Умереть для всех - Ольга Адамова Страница 27

– Что, совсем никого?

На минуту Петровна замолчала, Надя поняла, что женщина что – то обдумывает.

– Думаю, что то, что вам сейчас расскажу, больше не  может никому навредить.   Столько лет  прошло, нет ни Веры, ни её матери в живых. Этот груз они несли с собой всю жизнь. Может эта информация ничего не даст, но …

– Ну, прямо, такую прелюдию  спели, как  титры, перед  началом трагического сериала.

Петровна грозно посмотрела на Ивана.

Иван замолчал, ему стало не по себе  да, такая и глазами может убить, не то, что ножом.

– Вера была молодой, зелёной. Полюбила, забеременела, вышла замуж.  Он приезжий был из Тулы.  Приезжал в Пятигорск, в санаторий отдыхать.  Лет на  пятнадцать старше Веры, тот ещё подлец! Но, она и сама виновата, навязывалась,  сама к нему поехала.   Угрожала заявленьем. Ей тогда и восемнадцати не было.

Он её и не  любил.  В общем женился, но гулял  по – страшному,  любовниц водил домой, знакомиться с молодой женой.

Притащил ей беременной  цитомегаловирусную инфекцию.  Ну, на этом их  брак и  закончился, ну и любовь, конечно. Мне её мать это, как – то по пьяни рассказала. Она так и не простила дочь.

Ребёнок родился с поражением печени, селезёнки, желтухой глаз, поражением лёгких, низким весом, покрытый  страшной синюшно – фиолетовой сыпью.  В – общем, полный букет.

Но, эта дура молодая, в чужом городе, оставила    ребёнка  зимой в мороз у  мусорного бака, матери объяснила – Люди утром перед работой  мусор выносят, заметят,  а то, что утро было воскресным,  и не подумала. Так  и уехала в Пятигорск. Странным было  то, что так её никто и не искал. Я не думаю, что для милиции  было бы проблемой найти мать   этого ребёнка. Да, и  мужа след простыл, он по – моему,  так ни разу и не появился.

– А, кто  у неё родился?

– Мальчик или девочка?

– Не знаю, а  какая разница, думаю, он всё равно погиб на морозе, тем более с такими отклонениями.

В этот момент в коридоре послышались приближающиеся шаги.

– Ну, что вы всё?–  спросил Виталий, просунув голову сквозь, приоткрытую дверь. –

-Да, да! – заторопился Иван. Прощайтесь, девочки, – пошутил он, вставая.

– Петровна, я там вам гостинцев привезла.  Вы держитесь, не падайте духом. Знайте, вы не одна на этом свете. Я  сделаю все, что в моих силах, чтобы  освободить вас – успокаивала Надя Петровну, прощаясь.

Иван молча, вёл машину. Рассказ Петровны явно оставил свой след. Его лицо было очень суровым  и напряжённым.

– Куда, мы едем?

– В отделение! У меня масса дел. А, что?

– Да, я хотела съездить  домой к Степану, поговорить.

Ничего, у меня же типа есть водитель, мы сейчас приедем в отделение, я попрошу меня отвезти.

– Вот, ещё, поедем вдвоём.

– А как же ваши дела?

– У меня тоже возникла  масса вопросов к Степану. Да, не бойся, я его не засажу!

– Я не боюсь, он конечно, подлец, но не убийца!

– А, где ты видела убийц, ты думаешь, у них на лице написано, или они все уроды. Я тебе покажу альбом с рецидивистами, ты будешь удивлена, сколько там красивых людей с ангельскими лицами.

– Интересно, он ещё живёт  у леса или переехал? Может он у Пахомовой в квартире живёт, а мы поедем в эту дыру.

– У Пахомовой квартира до сих пор опечатана. Съездим, посмотрим, где он сейчас.

Через минут сорок  они были у, до боли знакомого дома. Огород был заросшим, было видно, что в этом году  в него никто и не заходил.   На Надю нахлынуло море неприятных воспоминаний.  В этот момент она осознала, насколько  она счастлива сейчас. Счастлива тем, что   свободна от этой односторонней любви.

На лай собаки вышла свекровь.

– Надюша, я так рада, что  ты вернулась – обрадовалась  свекровь.   Обняла её и прижала к себе.

– Я не вернулась, я поговорить!

– О чём? Почему не вернулась, почему? Она  выразила недоумение на лице, и развела руками.

– Как почему не вернулась? Вы не  знаете, почему я ушла? Вернуться  к кому? Кому это надо? Надо вам? Я за вас замуж выходила? Зачем он мне жизнь сломал? Вы ведёте себя так, словно ваш сын ни в чём  не виноват.  Поэтому  он такой, поэтому!

– Да, Надя, ты изменилась!

– Я не хочу с вами ругаться, но не надо делать вид, что ничего не произошло. Если вы мать –  считаете, что вести двойную жизнь это нормально и простительно,  как можно удивляться поведению вашего сына. Я приехала не для того, чтобы ругаться, или выяснять отношения.   Его в моей жизни  больше нет, и не будет.

– А как же его дочь?

– Его дочь была его дочерью и будет.   Пусть общается я не против, скорее за. А я ему никто, и была никем, только жаль, что я поняла это слишком поздно.

Хотя нет, не поздно – Бог миловал.

А, где ваш сынок? На работе?  Чем он зарабатывает тем, чем и раньше? Надя, чувствовала, что на неё напала бешеная ярость, и она уже не может остановиться.

Я думаю, всё это время вы были в курсе его двойной жизни. Мало того вы поощряли её.

Насчёт меня у него были чёткие планы, – набожная дурочка, верящая в Бога,  в чистую и светлую любовь, хорошая прислуга, матка, нянька, домработница, и вдобавок не плохой спонсор.  Немного лапши на уши, немного ласки, девочке с другой планеты и всё,  всё в его руках. И вы это знали ещё тогда, когда я упала в обморок на нашем сватовстве.

– Мне мама рассказывала, о тех словах, которые вы бросили в тот момент.

Всё было продумано уже тогда. И не надо отрицать! Ему нужна была дурочка.

Почему именно я? Я ваша жертва!

Женщина смотрела на Надю равнодушными глазами. Казалось, что всё, что было сказано не в её адрес.

Надя обессилено замолчала, ей казалось, что она разгрузила, целую грузовую машину со своей души.

Иван посмотрел на девушку и понял, что  он, наконец, может вставить слово.

– Где Степан? – обратился он к матери.

– На работе!

– А, где он работает?

– Да, не знаю!

– Она врёт,  – Надя врезалась в разговор. Она знает каждый его шаг.

Иван одобрительно кивнул головой.

– Вы же знаете кто я? Я здесь не первый раз, зачем создавать себе и ему проблемы, а мне трудности.  Я же за  час могу узнать, где он. Зачем?

– Он работает  в клубе, в «Пауке».

– Ух, ты! А  кем?

– Юристом.

– Надо же, как юристом? Его же лишили права юридической деятельности – ухмыльнулся  Иван.

– Он всегда был юристом! – удивилась  свекровь.