Перекресток всех дорог - Юлия Климова Страница 27

«Глухой дурак», – поставила диагноз Света, а вслух произнесла:

– Я приехала к сестре, можно зайти?!

– А-а… понял, – Федор Иванович кивнул и пропустил гостью в тамбур.

Пока сестрица Сашеньки снимала сапоги и короткую курточку, он неотрывно следил за ней. Ишь ты, оглядывается, улыбается… И чему радуешься, красавица? С чемоданом прикатила, уж не жить ли ты здесь собралась? Ну-ну…

Света увидела на тумбочке рядом с журналами Сашин мобильник и рассердилась. Теперь понятно, почему эта неудачница не отвечала на звонки, вечно она забывает телефон! Как же зовут хозяина квартиры? Сиди тут теперь с ним допоздна…

– А Саша когда придет?

– Чего? – Федор Иванович наклонил голову набок и почесал бороду.

– Когда придет Саша?! – выкрикнула Света, стараясь, чтобы вышло не слишком грубо. Ей здесь жить, и хочешь – не хочешь, а производить благоприятное впечатление нужно.

– Небось к ужину.

– В шесть?

– Где нравится, там и можешь сесть, – невпопад ответил Федор Иванович, подтягивая линялые спортивные штаны.

«Глухой, как пень», – тяжело вздохнула Света.

– А в какой из комнат она живет?

– Нет, сосед мой не пьет, – хмыкнул Федор Иванович и, махнув рукой, мол, ты перепутала, милая, направился в кухню. И остывший борщ он съест с большим удовольствием. Съест в гордом одиночестве.

Усевшись за стол, он добавил сметаны в тарелку, смачно хрустнул луковицей и заработал ложкой. Света, остановившись рядом с раковиной, сглотнула набежавшую слюну и покосилась на желтую кастрюлю – в животе протяжно заурчало. А ее угощать не будут? А почему?.. Сразу вспомнились наваристые мамины супчики и бульоны.

– Я… наверное, с вами пообедаю, – сообщила Света глухому пню.

– Чего?

– Я, говорю, тоже бы пообедала! – крикнула Света и резко ткнула розовым ноготком в кастрюлю.

– А-а, – протянул Федор Иванович, улыбаясь, – помой, конечно, я же не против, только спасибо скажу.

С дурным предчувствием Света подняла крышку – пусто. На дне только три маленьких картофельных кубика и кружок морковки. И, кажется, ей теперь придется выполнять роль посудомойки… Да пропади пропадом эта кастрюля! Не за этим она приехала в Москву! Где Сашка?!

Света поставила кастрюлю в раковину, взяла в одну руку колючую губку, а в другую бутылочку с моющим средством и мысленно взвыла. Дома по хозяйству крутилась мать, и заниматься такой гадкой работенкой не приходилось. Фу… Да как вообще моется посуда?! «Ладно, только один раз, только один раз… продержусь до возвращения Сашки, а там пусть она сама разбирается с этим чурбаном бородатым».

«Давай, давай, красавица, старайся, – про себя приободрил гостью Федор Иванович, – труд – он всегда на пользу».

Но Света особо усердствовать не собиралась, сполоснув кое-как кастрюльку, она поставила ее на соседний стол, вытерла руки о висевший на крючке фартук и, посчитав, что теперь-то она обед точно заслужила, решительно заглянула в холодильник. На полках стояли еще две маленькие кастрюльки, мисочка, рыбные консервы, молоко, лежали пакет с дырчатым сыром и пакет с тремя сосисками.

– А хлеб у вас есть? – спросила она, оборачиваясь.

– Если хочешь, можешь присесть, – радушно ответил Федор Иванович.

– Я, говорю, хлеб есть?!

– Есть. В булочной на углу.

«Чего он врет-то… – не поняла Света, – перед ним же на тарелке два куска черного лежат… Жадный старикан! Наверняка и за сосиски удавится!»

Мелькнула мысль все же сходить в магазин – до вечера-то далеко, но сил и желания на это не нашлось… Короче, она кастрюлю помыла, и пень обязан ее покормить. Вот так! А то сам лопает, воняет луком и сметанку в борщ подкладывает, а ей что?.. Налил миску до краев и жрет с удовольствием! О… У Сашки же должны быть свои продукты – личные. Где они?

– А в холодильнике есть Сашина полка?

– Чего?

– Где Сашина полка?!!

– Ну, сходи в магазин, только ты недолго…

Терпение Светы иссякло, она взяла пакет с сыром и пакет с сосисками, закрыла дверцу холодильника и положила добычу на стол. Нет хлеба, и не надо, просто с горячим чаем тоже будет очень неплохо.

Федор Иванович доел суп, похлопал себя по животу, отодвинул тарелку и сцапал только что почищенную гостьей сосиску. Он, конечно, сыт, но двоюродная сестра Сашеньки не получит ничего.

От шока и возмущения Света на пару секунд потеряла дар речи. Рука этой «глухой тетери» так быстро мелькнула перед глазами, что она даже не сразу поняла, что произошло. Дядька отобрал у нее сосиску. Отобрал и сожрал! На ее глазах!

«Самый настоящий гад», – заскрипела зубами Света. Почистила вторую сосиску, положила ее на край разделочной доски и взялась за третью.

Но вторая сосиска была проглочена хозяином квартиры с точно такой же скоростью.

«Это я себе чищу!»

– Сыра мне еще порежь, пожалуйста, – вежливо попросил Федор Иванович, не спуская глаз с последней сосиски.

«Ага, щассс», – мысленно протянула Света, скрипя зубами. О, если бы ее дальнейшая жизнь частично не зависела от этого бородатого сморчка, она бы сейчас послала его куда подальше. Но она приехала покорять Москву, и на первых порах без жилплощади ей никак не обойтись.

– Очень мне у вас нравится! – громко выпалила она и, больше не совершая ошибки, откусила почти половину сосиски.

«Эх, не уберег», – расстроился Федор Иванович.

Нож застучал по доске, и три тонких ломтика сыра аккуратно легли друг на друга. Света, выдавила из себя улыбку и добровольно принесла жертву на пользу собственной судьбе – «ешь, но остальное – мое». Ломтики молниеносно отправились в рот хозяина квартиры.

– Давай еще, – потребовал Федор Иванович, облизываясь.

Нет, одной сосиски за вымытую кастрюлю слишком мало! И разве так нужно принимать гостей?! Света поискала глазами чайник.

– Когда придет Саша?

– Чего?! – послышался стандартный ответ.

– В шесть часов или в семь?!!

– Это кто обнаглел совсем?

– Да нет же! Я сказала – семь! Понимаете, семь!!!

Федор Иванович встал, боком оттеснил Свету к стене, отобрал нож, брусочек сыра и проорал ей в ухо:

– Ты чего кричишь в моем доме, ненормальная?!!

– Так вы же глухой… – резко испугавшись, промямлила Света.

– Сама ты глухая! А ну-ка забирай свой поросячий чемодан и уматывай отсюда! Ишь ты приехала! Ждать устали! – Федор Иванович сдвинул брови и демонстративно откусил сыр. – Нам тут с Сашенькой хорошо, и никакие голопопые девицы нам не нужны! Особенно такие, как ты! Счастливого пути!