Индийский веер - Виктория Холт Страница 26

— Три недели назад.

— Это очень большой срок. Я не сомневаюсь, что любой бы уже появился. Если же нет, тебе следует обратить свое внимание на месье Дюбуа.

— Ты не понимаешь, — она твердо посмотрела на меня и выпалила:

— Я думаю, у меня будет ребенок.

Я в ужасе уставилась на нее. Моя первая мысль была о леди Харриет. Ее шок… ее упреки. Лавинию отослали, чтобы избежать такой ситуации; и я была послана с ней, чтобы ее защитить.

Я сказала:

— Тебе необходимо выйти за него замуж… немедленно.

— Я не знаю, где он.

— Мы должны послать message [11]в его замок.

— Прошло уже три недели с тех пор, как я его видела. О, Друзилла, что же мне делать?

Мне сразу же стало ее жаль. Все ее высокомерие исчезло. Остался только страх, и я была польщена, что она обратилась за помощью именно ко мне. Она вкрадчиво смотрела на меня, как будто я действительно могла найти решение. Мне было приятно, что она меня уважает.

— Мы должны его найти, — сказала я.

— Друзилла, он так сильно любил меня. Больше чем кого-либо в своей жизни. Он сказал, что я самая красивая из всех женщин, которых он когда-либо видел.

— Я думаю, что они всегда и всем так говорят. — Я хотела ответить более резко, но проговорила это мягко, потому что в поверженном высокомерии было что-то большее, чем просто жалкое. Я видела вконец перепуганную девушку, какой она и была на самом деле.

— Друзилла, — умоляла она. — ты мне поможешь?

Я не понимала как, но было приятно, что обычно властная Лавиния обращается ко мне с такой наивной уверенностью в мою возможность разрешить ее проблемы.

— Мы подумаем об этом, — сказала я. — Надо только сосредоточиться.

Она в отчаянии цеплялась за меня.

— Я не знаю, что делать. Я должна что-то предпринять. Ты поможешь, правда, ты такая умная.

Я сказала, что сделаю все, что могу.

— О, спасибо, Друзилла, спасибо.

Моя голова была занята ее проблемой. Я подумала: «В первую очередь следует найти графа».

В тот день я поехала в карете с девушками в город. Лавиния осталась под предлогом головной боли. Возможно, в этом случае так оно и было.

Я выбрала себе пирожное и, когда Шарль вышел с кофе, воспользовалась возможностью поговорить с ним.

— Вы знаете Боргассон? — спросила я.

— О да, мадемуазель. Это около пятидесяти миль отсюда. Вы хотите отправиться туда на экскурсию? Вряд ли стоит туда ехать.

— Там старинный замок… принадлежащий графу де Боргассону.

— О нет, мадемуазель, там нет замка… всего лишь несколько маленьких ферм и небольших домов. Обыкновенная деревня. Нет ничего интересного для поездки.

— Вы хотите сказать, что там нет замка де Боргассона?

— Конечно, нет. Я хорошо знаю это место. Там живет мой дядя.

Тогда я начала понимать, что произошло. Лавиния была одурачена мнимым графом, и для меня стало ясно, что означает ее положение.

Я должна была сообщить ей это.

— Шарль, гарсон, говорит, что в Боргассоне нет замка, нет графа. Он это знает, потому что там живет его дядя. Тебя обманули.

— Я не верю…

— Он бы знал. И где же граф? Лавиния, тебе лучше взглянуть правде в лицо. Он притворялся все время. Он просто хотел от тебя получить… то, что получил. И именно поэтому он говорил о свадьбе.

— Он не мог… только не граф.

— Лавиния, чем скорее ты поверишь фактам, тем лучше… тем будет легче для нас. Мы должны воспринимать реальность такой, какая она есть на самом деле, а не такой, какой бы нам хотелось.

— О, Друзилла, мне так страшно.

Я подумала: «Меня это не удивляет. Она полагается на меня. Я должна что-то делать. Но что?»

Перемены в ней начали замечать окружающие. Она выглядела бледной, под глазами появились тени.

Мисс Эллмор сказала мне:

— Я думаю, что Лавиния нездорова. По-видимому, я должна сообщить Мадам. Здесь есть хороший врач… друг Мадам.

Когда я передала эти слова Лавинии, она ударилась в панику.

— Не беспокойся, — сказала я. — Возьми себя в руки. Если она пошлет за доктором, это смертельно. Они все узнают.

Она попыталась совладать с собой, но по-прежнему была бледной и изнуренной.

Я сообщила мисс Эллмор, что Лавинии уже значительно лучше.

— Девушкам приходится проходить через такие периоды, — сказала мисс Эллмор, и я поняла, что мы преодолели это препятствие.

И, конечно же, это заметила Джанин.

— Что, неладно с нашей покинутой девушкой? — спросила она. — Благородный граф оставил ее? Не являемся ли мы свидетелями признаков разбитого сердца?

И тут меня внезапно осенило, что практичная Джаяин могла бы помочь нам, и спросила Лавинию, могу ли я ей все рассказать.

— Она меня ненавидит, — сказала Лавиния. — Она никогда не станет помогать мне.

— Станет. Она ненавидела тебя потому, что ты была привлекательнее ее. Теперь же, когда ты в такой большой беде, она не будет тебя ненавидеть так сильно. Таковы люди. Их ненависть к тем, кто попал в беду, сокращается вдвое. И она в состоянии помочь.

— Хорошо. Расскажи ей. Но заставь поклясться, что она больше никому не расскажет.

— Предоставь это мне, — сказала я. Я пошла к Джанин.

— Если я кое-что расскажу тебе, можешь поклясться, что не откроешь ни одной живой душе?

От перспективы проникнуть в тайну ее глаза заблестели.

— Обещаю, — быстро сказала она.

— Лавиния попала в большую беду.

Должна сказать, что мне не понравился вспыхнувший в глазах Джанин огонек удовольствия.

— Да… да… — поторапливала она меня.

— Граф сбежал.

— Я всегда знала, что он ненастоящий. Все эти разговоры о титуле и поместьях… в первую же встречу… Продолжай.

— У нее будет ребенок.

— Что?

— Боюсь, что так.

— Мой Бог! Вот так история. Ну и ну. Так ей и надо. Кто-то должен был ее обмануть. Вся ее привлекательность рассчитана на мужской пол.

— Что же нам делать?

— Нам?

— Нам следует помочь ей.

— Почему мы должны это делать? Она никогда не была особенно любезной с нами.

— Это просто ее манера. Сейчас она совсем другая.

— Конечно, другая, — Джанин задумалась. — Что мы могли бы сделать? Мы не можем родить ребенка вместо нее.