Карибское пламя - Максин Барри Страница 27

Они оба очень удивились, когда все пассажиры стали выходить из автобуса.

— Все, приехали! — машинально заметила она.

Они присоединились к немногочисленным парочкам, направлявшимся в Цветочный парк. А когда вошли в раскинувшееся на восьми акрах царство цветущих кустов, от которых исходил тонкий приятный запах, он снова взял ее за руку. Их пальцы сплелись. В одно мгновение день обрел для них все свои сочные краски, все свое великолепие. Большие пахучие кусты были ей в новинку и просто поражали Рамону. Дэмон называл те сорта, которые ему были известны, — пушица, имбирная лилия, дождевик. От величественного вида на гору Хиллаби захватывало дух. В безлюдной густой рощице Дэмон мягко, не торопясь, обнял ее. Он колебался, опасаясь, что в любое мгновение его вновь охватят подозрения, заставят проявить настороженность, но ничего такого не происходило. Все было так естественно, так прекрасно. В ее голубых, широко раскрытых глазах светилась надежда. Наклонив голову, он увидел ее полураскрытые губы. Она часто дышала в нервном ожидании. Стоило ему только ее поцеловать, как все его мысли об акциях, о закулисных маневрах, об "Александрии" улетучились как дым. Он опустил ее на землю, на мягкий, пушистый мох. Их теперь никто не видел. Какое естественное укрытие для любовников! Руки его ласкали ее тело. Она только стонала, наслаждаясь его прикосновениями, его поцелуями, и по собственной воле раздвинула ноги. Кровь стучала у нее в висках, она чувствовала, что слабеет. Рука его добралась до внутренней стороны ее бедра с дивной белой кожей. Оторвавшись от губ, он страстно прильнул жарким ртом к ее шее, он покусывал ее, дразня и опускаясь все ниже и ниже. Он поцеловал через тонкую шелковую ткань ее соски, эти набухшие пуговички плоти, и она застонала от охватившего ее непреодолимого желания. На его ласки отвечало не только ее тело. Она всем своим существом устремилась к нему, словно цветок на заре, который раскрывает свои лепестки навстречу живительным лучам восходящего солнца. Ей хотелось плакать и одновременно кричать, кричать, оповещая всех о своей бьющей через край радости.

— Дэмон, — выдохнула она, извиваясь в его объятиях. Когда его ладонь, оторвавшись от бедра, накрыла шелковый холмик внизу живота, спина ее изогнулась, глаза закрылись, и теперь она не видела перед собой ни высокого лазурного неба, ни роскошных благоухающих цветов.

В один миг весь мир исчез, перестал существовать для нее. На всей земле оставались только они двое. Только его руки, ласкающие ее тело, его губы, целующие ей грудь.

Пальцем он, хотя и осторожно, но настойчиво начал растирать упругий, набухающий узел ее клитора, и это совершенно новое, неизведанное прежде ощущение потрясло ее.

— Дэмон, — снова произнесла она, не зная, что хотела спросить. Страстно прильнув ртом к ее губам, он энергичнее заработал пальцем, а она дергалась всем телом, ритмично отвечая на каждое его прикосновение. Весь низ ее живота напрягся, она беспомощно ерзала ногами по траве.

Он поднял голову.

— Открой глаза, — потребовал он, часто тяжело дыша, и она, не задумываясь, повиновалась его глуховатому голосу. Он продолжал активно орудовать пальцем, наблюдая за выражением ее глаз. Она вся извивалась, а голубые огоньки в них превращались в серебристые искорки. Почувствовав приближающийся взрыв, она с удивлением раскрыла губы; изумление, даже страх затуманили ее взор. Она в упор глядела на него — в его темных глазах читалась долго вынашиваемая страсть, и ей отчаянно захотелось, чтобы он проник в нее, заполнил бы ее собой всю, возбуждая все сильнее и сильнее…

— Дэмон! — в последний раз выкрикнула она его имя, то ли как мольбу, то ли как проклятие. Чувствуя себя абсолютно бессильной, она, откинув голову, целиком теперь наслаждалась острым, пронзительным удовольствием. Этим восторгом он, не спрашивая, наградил ее, Рамону, и она безоговорочно его приняла. Вытянув вперед шею, отчаянно предаваясь охватившей ее страсти, она закрыла глаза. Так она испытали первый в своей жизни оргазм.

Дэмон сидел неподвижно, глаза его словно приклеились к ее лицу. Когда она, дрожа всем телом, тяжело дыша, раскинулась на прохладном мху, он нежно улыбнулся. Ее лицо покраснело, накалилось от внутреннего жара, а по лбу скатилась капелька пота. В эту минуту она выглядела великолепно, словно дикая, необузданная тигрица, но в то же время безнадежно беззащитная. Они долго лежали в пахучих кустах. Рамона снова плотно закрыла глаза, стараясь не думать о том, что с ней произошло, а Дэмон не спускал с нее взора, наблюдая за тем, как постепенно стихает ее страсть.

— Не знаю, что и сказать, — призналась она. — Еще ни один мужчина не делал мне этого. — Она говорила правду.

— А Кейт? — неожиданно вырвалось у него. Напрягшись всем телом, он ждал ответа.

Она покачала головой. Какими невероятно печальными стали ее глаза!

— Нет, — твердо сказала она, с трудом сглотнув слюну. — Даже Кейт!

Дэмон отвернулся.

— Ты странная женщина, Рамона, — вымолвил он наконец.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, искренне озадаченная его выводом.

Дэмон нежно смахнул с ее потного лба прядь волос.

— Доктор Кинг, вы мошенница. — Он ласково улыбнулся. — Готов побиться об заклад, что под этим платьем скрывается огненная, страстная натура.

— Не слишком ли много ты на себя берешь? — огрызнулась она, задетая за живое. — Я вовсе не намерена трепетать, разыгрывая страсть перед мужчиной ради того, чтобы почувствовать себя женщиной.

Она попыталась оттолкнуть его от себя. Но он не отодвинулся ни на миллиметр. Обняв, он усадил ее рядом. Прижался к ней, не спуская с нее глаз, похожих сейчас на расплавленную сталь. Она выжидательно глядела на него снизу вверх.

— Успокойся, я совсем не о том. Ты, Рамона, женщина, настоящая женщина, — сказал он твердо. — Кажется, я только что тебе это продемонстрировал. Ты вся соткана из эмоций и интеллекта. У тебя доброе сердце, честолюбие. У тебя точно такие же потребности: эмоциональные, физические, природные, как и у всех. Но ты — настоящая женщина, пора поверить в это.

Рамона отвернулась. По ее щеке медленно потекла одна маленькая несчастная слезинка.

— Ах, Рамона, не надо, — застонал Дэмон, обнимая ее. — Не плачь, дорогая. Все будет хорошо. — Он долго не выпускал ее из объятий, гладя по голове. Она чувствовала себя в полной безопасности под его защитой.

Как противоречива эта женщина. Прекрасная, но робкая. Благоразумная в одном, безрассудная в другом. Целомудренная и такая чувственная. В общем все очень просто. Он хотел с ней физической близости, хотел заниматься с ней любовью и хотел, чтобы она отвечала ему тем же, любила его.

Впервые в жизни Дэмон осознал, что влюблен, и это было прекрасно.

Рамона уже с сухими глазами смотрела, ничего не видя, вдаль. Впервые в жизни и она осознала, что влюблена.

И это приводило ее в ужас.