Дар судьбы - Ариадна Нежинская Страница 26

Я слушала его и радовалась. Наконец-то! Дождалась!

— Рома, как я долго тебя ждала…

— Милая, — он провел рукой по моей щеке, — а я, знаешь, как долго? Я так мечтал встретить свою единственную и неповторимую. Каринка ты моя! Ягодка курносая!

Роман прикоснулся губами к моим губам, так нежно и крепко обнял меня и прижал к себе. Мне показалось, что пол уходит из-под ног, реальность стирается… Я растворялась в поцелуе, в своей безграничной любви, страсти, в своем желании наконец-то быть счастливой.

— Мы будем читать то, что ты написала? — спросил он, оторвавшись от поцелуя, и лукаво добавил: — Или?..

— Твое «или» мне очень нравится, но давай попробуем хотя бы начать. Уже не терпится поделиться с тобой тем, что я написала.

— Этот роман — о нас, да? — в его глазах запрыгали маленькие чертики.

— Да, — просто ответила я.

— Ну тогда пойдем читать твое произведение.

Я хитро улыбнулась.

— Карина, скажи честно, а я тебе понравился сразу или…

— У тебя сегодня сплошные «или». Ты мне понравился сразу, бесповоротно, навсегда, — со смехом ответила я и повисла у него на шее.

— Дураки мы! Взрослые дураки! — Ромка крепко прижал меня к себе.

Я подняла к нему свое счастливое лицо и… Это был самый долгий, страстный и бесконечно нежный поцелуй…

И вновь вокруг все закружилось, завертелось…

* * *

Нет, не хотелось останавливать этот поток страсти и нежности. Но мы, наконец, собрали волю в кулак и решили сделать то, что собирались, — прочесть роман. Усевшись на диване в гостиной, я стала раскладывать свои листы.

— Может, на ковре будет удобнее, — предложил Роман.

— Наверное, давай перейдем, — согласилась я.

На мягком и пушистом ковре действительно оказалось гораздо удобнее. Собрав листы, я глубоко вздохнула и посмотрела на Романа. Он глядел на меня, как загипнотизированный, и улыбался.

— Только не смеши меня, — попросила я.

— Хорошо, не буду, — пообещал он.

А собраться было тяжело. Я стеснялась читать вслух. Особенно потому, что никогда раньше не писала ничего подобного.

— Ну не томи. Давай читай. Мне так хочется послушать, что ты о нас написала, — он улыбался.

Собравшись с силами, я стала читать. Рома слушал внимательно, не перебивая ни на миг.

— Ну как? — я решила сделать паузу.

— Нравится. Но я какой-то бесчувственный получаюсь. И даже нерешительный, — Роман задумался.

— Не нерешительный, а сомневающийся.

— Ну это лучше. Давай вина принесу? Не возражаешь? — предложил он.

— Давай! — согласилась я.

Этот день казался мне нереальным. Тяжелые портьеры были закрыты, и свет с улицы не проникал в дом, поэтому трудно было понять который час. Но нам, в общем, было все равно. Время остановилось.

Роман принес сухого красного вина и предложил разжечь камин. Потрескивание огня и его мягкий волшебный свет придавали обстановке еще больше романтики. Но гораздо более сильное пламя разгоралось во мне. Оно было готово вырваться на свободу и поджечь того, кто был его причиной.

Мы сидели друг напротив друга, я читала, переворачивая листы, а в перерывах пила вино. Все телефоны Роман отключил, мы наслаждались только друг другом.

Когда последний лист был дочитан, в воздухе повисла тишина.

— Прости меня. Не перебивай, — Роман не дал мне вставить даже слово. — Ты все правильно написала. Ты все правильно поняла. Я правда боролся с собой, не хотел привязываться к тебе и привязывать тебя, но и отпускать не хотел. Еще за Катю боялся…

— Перестань, Ром. Не надо слов, иди ко мне, — я отставила бокал и протянула к нему руки.

Зачем слова? Их было сказано так много. Роман приблизился и страстно обнял меня, его губы нежно коснулись моих губ.

— Я так давно хотел тебя, — прошептал он.

— А я так давно ждала, когда ты перестанешь бороться с собой.

Он положил меня на ковер и лег сверху. Я ощущала тяжесть и жар его тела.

— Ромочка, милый. Я так счастлива. Я люблю тебя. У нас все будет хорошо, просто не может быть иначе, правда? — слова вылетали у меня сами, но я не жалела об этом.

— Правда. Конечно, правда. Каринка, милая, я люблю тебя. И, думаю, полюбил с первой нашей встречи. Просто не мог признаться самому себе, что такое возможно, — его руки уже расстегивали мою кофту.

— Тебе не кажется, что в нашем романе не хватало сексуальных сцен? — игриво спросила я между поцелуями.

— Вот именно эти сцены ты сделаешь главными во втором томе! — он целовал мою грудь, и я больше ничего не могла говорить. Мы раздевали друг друга, и я уже ощущала его возбуждение — он призывно упирался в меня, но торопиться не хотелось. Хотелось насладиться каждым мгновением, ведь мы так давно ждали этого.

А потом все закружилось, завертелось. Счет времени потерялся совершенно безнадежно. Наши обнаженные тела на мягком пушистом ковре отдавались друг другу снова и снова. Словно сорвавшиеся с цепи, изголодавшиеся по любви и нежности, мы ласкали друг друга без устали, и сколько продолжалось это безумство — неизвестно. Я тонула в бездне его глаз, страсти, нежности и необузданного желания. На мгновение мы останавливались, чтобы просто без слов смотреть в глаза друг другу, а потом снова погружались в пучину страсти. Мы не могли насытиться друг другом. Казалось, это невозможно остановить. Рухнули все преграды, ушли все сомнения и страхи. Впереди было только взрывы наслаждения и нежности, счастья и радости.

Очнувшись, я увидела нас лежащих в обнимку, а вокруг — хаос из одежды и листов рукописи. Я тихонько выбралась из Ромкиных объятий. Мне вдруг пришло в голову лучшее название, которое идеально подходило нашей истории. Нужно было написать, чтобы утром Роман смог его увидеть. С трудом отыскав ручку и первый лист в этом бумажном беспорядке, я написала крупными буквами: «УДИВИТЕЛЬНЫЙ РОМАН».

Удовлетворенно посмотрев на листы, разбросанные по белоснежному ковру, и с еще большим удовольствием на спящего Романа, я улыбнулась, подползла к нему, положила голову на грудь и, счастливо улыбаясь, закрыла глаза…