Неисправимая ошибка - Лена Вечер Страница 27

Устремляю на него взгляд, полный нежности. Не спала всю ночь, лила слёзы, но вся усталость растворяется как сахар на языке после этих слов. Резкий телефонный звонок выводит меня из воздушных грёз.

— Тебе звонят, — говорит Андрей и отворачивается в сторону.

— Слышу, — достаю телефон из сумки уже зная, кто звонит, но не зная, что ответить, — это Сержио. — Андрей молча кивает и бросает на меня непродолжительный, но тяжёлый взгляд.

— И я не знаю, что ему сказать.

— Решать тебе, — отвечает он и его взгляд гаснет, он снова отворачивается от меня.

Телефон разрывается в моих руках, такое чувство, что он сейчас лопнет от нетерпения и разлетится на мелкие кусочки. Так было бы намного лучше, это избавило бы меня от тяжелых объяснений.

— Если не знаешь, что говорить — говори правду, — произносит Андрей и кивает в сторону телефона.

Набираю полных лёгких воздуха и отвечаю. Мой взгляд прикован к зелёно-голубым глазам Андрея. Бархатные глаза, в которых отражается июльское солнце. И я говорю правду.

— Значит ты в больнице у Андрея, своего бывшего, — эхом повторяет мои слова муж, словно ничуть не удивляясь этому и я даже слышу усмешку в его голосе.

— Да.

— Приезжай домой, Алика. Нам нужно поговорить, — последние слова Сержио произносит медленно, с расстановкой, что в сердце закрадывается тревога.

— Я… я не могу сейчас приехать.

— Как не можешь? — нетерпеливо бросает муж.

— Андрей был на грани смерти, и я…

— Сейчас-то он жив, и значит ты можешь его оставить в надежных руках врачей и вернуться наконец домой? — мрачно останавливает меня он.

— Иди, — тихо шепчет Андрей и сжимает мою руку в своей. Они больше не холодные, как прежде, а налиты теплом и светом. Согревают меня, и я чувствую, что не хотят отпускать. — Тебе не стоит больше здесь оставаться.

— Хорошо, скоро буду, — говорю в трубку и отключаюсь.

Разрываюсь между двух огней. Метаюсь словно волчица в клетке, жаждущая свободы. Мне не нравится это состояние и хочу, чтобы всё разрешилось, но не знаю как. Потому что они мне дороги оба. Каждый по-своему.

— Андрей, расскажи мне как так получилось, что ты попал в эту опасную ситуацию, — это меня тревожит и я не намерена уезжать, пока не узнаю. Он тяжело вздыхает и пытается привстать. Аппаратура пищит громче, что значит, что сердце сбивается с ритма.

— Лежи, не вставай, — не даю ему подняться. Кладу свои руки на его плечи, поправляю сбившееся волосы со лба, — а не иначе нам не дадут договорить врачи, а я не хочу уезжать, не узнав всю правду.

— Хорошо, как скажешь, — смиренно соглашается он и продолжает, — я дал им то, что они просили. Они обещали оставить тебя и твою семью в покое, но видимо им было этого недостаточно, — сквозь зубы процеживает Андрей.

— То есть ты выполняешь условия твоих врагов и в ту же ночь врывается к тебе в квартиру незнакомец со шприцом, внутри которого вещество, вызывающее сердечный приступ?!

— Точно. Я догадывался, что они не остановятся на этом. Не в их интересах оставлять меня в живых. Я жалел лишь об одном: что не успел попрощаться с тобой.

— А то, что тебя могли убить тебя не беспокоило? — негодую, потому что Андрей так просто рассуждает о смерти, словно его жизнь ничего не стоит.

— Беспокоило, но больше то, что из-за меня может разрушиться твоя счастливая семейная жизнь.

Он готов пожертвовать своей жизнью, лишь бы не рушить мою семью. Лишь бы мой муж не узнал о нас. Из груди вырывается что-то наподобие смешка. Это абсурдно! Стоит ли моё счастье его жизни, когда он и есть моё счастье?

— Андрей, не стоит брать всю вину на себя. Всё то, что случилось между нами в Москве и сейчас… Я тоже этого хотела. Не знаю, как это объяснить. Думаю о тебе постоянно. Как бы я ни старалась, но ты не выходишь из моей головы и моего сердца. Как бы я тебя оттуда не выгоняла, — моя улыбка превращается в радушный смех.

— Понимаю, потому что у меня всё так же. А теперь иди, — он целует меня на прощание, и я выхожу из прохладной белоснежной палаты в жаркий знойный день.