Ложная красота - Наталья Кочетова Страница 27

Я неуверенно балансировала между призрачным счастьем, осторожно входящим в мою жизнь, и своим уже привычным состоянием отчуждения, беспомощности и вечной, почти хронической тревоги. Балансировала между собою живой и безмятежной, и собою несчастной. Балансировала между «все по плечу», и «чертовски страшно».

Мое положение было так неустойчиво, что я все еще боялась заглядывать в будущее и что-либо планировать.

Страх все еще занимал большую часть моей жизни, но в ней начинало появляться место и для других эмоций.

Даже в моих рисунках с каждым днем появлялось все больше яркости и жизни. На пейзажах начинали проглядываться солнечные лучи, на портретах — улыбки и смешинки в глазах.

Я будто оживала, и вместе со мной оживало все вокруг.

Мама все еще беспокоилась за меня, поглядывала на меня с опаской, но даже она заметно расслабилась, видя, как я стараюсь, ответственно посещаю занятия с психологом, и все чаще выбираюсь из дома. А когда я пару дней назад согласилась пойти с ней на шопинг, она и вовсе расплакалась от счастья, и на радостях, даже не обращая внимания на мои протесты, скупила для меня чуть ли не всю новую линейку одежды моего некогда любимого бренда.

Да, я была все еще нестабильна. Я балансировала на краю между провалом и успехом, но балансировать — значит двигаться. Я больше не стояла на месте, мне больше не казалось, что моя жизнь замерла в одной черной недвижимой точке, где я превратилась в живой разлагающийся труп. Я двигалась. Я жила.

И самое большее ощущение полноты жизни мне давали наши с Игнатом тренировки. Именно после них я чувствовала, что могу дышать полной грудью, верить в себя и в свои силы.

У меня получалось. Я становилась сильнее, мои мышцы наливались энергией, приобретали форму, я становилась ловчее, реагировала быстрее. Игнат был не слишком щедр на похвалу, и вряд ли разделял мою уверенность в успехах, но он больше не потешался надо мной и не язвил, наоборот, его взгляд потеплел, смягчился. И это мотивировало меня стараться еще лучше.

Однажды он меня похвалит. Так я себе пообещала. Однажды он оценит мои старания и взглянет на меня пусть не как на равную, но с гордостью, как на достойного ученика. Я дала себе обещание, что сделаю все, чтобы однажды услышать его похвалу. Но пока мои старания не увенчались успехом.

— Нет, не годится. Надо сильнее и резче. — Недовольно бросил Игнат, выдергивая свою руку из моей. — Пока ты будешь соображать и мяться, противник тебя скрутит так, что ты уже ничего не сможешь предпринять. Давай еще раз.

Игнат снова встал напротив.

— Готова?

Я тыльной стороной руки убрала налипшие на лоб пряди и кивнула. Игнат, как того и требовало задание, резко схватил меня за правое предплечье, я сделала заученные движения, стараясь прибавить им скорости: вцепилась левой рукой в свое правое запястье, перехватила руку противника, захват, фиксация, толчок. Игнат слегка наклонился вперед, чтобы снизить давление на сустав, и отступил на шаг. Цель была достигнута, но…

— Нет, не то. — Снова нахмурился мой непомерно требовательный тренер.

— Да что я делаю не так? — Не выдержала я. Мы битый час отрабатывали одно единственное упражнение, и я порядком устала. Мне казалось, у меня получалось довольно неплохо, Игнат же, как всегда, был недоволен. — У меня ведь получается освободиться!

— Только потому что я держу недостаточно крепко. Я жалею тебя, чтобы не оставить синяков. — Кисло поморщился парень и сокрушенно покачал головой. — Нет, так не пойдет. У тебя руки слишком слабые. — Игнат отошел от меня и отвернулся, задумчиво почесал рукой макушку. — Я тебя слишком жалею…

— Я бы так не сказала. — Недовольно проворчала я себе под нос.

Игнат не услышал, или сделал вид, что не услышал, продолжая размышлять еще несколько секунд, затем, хлопнул в ладоши, будто приняв решение, и выдал:

— Будем заканчивать тренировки силовыми упражнениями на руки.

Я не смогла сдержать мученический стон. Он просто издевался надо мной.

— Ты шутишь? — В отчаянье протянула я и с надеждой посмотрела на Игната.

— Нет. — Отрезал он. — У тебя еще полно сил в конце тренировки, почему бы не направить их в нужное русло? — Сказал, искоса поглядывая в угол зала.

— Полно сил? Да я… — Начала было я возмущенно, но тут же захлопнула рот, проследив его взгляд. Слова застряли на языке, и я, широко раскрыв глаза, перевела взгляд, полный ужаса, на Игната. — Не-ет… Ну не-ет. — Я попятилась назад, мотая головой. — Даже не думай.

Игнат повернул ко мне голову, и его лицо озарила злорадно-лукавая улыбочка, какой я никогда еще не видела на его лице.

— Да-а. — В ответ на мой протест протянул Игнат. — Да, Полина. Канат — это отличная тренировка на руки, и в целом на все группы мышц. Это то, что нужно.

— Да ни за что! — Выдала я, выпятив грудь и сложив на ней руки, упрямо уставившись на Игната. Он не заставит меня. Что угодно, только не высота.

Он улыбнулся еще шире и еще лукавее. Медленно подошел ко мне и, обхватив сзади за плечи, подтолкнул к углу, где висел злосчастный канат. Я упиралась как могла.

— У тебя нет выбора. — Негромко проговорил он мне на ухо. — Помнишь: я говорю, ты — делаешь?

— Только не это. Все что угодно, но только не это. — Я повернула лицо к парню, и посмотрела умоляюще, даже не успевая упрекнуть себя в том, что я слишком быстро перешла от упрямства к мольбам. — Ты же знаешь…

— Знаю, — кивнул Игнат, глядя мне в глаза, и становясь серьезным, — именно поэтому и даю тебе такое задание.

Игнат слегка подтолкнул меня снова, и я больше не стала упираться. У меня ведь не было выбора. Он говорил, я делала. У меня не было право голоса, и если я противилась, тренировки для меня заканчивались.

Я поплелась к проклятому канату, как на эшафот. Толстая плетеная веревка, безучастно болтающаяся в углу зала, наводила на меня животный ужас. Я подошла к ней и сглотнула вмиг пересохшее горло. Привычный страх ледяной глыбой осел в животе. Обхватила руками канат, но побоялась взглянуть вверх, вместо этого снова бросила умоляющий взгляд на Игната.

Парень стоял рядом, очень близко, и серьезно смотрел на меня.

— Ты же знаешь, что страх можно победить, только глядя ему в лицо. — Тихо и проникновенно проговорил Игнат. Его рука легла на мое плечо и сжала в поддерживающем жесте.

Я вздрогнула от его прикосновения, сглотнула и шумно выдохнула.

— Ладно. — Чуть слышно произнесла и облизала пересохшие губы. Он был прав, страх не должен управлять мной. Сколько это будет еще продолжаться? Я должна его победить. Я должна взглянуть ему в лицо и уничтожить. — Что я должна делать?

Губы Игната искривились в едва заметной улыбке, он стал сзади меня, и, касаясь почти невесомо, направил мои руки вверх.

— Хватайся прямыми руками. — Услышала я его негромкий голос за спиной, совсем рядом, и от него почему-то волосы на загривке встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. Я не любила, когда кто-то стоит близко, еще и сзади, но мне отчего-то казалось, что эти мурашки совсем не от страха.