Ловушка для чужого жениха - Кейтлин Крюс Страница 26

– Но ты… Я не… Ты не понимаешь, он… – бессвязно бормотала растерянная Натали.

– Мы все решим, – с уверенностью, которой не испытывала, заявила Валентина. – Все должно сработать. Главное, что вы поженитесь завтра утром. Ты родишь ему наследника и станешь королевой, когда Рудольфу придет время занять трон короля Тиссели. Все остальное не имеет никакого значения.

Так оно и случилось.

Как только король Джеффри узнал правду и увидел неопровержимое доказательство того, что его супруга Эрика сбежала от него, захватив с собой одну из дочерей и солгав ему, что девочка умерла, он немедленно принял сторону сестер и согласился на подмену невесты на свадьбе.

Он заявил собравшимся гостям, что несколько месяцев назад произошло благословенное чудо. Дочь, которую он все эти годы считал умершей, вернулась к нему, чтобы занять свое законное место во дворце. Чудесное обретение дочери и сестры хранилось в тайне вплоть до сегодняшнего дня, чтобы семья привыкла к новому члену.

Рудольф тоже пребывал в неведении, хотя считался почти членом семьи, продолжил рассказ король Джеффри. Между Натали и Рудольфом возникло настоящее искреннее чувство, в то время как Валентина должна была стать супругой кронпринца лишь по договоренности отцов. Валентина добровольно отказалась от жениха, поведал миру король Мюрино. Не было ни скандалов, ни сплетен, ни предательства. Просто одна сестра проявила заботу о другой.

Как ни странно, но мир проглотил эту историю, скандальную по сути, но трогательную по содержанию. Рассказ о том, как одна сестра принесла в жертву сказочную свадьбу с наследным принцем-красавцем ради сестры-двойняшки, завоевала сердца людей. Валентина стала еще более популярной, особенно дома, на острове Мюрино.

Королю Мюрино подобное развитие событий сыграло на руку. Теперь, когда у него стало две наследницы, он мог выдать замуж одну дочь, как и обещал королю соседнего королевства Тиссели, а вторая дочь унаследует корону Мюрино и продолжит правящую династию. Таким образом, трон не перейдет к постороннему.

Так, в мгновение ока Валентина по воле судьбы сменила одну золотую клетку на другую. Теперь ей предстоит не роль супруги наследного принца соседнего государства, а роль королевы.

Пусть это тоже западня, но более просторная и родная, утешала себя Валентина.

Она знала это заранее и тем не менее печалилась.

– Твои мысли где-то далеко, дочь моя, – услышала Валентина голос короля Джеффри.

Валентина встряхнулась, вернувшись в реальность. Они ехали в лимузине на очередное благотворительное мероприятие в водном дворце, расположенном в гавани. Она даже не помнила, какое именно. Подобные события имели место практически каждую неделю. Ее график протокольных мероприятий был очень плотным.

Королевский кортеж следовал по петляющему между живописными невысокими горами серпантину по направлению к гавани. Вдали под лучами все еще яркого вечернего солнца блестело Средиземное море. Обычно Валентина любовалась восхитительным пейзажем. Это ее родная страна, которую Валентина любит и которой гордится. Ее долг будущей королевы повелевал делать все возможное для процветания королевства.

Тем не менее она часто вспоминала Ахилла, просто не могла не думать о нем.

– Я морально готовлюсь к вечернему приему, – спокойно ответила она, улыбнувшись отцу. – Я живу в постоянном страхе, что перепутаю имена дипломатов и возникнет международный конфликт, – пошутила она.

Взгляд короля потеплел, что часто случалось в последнее время. Валентина относила это к тому, что отец обрел новых членов семьи и распростился с призраками прошлого.

– Я не припомню случая, чтобы ты забыла чье-то имя, – ответил король. – Это одна из причин, по которой я считаю, что ты станешь прекрасной королевой и будешь править лучше меня. Я понимаю, что не дал тебе выбора, но твое образование и многочисленные таланты сослужат хорошую службу королевству Мюрино и будут более востребованы здесь, чем в Тиссели.

– Должна признаться, что уступить Рудольфа Натали, не такая уж большая жертва, как многие считают.

Взгляд короля Джеффри, такой проницательный и хитрый, напомнил Валентине, что он представляет собой силу, с которой нельзя не считаться.

– Полагаю, что это так, – задумчиво ответил Джеффри. – Однако не вижу причины разубеждать их в этом. Сочувствие еще никому и никогда не вредило, – назидательно закончил он.

Телефонный звонок прервал их разговор. Отец что-то отвечал звонившему, а Валентина снова уставилась в окно, любуясь, как яркий оранжевый диск солнца медленно спускается к сверкающему морю, рассыпаясь золотым дождем по терракотово-черепичным крышам домов.

Валентина незаметно опустила руку на живот, нащупав едва намечавшуюся выпуклость, появившуюся пару недель назад.

Если отец считает, что она вызывает сочувствие, то будет рад узнать, когда она сообщит ему и всему миру, что собирается стать матерью.

Мать-одиночка. Принцесса, которой надлежит наследовать трон, с ребенком на руках.

Эта мысль постоянно крутилась у нее в го лове, не давая покоя ни днем ни ночью. Она не находила ответа на мучившие ее вопросы. Достойного выхода из создавшейся ситуации не было. Без скандала не обойтись. Валентина заранее сгорала от стыда.

Даже когда она наберется смелости сказать о беременности отцу, затем подданным королевства и в перспективе – Ахиллу, она не знала, чем все кончится. Как будущей королеве Мюрино, ей следовало выбрать себе супруга с соответствующей родословной. Таких претендентов среди европейской знати было немало, но Валентина не могла думать ни о ком, кроме Ахилла.

Он – единственный, кого она будет любить всю жизнь и кого не может получить в мужья. Какая жестокая ирония судьбы. Ей бы переключиться на мысли о будущем ребенке, скрывать которого скоро будем невозможно, о том, как рассказать отцу, но только Ахилл занимал ее мысли.

Благотворительный прием был похож на предыдущий, как две капли воды. Приветственные речи, музыка, толпа разодетых в пух и прах гостей, мужчины в смокингах, дамы в вечерних туалетах с фамильными драгоценностями на шее, в ушах и на пальцах, дежурные улыбки, светские разговоры. Почетные гости и богатые меценаты дружески похлопывали друг друга по плечу, делая щедрые взносы во время благотворительного аукциона.

По традиции Валентина станцевала вальс с отцом, как того требовал протокол. Затем мило побеседовала с Натали и Рудольфом, которые только что вернулись из медового месяца и были полны радостных впечатлений.

Как только время протокольного общения истекло, Валентина вышла на просторный балкон водного дворца, откуда открывался великолепный вид на море и мерцающие вдалеке огни Венеции. Она долго стояла, опершись на перила, снова и снова переживая случившееся с ней в последние несколько месяцев. Воспоминания были не столько приятными, сколько довольно жестокими и ранили душу. Неожиданно она услышала шаги и, повернувшись к вошедшему с дежурной улыбкой, так и остолбенела.