Желание миледи - Клэр Делакруа Страница 26

– Разве у тебя нет братьев? – прошептал Ив, и Габриэлла покачала головой.

– Нет. А мой отец давно умер.

Ив перевел взгляд на священника, не зная, как быть. Неужели церемонию придется отложить? Но, к его облегчению, из толпы выступил Квинн и протянул руку невесте. В ответ на ее недоуменный взгляд он объяснил:

– Полагаю, брату жениха позволено быть посаженым отцом.

Габриэлла лишь удивленно подняла брови, но ничего не успела спросить.

– Возьмите невесту за правую руку, – попросил священник, обращаясь к Квинну, – и вложите ее в ладонь жениха. Если она девица, пусть наденет перчатку, а если вдова – пусть снимет ее.

Квинн послушно вложил руку Габриэллы в широкую ладонь Ива, и тот вновь восхитился тонкостью и гибкостью пальцев невесты. Но вместе с тем эти нежные пальчики обладали крепостью клинка лучшей толедской стали.

Ив снял с мизинца кольцо матери и надел его на указательный палец Габриэллы, жалея, что тонкий ободок сделан из серебра, а не из золота.

– Во имя Отца... – он надел кольцо на средний палец, – и Сына... – затем на безымянный, – и Святого Духа, – он коротко пожал руку невесты, заглянул ей в глаза и увидел в них такую нежность, что у него перехватило горло. – Этим кольцом я обручаю тебя, – заключил он.

Габриэлла улыбнулась ему одному, и Ив заметил, что тени под ее прекрасными глазами исчезли. Его сердце переполнилось нежностью.

Священник перекрестил новобрачных и благословил их союз, а затем повел в часовню, чтобы отслужить мессу.

Менестрели в зеленых и золотистых одеждах запели, едва священник переступил порог. Над кадилами плыл аромат курений. Горели свечи на алтаре. Рыцари Квинна и слуги из Перрико с трудом втиснулись в часовню и застыли с радостными улыбками на лицах.

Ив повел Габриэллу к алтарю, готовый запеть от переполнявшей его радости. Придвинувшись ближе, она взволнованно прошептала:

– Какое прелестное кольцо! Прежде я не замечала его у тебя.

– Оно принадлежало моей матери, – признался Ив. – Квинн сохранил его для меня.

– Значит, он и вправду твой брат? – с детским любопытством спросила она. Ив невольно улыбнулся.

– Если бы не обещание, данное тебе, я бы никогда не узнал об этом.

– Ничего не понимаю...

– Я родился в Сайерне, моим отцом был Жером де Сайерн, – скороговоркой объяснил Ив. – Остальное расскажу когда-нибудь потом. А пока – спасибо за то, что благодаря тебе я познакомился с братом.

Габриэлла радостно улыбнулась.

– Не бойся, – прошептала она, – я буду беречь твое кольцо.

– Знаю, – отозвался Ив и остановился у алтаря.

Священник начал читать молитву.

Ив знал, что единственная память о матери оказалась в надежных руках. Габриэлле он доверял, как ни одному человеку в мире. Он сразу заметил оживление обитателей Перрико при виде хозяйки – как и в лесном лагере, здесь ее встретили с радостью. Иву оставалось только надеяться, что и к нему она будет так же добра, как к своим подданным.

Вторая свадьба Габриэллы ничем не напоминала первую. На пороге часовни ее встретила толпа знакомых и незнакомых людей, наперебой выкрикивающих поздравления. Повсюду звенел смех. Янтарные глаза Ива весело блестели. А в большом зале были уже накрыты праздничные столы – по такому случаю прислуга опустошила все кладовые замка. Вино и эль лились рекой. Гости громко провозглашали тосты, пили за новобрачных, пели и плясали. Никто не помнил о титулах и сословных различиях. Менестрели и жонглеры старались перещеголять друг друга, демонстрируя свое искусство. Гастон слушал баллады как завороженный, совсем забыв о своих обязанностях оруженосца. Ив улыбался, укоризненно качая головой.

Глаза маленького Томаса горели восторгом, однако он по-прежнему молчал.

Ив был почти счастлив. Временами его обжигало прикосновение упругого бедра Габриэллы. Поминутно оборачиваясь к жене, он улыбался, без слов уверяя, что для него она единственная женщина в мире.

А Габриэллу мучил один вопрос: не повторила ли она ошибку своей матери, выйдя замуж за красавца? Но вино и веселье постепенно рассеяли все сомнения. Она решила не думать о будущем, а наслаждаться настоящим.

Наконец из кухни вынесли на огромном блюде оленя, зажаренного целиком. Гости разразились торжествующими криками. Кубки вновь были наполнены рубиновым вином.

– Поцелуй! – вдруг прогремел чей-то голос. – Мы ждем поцелуя новобрачных!

– По-моему, удачная мысль, – шутливо заметил Ив, но в его глазах мелькнула тревога.

– Разумеется, – поддержала Габриэлла, гадая, сумеет ли сдержать чувства, оказавшись в его объятиях. А может, сдерживаться ни к чему? – Один поцелуй нам не повредит, – произнесла она, стараясь держаться уверенно.

– Но, пожалуй, одного поцелуя будет маловато, – скептически отозвался Ив, поглядывая на веселящихся гостей. И прежде чем она успела возразить, он потянулся к ней, завораживая взглядом золотистых глаз. – Пока у нас есть время, должен признаться, что рядом с тобой я впервые почувствовал себя как дома. Не знаю, поймешь ли ты, как это важно для меня... – Ив сглотнул и отвел взгляд. Его светлые брови сошлись на переносице. Странное смущение рыцаря удивило Габриэллу.

Ив придвинулся ближе, плавным движением взял ее за подбородок. Она вздрогнула, но не отвернулась.

С мучительной медлительностью, не замечая напряженного внимания гостей, рыцарь склонился, обдавая лицо Габриэллы горячим дыханием, заглянул в ее глаза, словно ожидая протеста, а затем прильнул к губам. У Габриэллы заколотилось сердце. Сильная рука Ива обвила ее талию, ладонь легла на затылок.

Габриэлла чуть не застонала, смутно осознавая, что все гости разразились одобрительными криками. Словно сами по себе, ее руки опустились на широкие плечи Ива. В ответ он придвинул ее ближе, и от этого движения по ее телу прошла дрожь.

Наконец Ив поднял голову, его глаза пылали желанием.

– Я знаю, что не в силах заменить Мишеля или потеснить в твоем сердце сына. На это я даже не рассчитываю...

Габриэлла вдруг застыдилась и вспыхнула. Ив коснулся большим пальцем ее губ, вызывая новый прилив возбуждения.

– Мой отец был плохим мужем и отцом, – тихо продолжал Ив. – Мне понадобилось немало времени, чтобы забыть про его жестокость, как это сделал Квинн.

Слова его эхом отозвались в душе Габриэллы. Зачем ей вздумалось настаивать на фиктивном браке?

– Я клянусь, что буду лучшим мужем и отцом в мире, и молю тебя только о снисхождении. Как любому человеку, мне свойственно ошибаться, – Ив грустно улыбнулся. – Потерпи, и я скоро привыкну к новой роли.

Эти слова он скрепил еще одним поцелуем, более продолжительным, чем первый. Гости вновь подняли одобрительный шум, но Габриэлла не слушала их. Приоткрыв губы, она мечтала лишь о том, чтобы эта минута длилась вечность. Ей никак не удавалось совладать с внезапно вспыхнувшим желанием. Между тем Ив ни на чем не настаивал. Преступные мысли заставили Габриэллу виновато взглянуть на Томаса. У мальчика уже слипались глаза, но он все еще восторженно смотрел на жонглеров. Габриэлла наклонилась к ребенку.