Передружба. Недоотношения - Алекс Хилл Страница 27

Тема сокращает расстояние между нашими лицами. Страх заставляет судорожно сглотнуть и напрячься всем телом. Его нос касается моего, теплое дыхание ударяет в губы. Сердце колотится так сильно, что закладывает уши.

– Я… – произношу, опуская подбородок в желании спрятаться.

– Поэтому я и не хотел говорить, – шепчет Артем, отстраняясь. – Всем больно получать отказы. Не важно, парень ты или девушка.

– Прости.

– Брось, рыжая, – усмехается Тема, но я все еще ощущаю холод рукоятки ножа в руке. – Я с самого начала знал, что так будет.

– Тогда зачем ты?..

– Решил рискнуть. Последний день ведь.

– Последний день… – повторяю, словно эхо.

– Так, все! Мы идем веселиться! – бодро вскрикивает Артем и поднимается на ноги, стряхивая с себя печаль. – Мы, рыжая! Ты тоже идешь.

– Я не очень хочу…

– Ты меня отшила. Разбила сердце, – театрально прижимает руки к груди. – Так что поднимайся!

Видишь, как я несчастен? Меня спасет пара танцев и твои саркастичные замечания на тему «жизнь – отстой».

– Тем, ты дурак? – Смотрю на него, борясь с улыбкой.

– Еще какой. И ты дружишь с этим дураком, поэтому тоже не отличаешься умом и сообразительностью. Давай, Богдана. – Артем протягивает руку. – Не позволяй никому загонять себя в угол.

Втягиваю в себя воздух и хватаюсь за большую горячую ладонь.

– Вот так-то лучше! Пошли покажем всем, как нужно отрываться.

Я не хотела плакать. Не собиралась, но… Сажусь к папе в машину, слышу, как урчит мотор, обещая увезти меня очень далеко, и парочка слезинок все-таки скатывается по щекам. В руках оживает телефон, на заставке наша с Темой фотография со вчерашнего вечера и одно сообщение.

Тема: «Не реви, рыжая. Мы прощались не навсегда *фото, сделанное сегодня утром на завтраке*»

Не смотрю на свое изображение, только на Артема, который прижимается своей щекой к моей и широко улыбается. В нем столько света, столько обаяния. Невероятный парень, и я рада, что он стал моим другом.

– Лисенок, все хорошо? – спрашивает папа.

Вытираю соленые дорожки с лица и улыбаюсь:

– Да. Просто немного грустно, но это… Хорошая грусть.

– Тогда я спокоен. Готова вернуться домой?

– А у меня есть выбор?

– Конечно. Всегда есть выбор.

– Поехали на мексиканскую границу, будем выращивать ананасы. Заработаем пару миллионов, а потом уже вернемся домой. М-м? Как тебе план?

– Я скучал, дочь, – тепло произносит папа.

– И я тоже, – отвечаю искренне.

Ощущение чего-то знакомого и приятного согревает изнутри получше печки, и я быстро набираю ответное сообщение Теме.

Богдана: «Конечно. Я еще погуляю на твоей свадьбе и покрещу первенца *смайлик с хитрой улыбочкой*»

Тема: «Сплюнь, ненормальная! Я думал, мы друзья, а ты смерти моей хочешь *рыдающий смайлик*»

Богдана: «Я не могу плевать в машине. Страдай! *смайлик – улыбающийся чертик*»

Тема: «Коза рыжая *смайлик, закатывающий глаза* Напиши, как будешь дома, я позвоню *улыбочка*»

Дома от меня шарахается вся семья, только Ангелочек еще не может убежать, поэтому ей достается больше всех поцелуев и объятий. На кухне пахнет любимой жареной курицей и травами. Мама накрывает на стол, папа бурчит, что в салате нет лука, а я с воодушевлением делюсь историями, которые привезла из санатория, опуская некоторые детали.

После ужина выпроваживаю родителей укладывать спать сестру, а сама вступаю в бой с грязной посудой, болтая с Темой по телефону. Он тоже уже добрался домой и рассказывает, что его комната кажется чужой и непривычной.

– Да я серьезно! Приехал домой, а чувствую себя как в гостях.

– Что ж ты за нытик такой?

– От тебя опылился. А вообще, – Артем делает драматическую паузу, – не могу поверить, что мы не будем больше завтракать вместе и не пойдем на эти дурацкие процедуры.

– Завтра мы пойдем в школу, – озвучиваю страшный факт.

– Не напоминай!

Последняя тарелка отправляется в сушилку, и я вытираю руки полотенцем.

– Ладно, Тем. Мне уже пора ложиться.

– Спокойной ночи, рыжая. Держись умницей. Если что… Один звонок, и я приеду и разберусь со всеми обидчиками.

– Да я сама с кем хочешь разберусь, – храбрюсь изо всех сил. – Спи давай, боец. Спокойной ночи.

– Спишемся завтра?

– Конечно. На связи.

Оборачиваюсь и вижу маму, подпирающую плечом стену у двери.

– Божечки! Мам! Я чуть ежика не родила!

– Прости, милая. Не хотела мешать. – Ее глаза говорят, что она ни капельки не раскаивается. – Итак… Это был тот самый Тема, с которым вы подружились?

– Да, мы подружились. И просто дружим, – делаю акцент на последнем слове.

– Разве я сказала что-то другое? – улыбается мама шире.

– О-о-о-о… – тяну я в страданиях. – Мамуль, давай не сегодня? Я очень устала.

– Конечно, солнышко. Я просто хотела сказать… Рада, что ты дома.

Сердце сжимается, и я несусь в родные объятия, подгоняемая любовью и нежностью.

– И я тоже, – произношу шепотом.

– Ты стала немного другой.

– Просто ты давно меня не видела.

– Может быть. Беги спать. Вставать завтра рано.

Тема оказывается прав. Лежа в постели, чувствую давящий дискомфорт. Все знакомое, но какое-то непривычное. Нужно время, чтобы адаптироваться. Мысли о школе – еще одна вещь, которая вызывает беспокойство. С одной стороны, хочется посмотреть на одноклассников, пообщаться с Марусей, даже посмеяться с Шевчуком, а с другой… Там будет Кот. Наша сорвавшаяся переписка до сих пор не дает покоя.

Что было бы, если бы я ответила?

Я с пятого класса лежу на этой кровати и мечтаю о Богдане. Это место уже стало мистическим алтарем моих безответных чувств, и как только я вновь оказалась здесь, снова возвращаюсь в прежнее состояние Богданы-дурочки, которая все еще верит в лучшее и ищет свет в пространстве, где сама сожгла последнюю свечу.

Маруся оглушает меня радостными воплями на весь школьный коридор, но… Черт возьми! Как же я рада ее видеть. Тепло обнимаемся с подругой, крепко стискивая руки.

– Лисецкая! Как хорошо, что ты вернулась!

– Меня не было всего три недели. – Делаю шаг назад и стягиваю с плеч парку.

– И за эти три недели все перевернулось с ног на голову, между прочим.