Нежный рассвет любви - Елена Рейн Страница 27

– Если это реклама, то…

– Нет, это мое достоинство. Вот поделился, а то некому рассказать, – пафосно заявил он, следую совету, присаживаясь на стул.

– Почему некому?

– Ну…как-то вот не получилось. Моя женщина ушла к нормальному, пугливому мужику.

Женя повернулась и взглядом задала вопрос, который не нуждался в озвучивании. Про то, что мужчина пугливый, она не желала уточнять, все понятно без слов. Очевидно, Илья пообщался с претендентом его женщины.

– Хмм, – Ломов замялся, – видишь ли, я каскадер, и работа у меня такая… интересная. Порой достается и приходится мотаться по странам.

– Опасная, – выдала девушка, впервые задумываясь, чем Илья зарабатывает на жизнь.

– Да, вот она и нашла себе спокойного, доброго и не хама.

– Ты хам?

– Нет, – серьезно заявил он, отчего лицо изменилось, представляя собой суровую маску, а потом прищурил глаз и лениво протянул: – Иногда бывает, конечно.

Женя закусила губу, сдерживая смех. Ей совсем не верилось в его «БЫВАЕТ».

Ну, может, и не иногда. Но смысл в том, что вот со мной ей хотелось спокойствия и стабильности, а на тот момент я не созрел, а когда вроде стал думать об этом, ей уже не нужно было. Как-то так.

Женя помыла руку и, вытерев о полотенце, посмотрела на банку огурцов, которую достала из закромов. Очень любила она консервировать осенью. На душе было невероятно спокойно и приятно. Поэтому с нетерпением дожидалась этой поры. Открыв банку, она достала несколько маленьких огурчиков, укладывая на тарелку.

– Уверена, все будет хорошо, – сказала она, не оборачиваясь к мужчине.

– Ага, вот Андрюху поставлю на ноги и приду к тебе с предложением.

– Как придешь, так и уйдешь с ним же, – послышался громкий ответ, и Женя тут же вздрогнула, удивившись, как Громов неслышно приблизился, что даже Ломов не увидел. Она медленно обернулась и посмотрела на мужа, почти с яростью поглядывающего на своего друга.

Зато Илья чувствовал себя замечательно. Он поднялся, не скрывая довольного лица, подошел к Евгении и схватил огурец из тарелки. Закинув его в рот, прожевывая и восторгаясь, выдавая интересные звуки, проговорил:

– Да? Так я же настойчивый, никогда не сдаюсь. Или забыл?

– Илья, ты задержался в гостях и тебе пора в гостиницу.

– Эээ…я все понял! Только не оставляйте без еды. Я, конечно, могу поесть и в ресторане, но тут же пельмени, а домашних не ел лет…

– Сто, – подсказал с рычанием Громов, не забыв поддеть: – Я смотрю, ты до этого дома вообще ни черта не ел.

– Ну так Женечка так изумительно готовит! Всегда хотел себе такую жену…

– Вот и находи ее где-нибудь в другом месте. Женечка, – выдал он почти с хрипением, злясь, что Ломов позволяет себе такие вольности с ее именем, – занята.

– Замечу, что я честно их заработал. Помогал лепить, так что никуда я не уйду! Если только с кастрюлей.

– Мы тебе сырых дадим.

– Пельмени уже готовы! – громко выдала Женя, удивляясь дружбе двух мужчин. Они как на грани, каждый друг друга подначивает и подшучивает. После того как приехал Ломов, Липина стала замечать, что они вечно поддевают друг друга, но молчала и не лезла в разговор, потому как ей нравилась, что Громов сильно реагировал на эти стычки, а если так, то, значит, живет, забывает о том, что временно не может ходить. Вчера она разговаривала с лечащим врачом Громова, и тот заявил, что у Андрея поразительные успехи за это время. Но сейчас… уже перебор.

Женя сделала шаг и с недовольством отметила:

– Давайте без шуточек? Нормально поужинаем, пока аппетит не пропал.

Мужчины одновременно замолчали. Но лишь на время. Ломов ухмыльнулся и пробубнил:

– Замечу, что я изумительно пробую на готовность пельмени.

– Он сожрет при этом все пельмени из кастрюли, так что это сделаю я, – заявил Громов, поднимая бровь, показывая, что его слова не обсуждаются. Пусть в ресторане первым пробует, а он у себя дома.

Женя с прищуром смотрела на мужчин, удивляясь их наглости в ее доме. Хмыкнув, она повернулась к плите и достала из кастрюли один, не забыв размешать остальные пельмени, и поднесла ко рту, дуя при этом. Она на секунду подняла взгляд и отметила, как напряженно гости наблюдают за ее действиями. Решив, что пора уже ужинать, Евгения поднесла ко рту и… проглотила. Чтобы не подавиться от их пораженных лиц, она улыбнулась и сказала:

– Все готово! Усаживаемся за стол, пока я достаю.

Андрей вздохнул, удивляясь своей жене, и выдал:

– Позову Марину.

Женя кивнула, начиная доставать пельмени, пока не почувствовала горячее дыхание. Илья наклонился рядом с ее лицом и с чувством заметил:

– Жадина!

С этими словами он схватил тарелку, которую она только что заполнила пельменями, и пошел к столу, предвкушая шикарный ужин.

* * *

Женя сидела в своем кабинете, с грустью поглядывая в окно. Час назад состоялся очень неприятный разговор с заведующей, где ей сначала в вежливой, а потом грубой форме объясняли, что пока придется потерпеть, а значит – работать в прежнем режиме. Седулина Ирина Петровна была недовольна поведением той, кто всегда радовал и выполнял любые просьбы. В конце своего монолога заведующая филиалом заверила, что через некоторое время, когда будет удобно, она поднимет данный вопрос.

Изумление, обида, возмущение рвалось из груди Липиной. Она так рассердилась, что уже ни о чем не думала, не желая слушать оправдания. Сама же заведующая никогда не задерживалась, бежала домой, всех оповещая, что семья превыше всего и мужа из-за работы она терять не намерена, а других считала обязанными пропадать здесь. Больше всего Женю поразило то, что заведующая заявила, что она потеряла к ней уважение из-за эгоистичности и лени.

Не выдержав нападок, Женя моментально пришла в себя и высказала все, что накипело в груди. Она заявила, что с этого дня будет брать лишь свой участок, за который отвечает по договору; напишет заявление главному врачу о проблеме на участке, а также заявит в соответствующие органы, где расскажет о том, что произошло вчера во время ее работы и не забудет поведать о том, как отреагировала на это заведующая. Седулина некоторое время смотрела на молодую, взволнованную женщину, злясь на ее наглость, а потом сказала, что не ожидала подобного свинства и презрительно добавила, что освобождает ее от других участков, а с распределением адресов по участкам она разберется к вечеру, согласовав с руководством.

Кажется, Евгения добилась своего, но на душе было так невыносимо. Не хотелось ей быть грубой, но выхода другого не видела. Зная Седулину несколько лет, в ближайшем времени она ожидала нападок с ее стороны. Конечно, она справится, но работать в угнетающей атмосфере тяжело.