена могла есть во время беременности. Как ты думаешь, сможешь немного поесть?

Реджина поспешно кивнула, не желая разочаровывать ни Нико, ни мажордома.

— Только не крекеры. — (Тиберио опечалился.) — Лучше немного мороженого. Шоколадного. Много шоколадного мороженого, можно? Мажордом расцвел в улыбке.

— Шоколадное мороженое для малыша, да, синьорина?

Он помчался выполнять ее желание и уже через минуту вернулся, неся две полных вазочки. Реджина начала есть, а Нико попросил несколько минут, чтобы принять душ.

— Чтобы ты не морщила нос и не мчалась в ближайшие кусты оттого, что от меня пахнет лимоном.

— Даже не произноси это слово.

Нико рассмеялся и ушел. Когда он вернулся, вазочки были пусты, а Реджина выглядела намного лучше.

— Еще не поздно отменить твое решение жениться на мне, — снова заговорила она на главную тему.

— Но я хочу жениться на тебе.

— Но это будет не настоящий брак, если мы уже сейчас планируем развестись.

Нико нахмурился.

— Кара, никто не должен знать, что это не настоящий брак. Никто. В этом палаццо даже стены имеют уши. Сплетни распространяются очень быстро, а репортерам достаточно малейшего намека на скандал… Итальянцы — экстраверты, мы слишком много болтаем… Я не хочу, чтобы рождение нашего ребенка сопровождалось скандалами. Понимаешь?

— Я понимаю, что мы будем жить во лжи и только притворяться, что любим друг друга. Впрочем, я попытаюсь, раз ты просишь. Тем более что этот спектакль продлится всего год.

— Черт возьми! — Лицо Нико потемнело, в голосе появились ненавистные ей стальные нотки.

— И что я должна говорить?

— Ты должна поцеловать меня и постараться сделать вид, что счастлива.

— Хорошо.

Она встала. Встал и Нико. Реджина потянулась к нему губами, закрыла глаза и замерла. Нико взял ее за плечи, притянул к себе и прижался губами к ее губам. Этого оказалось достаточно, чтобы вспыхнула страсть. Реджина обвила его шею руками и всем телом прижалась к Нико.

Он оторвался от ее губ.

— Ты хорошо притворяешься, — заметил он с шутливой улыбкой и поцеловал кончик ее носа.

— Ты тоже.

Он снова приблизился к ее губам и зашептал что-то нежное по-итальянски.

— Я так люблю, когда ты делаешь это.

— Что?

— Говоришь по-итальянски.

Нико улыбнулся и посмотрел на нее таким взглядом, что внутри у нее все затрепетало в предвкушений.

— Нико, дорогой мой…

Когда он снова заговорил по-итальянски, тело Реджины затрепетало от переполнявшего ее желания. Говорил ли он, что любит ее? Впрочем, лучше не знать.

Он взял ее за руку и повел в спальню, но тут в дверях раздался какой-то шум — на пороге возникла мать Нико. Она вежливо извинилась, при этом ее брови было выразительно приподняты. Она сообщила, что возникла ситуация, требующая немедленного вмешательства Нико.

— Это не может подождать? — спросил он раздраженно.

Глориана отрицательно покачала головой и величественно удалилась.

— Прости, дорогая. — В его голосе она уловила лишь дальний отголосок недавно сжигавшей его страсти.

Оставшись одна, Реджина прислонилась к балюстраде. Ей нужна работа, она должна чем-нибудь заниматься. Но чем? Чем занимают себя княгини, живущие в раю?

Реджина покинула отведенные ей апартаменты и снова вышла в сад, надеясь, что долгая прогулка среди цветов поможет справиться с разочарованием и тревогой. Когда она уже собиралась повернуть обратно, то вдруг заметила маленькую калитку, увитую виноградом. Увидев неподалеку садовника, она поинтересовалась, куда эта калитка ведет.

Его английский был столь же плох, как и ее итальянский, но, как ни странно, они поняли друг друга — помогли улыбки и бурная жестикуляция. Реджина поняла, что эта старая тропинка использовалась пастухами, через нее выгоняли стадо.

Она открыла калитку и ступила в волшебный мир. Спохватившись лишь спустя несколько часов, Реджина заметила, что телефон был выключен. Включив его, она обнаружила, что Нико звонил шесть раз.

Она набрала его номер и услышала резкое:

— Ты где?

— Не знаю. Я гуляла по саду, а потом вышла через маленькую калитку и вот оказалась у моря, на скалах. Кажется, я заблудилась.

Несколько мгновений в трубке царило молчание.

— Я очень волновался. — Потом он попросил описать, что она видит вокруг.

Через пять минут он уже спускался к ней по тропинке. Реджина встала и сделала несколько шагов навстречу.

— Я думал, ты оставила меня.

— Прости, если заставила волноваться.

Нико стоял безмолвно и неподвижно. Реджина вдруг подумала, что он выглядит очень одиноким, и ее сердце рванулось ему навстречу. Нужна ли она ему? Хоть немного?

Каков он на самом деле, этот мужчина, за которого она выходит замуж? Кто он, этот красивый незнакомец?