Это падение - Джинджер Скотт Страница 27

– Привет, мам, – цежу я сквозь сжатые губы, вспыхивая всем телом от осознания того, что говорю с мамой, лежа в объятиях парня. И чуть не хихикаю, ведь подобное в моем возрасте совершенно обыденно и нормально. Однако я не думала, что со мной это произойдет. Как и многое другое.

– У тебя все хорошо? Ты не сразу ответила. – В мамином тоне так и слышится: «Я беспокоюсь за тебя. Ты ешь? Записать тебя на прием к Россу?»

– Я в порядке, мам. Телефон далеко лежал. – Я разворачиваюсь на руке Нейта, чтобы взглянуть ему в лицо.

– Врушка, – шепчет он и тычет мне пальцем в грудную клетку, отвлекая и сбивая серьезный настрой.

– Хотела обсудить детали твоего приезда на следующих выходных, – говорит мама.

Каким-то образом пролетело три недели. Первые ночи я была зациклена на дате прилета домой, видела в ней награду за достижение определенного рубежа и возможность отказаться от дальнейшего обучения в университете, если мне это не по силам. И вот теперь не хочу никуда ехать.

– Папа встретит тебя по прилете. Я постараюсь не ложиться, чтобы увидеться с тобой, хорошо?

– Да, конечно.

Чудесные и удивительные ощущения, испытываемые мною секунды назад, сменились напряжением, неловкостью и печалью. Следующие несколько минут разговора с мамой я усиленно стараюсь казаться радостной, и мне удается закончить его без лишних вопросов о моем самочувствии.

– Подумал, что, если хочу произвести на твою маму при знакомстве хорошее впечатление, наверное, не стоит отпускать на заднем фоне шуточки про секс, – улыбается Нейт.

Все, что я слышу, – слово «секс».

– О, так до вашего знакомства, возможно, дело и не дойдет, – отвечаю я, пытаясь скрыть зардевшиеся щеки.

Нейт убирает от меня руки. Его улыбка гаснет, с лица сходит игривое выражение. Когда он отворачивается от меня, на его скулах дергаются желваки.

– Мне нужно в зал. Можешь оставаться здесь сколько захочешь. – Нейт отталкивается, смещаясь по кровати вниз, и встает. Ни разу не посмотрев на меня.

– Что-то не так? – тихо и как-то робко спрашиваю я, отчаянно желая знать, с чего вдруг между нами разверзлась пропасть.

Нейт останавливается у шкафа, положив руку на дверь, и делает глубокий вдох.

– Все хорошо, Роу. Правда, – говорит он, обернувшись ко мне. Нейт улыбается, но улыбка выходит скупой, и он по-прежнему избегает моего взгляда. – Сегодня мы с родителями идем на ужин. Если хочешь, идем с нами. Уверен, Кэсс тоже пойдет.

Непонятно, как отвечать на такое приглашение. Прозвучало оно так, будто Нейт чувствует себя обязанным пригласить меня. Мне это неприятно. Может, он волнуется о том, совладаю ли я с собой в незнакомом мне ресторане?

Пока он переодевается, я с улыбкой застилаю его постель одеялом – меня веселят все эти розовые оборочки и блестки. Собрав свои вещи, сажусь в изножье, ожидая Нейта. Я не собиралась подглядывать, но, когда вижу его через приоткрытую дверь, не могу отвести взгляд от четко очерченных кубиков пресса – точно таких, какими я их запомнила с ночи нашего знакомства, – и мускулистого торса, переходящего в узкие бедра, облаченные в шорты с низкой посадкой, которые оставляют мало места воображению. Видеть Нейта таким – почти обнаженным – очень волнующе, и у меня учащается пульс.

– Увидимся позже? – спрашивает Нейт от двери, переодевшись в спортивные штаны. В руке у него серая футболка.

Я молчу, моргая. И чем дольше молчу, тем больше нервничаю.

– Конечно, если ты не против пойти…

– С удовольствием пойду. Прости, я просто… – Заканчивала мысленно рисовать твое тело. Извращенка, да?

Его губы изгибаются в улыбке, но опять-таки – слабой. Он подходит ближе и встает прямо напротив меня. Я закрываю глаза, предвкушая поцелуй, который так и не дожидаюсь. Нейт лишь треплет меня по голове, точно младшую сестренку, и уходит на утреннюю тренировку.

* * *

К полудню Кэсс с Таем наконец-то просыпаются.

Я проголодалась и, не найдя в комнате Нейта ничего съестного, заставила себя пойти в столовую. Тело реагировало на происходящее не настолько плохо, как я боялась, но я все равно села в дальний угол, вжавшись спиной в стену. Поела хлопьев – таких, где пластиковая упаковка сама служит чашкой, – и прихватила эту самую чашку с собой в качестве трофея за огромный шаг вперед.

К своему возвращению я нахожу дверь в комнату распахнутой, поэтому вхожу и ставлю пластиковую чашку на полку возле своего письменного стола.

– Хранишь, чтобы выиграть приз? – указывает Кэсс на нее.

– Что-то вроде того, – улыбаюсь я.

– Как прошла твоя ночь? – Кэсс жаждет подробностей и думает, что моя ночь была похожа на ее. Но я-то знаю, что это не так. Наверное, даже близко нет. Но во многом она, возможно, была в миллион раз лучше. – Улыбка на твоем лице означает именно то, о чем я думаю?

– Нет, – бросаю я в нее платье Пейдж. – Мы просто… спали. Но это было очень, очень, очень мило.

– Хм-м, звучит как очень, очень, очень скучно, – отвечает Кэсс, подчеркивая свое разочарование скорченной рожицей. – Рассказать про мою ночь?

– Боже мой, нет! – Я, должно быть, была настолько поражена этим новым опытом дружбы с Кэсс, что начала переодеваться прямо при ней, даже не пытаясь скрыть жуткие отметины на теле. Я поворачиваюсь к Кэсс, уже натянув на бедра и застегнув свои шорты, и лишь тогда вижу ее взгляд. Если схвачу сейчас футболку Нейта или одеяло, чтобы прикрыться, сделаю только хуже. Понимая это, сначала замираю, уронив руки, а потом разворачиваюсь к Кэсс так, чтобы она видела полную картину.

– Сейчас шрамы выглядят не так страшно, как раньше, – говорю, удивляясь силе в собственном голосе.

– Откуда они? – Кэсс обнимает ноги, усаживаясь поудобнее на своей постели.

Наверное, эта черта ее характера нравится мне больше всего, хотя, конечно, я еще слишком мало ее знаю. Кэсс прямолинейна как танк, сразу идет напролом. Большинство людей ходят вокруг да около, боясь ранить мои чувства. Но я стала осознавать, что гораздо сильнее вредят моим чувствам прятки в тенях, чем демонстрация миру того, кто я есть.

Стараясь держать себя в руках при нахлынувших воспоминаниях, покусываю губу и провожу пальцами по глубоким выемкам на боку. Потом медленно надеваю майку, натягивая ее до самых шортов и тем самым скрывая свидетельства своей истории.

– Два года назад в моей школе была стрельба. Слышала о Холлмен-Хай? – За прошедшее время я делюсь этой историей всего второй раз. С Нейтом я была осторожнее и эмоциональнее. С Кэсс все по-другому. В ней я ищу союзницу – человека, который в случае чего найдет способ объяснить другим мои странности. А их у меня хватает.

– Кажется, да. Это прозвучит ужасно, но сейчас в школах так часто стреляют, что все эти случаи смешались у меня в голове. – На лице Кэсс виноватое выражение. Она словно извиняется за то, что не помнит подробностей моего конкретного случая.