Цена притворства - Снежана Черная Страница 27

 -Ася, выходи за меня! – выдал он после паузы.

     - Тоха, ты чего? – я недоуменно уставилась на друга.

     - Я знаю, сейчас не то время и место, но сама подумай – это ведь выход!

     - Да никакой это не выход! Я и так втянула тебя в неприятности, не хватало ещё, чтобы ты из-за меня пострадал.

Тоха ударил рукой по панели управления, а я отпрянула, уставившись на него во все глаза.

     - Ты никогда меня не любила, ведь так? Ты вспоминала обо мне, только когда тебе было что-то нужно. Ну скажи, скажи, что это неправда!

- Тоха, - взмолилась я, - прошу тебя, перестань. Ты единственный, кому я не безразлична. Я не хочу потерять ещё и тебя!

 Антон еле заметно кивнул, но до самого дома со мной больше не разговаривал. Я же предпочла тоже помалкивать, мне больше нечего было ему сказать. Извиняться глупо, да и не за что. А давать ложную надежду было бы с моей стороны кощунственно. Он и так из-за меня здорово рисковал. Как это не печально, но для него же лучше забыть обо мне.

- Приехали, - в мои мысли бесцеремонно ворвался Тохин голос.

Ворота перед автомобилем Аскольда открылись, и Тоха въехал на охраняемую территорию.

- Послушай меня, Антон, - развернулась я к нему всем корпусом, - я тебе очень благодарна, поверь. Но больше так из-за меня не рискуй. Это опасно, понимаешь?

Тоха отвернулся, всем своим видом давая понять, что разговаривать со мной не имеет желания.

- Я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой.

Бросив на него прощальный взгляд, я открыла дверцу и вышла из машины.

На вахте стоял Андрей, один из ребят моего отца.

- Мой отец или мать уже вернулись?

- Ещё нет, - ответил Андрей, - А где Аскольд Эдуардович?

Тоха как раз выбрался из «Ауди» Бестужева и предстал перед нами во всей красе: щупленький очкарик в потёртых джинсах и мешковатом свитере.

- А Аскольда Эдуардовича нет, - ответила я. - Где остальная охрана?

- Двое обходят территорию, остальные в пристройке.

- Отлично, распорядитесь, чтобы до прибытия моего отца на территорию никого не впускали. Особенно Аскольда Эдуардовича, - сделала я ударение на последней фразе.

- Но ваш отец…

- Андрей, позвольте вам напомнить, что в отсутствие моих родителей, я уполномочена сама решать, кого впускать к себе домой, - перебила я его.

Охранник лишь коротко кивнул.

- Кто из водителей сейчас здесь? – спросила я более миролюбиво.

- Никого. Ваш отец всех отпустил. С собой взял одного Данилу.

- Ладно. Андрей, мне нужно, чтобы вы отвезли моего друга домой. Возьмите служебную машину.

- Не положено, Анастасия Викторовна. Без распоряжения Виктора Александровича или Данилы я не могу оставить пост, - возразил охранник.

- Вы же сами сказали, что ни моего отца, ни Данилы здесь нет. Чьи распоряжения вступают в силу в этом случае?

- Ваши, - нехотя ответил Андрей.

- Что и требовалось доказать. Оставьте кого-нибудь вместо себя и поезжайте.

Развернувшись, я направилась к ступеням дома. А ведь я, возможно, спасла этому парню жизнь, хоть в тот момент я об этом даже не догадывалась.

Дом встретил меня тишиной. Тая уже, наверное, спала, а никого другого из прислуги в доме не осталось, потому как завтра с утра должны прибыть специально нанятые для свадебного банкета люди.

Протопав босыми ногами в кухню, я открыла холодильник и осмотрелась. Есть хотелось неимоверно. Пребывая целый день на нервах, кроме скудного завтрака, я так ничего и не смогла перехватить.

Вынув из ящика с приборами ложку, я зачерпнула ею ароматный жюльен прямо из сотейника. Видела бы меня сейчас мама! Ну, значит хорошо, что её сейчас здесь нет, вынесла я вердикт и отправила в рот следующую порцию грибов и курицы под сырным соусом. Интересно, куда они с Алексом пропали? Могли бы и меня подождать, а не оставлять наедине с Бестужевым. Да и отца что-то долго нет.

Расправившись с доброй третью керамического сотейника, я, сыто пожмуриваясь, поднялась по лестнице к себе. Сейчас в душ и спать. А завтра… а завтра будем решать проблемы по мере их поступления. Прежде всего, нужно будет ещё раз поговорить с отцом, без ссор и криков, как взрослые люди. Если не прислушается, то после позора, на который я завтра обреку свою семью, фамилию Пылёвых ещё долго будет мусолить жёлтая пресса. Но это завтра, всё завтра. Глаза слипаются, а ещё нужно как-то распустить волосы.

Вооружившись расчёской, я уселась по-турецки на кровать и принялась вытаскивать из причёски шпильки, складывая их на жемчужный подол платья.

Ну, мастера! Чтобы я вас ещё раз подпустила к своим волосам! Это издевательство какое-то, шпильки вынула, а причёске хоть бы хны, под тонной лака ни один волосок не сдвинулся! Может намочить? Перебирая пальцами тугие пряди, я освобождала их по одной, пока, наконец, тяжёлая копна не упала на плечи.

Фух! – выдохнула с облегчением. Интересно, я смогу сама расстегнуть сзади корсет? Чёрт, да куда же все запропастились-то!? Всё семейство как корова языком слизала!

Словно в ответ на мой вопрос, внизу послышался хлопок входной двери. Ну, наконец-то! Хотя, странно: ни звука подъезжающего автомобиля, ни голосов во дворе я не услышала. Что в доме что за окном было тихо как… в могиле.

«Берегись!» - зловеще шепнул вновь откуда-то взявшийся внутренний голос.

- Ничего, - произнесла я в пустоту, несмотря на смутное беспокойство, - и тебя вылечат.

Поднявшись с постели, я босиком вышла из комнаты и, приблизившись к лестнице, так и застыла возле её перил.