Зрелые годы Джульетты - Маргарита Южина Страница 26

– А в каком году?

– Не помню, но ему сейчас сорок пять! – гордо вскинула голову Глаша.

– Это ты сама в его паспорте видела или столь ценная информация известна только с его слов?

– А какая разница? Мы когда с ним жить начали, он как раз паспорт потерял, пришлось заново восстанавливать, ну и… там я уже посмотрела!

– Ничего не понимаю, – откинулся на спинку стула Вадим. – И как же так можно? Жить с человеком и ничего о нем не знать! А вдруг он преступник? Вдруг он десяток жен перерезал?

Глаша поежилась и пробурчала:

– Я вот тут с вами сижу, а тоже ничего не знаю, может, это вы – десяток жен порешили, а теперь ко мне подбираетесь…

– Так я же… – возмутился Вадим и тут же, взяв себя в руки, спокойно рассудил: – Знаешь, если б я жен терзал, я бы тебя грохнул еще в первый раз, когда ты на мою машину кидалась, ясно?

С этим пришлось согласиться. Но до конца уступать Ангарову Глаша не собиралась.

– Ну и что, – упрямо тряхнув головой, сказала она. – Вы вот всю анкету своей жены знаете, а мы с вами в одном положении! Ни вы, ни я даже не предполагаем, где они! Так что нечего тут… умник нашелся…

Теперь пришлось согласиться Ангарову. Да у него и не было желания спорить. Он прошел в гостиную и позвал Глашу.

– Я буду спать здесь, – ткнул он пальцем в диван. – Если ты меня не выставишь.

– Конечно! Сначала перепугал, а теперь давай в стеснение играть, – усмехнулась Глаша. – Раньше надо было думать, когда я еще из библиотеки не ушла. А теперь… вдруг кто-то увидел, что ты ко мне пришел? И что я? Одна буду тут с твоими киллерами разбираться! Нет уж…

– Ну, значит, здесь и буду, – уже утвердительно повторил Вадим и плюхнулся на мягкие подушки.

– Ты чего это? – вытаращилась Глаша. – Уже и все?! И спать? А ну пошли!

– Куда? В душ, что ли? – не понял Ангаров.

– В душ ты потом пойдешь… когда устряпаешься! А сейчас… не переработал еще. Вставай давай! Поедем жену твою непутевую искать!

– А время… не поздно ехать-то?

– Пятнадцать минут восьмого, – возмутилась Глаша. – Теперь я где-то Мику понимаю…

– Что ты имеешь в виду? – напружинился Ангаров.

– А то! Вставай! – Глаша решительно дернула его за руку. – Если ты столько спать будешь, то мы с тобой их не скоро найдем. У меня Рудик… он такой подвижный, он за это время может уже в Америку удрать, если ему там пообещают фильм снять. Вставай, говорю.

– Ну… будем надеяться, что и в Америке есть умные люди, которые сумеют раскусить твоего Рудика, – Ангаров наконец поднялся с дивана и нехотя побрел в прихожую.

– М-да… – вздохнула Глаша, глядя, как он надевает свое пальто. – В эдаком виде тебя каждая собака узнает. А какой-нибудь… фуфаечки у тебя нет? И шапки такой… примитивненькой?

– И тогда я сольюсь с общей массой? – поддел ее Ангаров. – Сама-то чего не в фуфаечку вырядилась? А я с тобой рядом буду ходить, как Мазай без зайцев, да?

– Ну хоть пуховик! У тебя же пальто до пола! Сейчас в них уже никто не ходит! Сразу в глаза кинешься! Да, и не вздумай на свой этот… джип залезть! Поскромнее надо…

– Так когда я все успею-то? – растерялся Ангаров.

Глаша немного подумала и развела руками:

– Что ж, придется мне идти в ДК, а тебе в магазин, пока его не закрыли. Выберешь там…

– Ну уж дудки! Фиг я тебя одну отпущу! – грубо прервал ее Вадим. – Пойдем вместе в магазин, а потом в ДК. Они все равно так быстро не сбегут. «Заря» во сколько закрывается?

– Нам не надо в «Зарю», – уверенно сказала Глаша. – Я тебя в другое хорошее место отведу! Там, главное, недорого!

– Главное, чтобы это место было открыто в такой час. И чтобы там тряпки продавали.

Глаша повела Ангарова в уже знакомый ей секонд-хенд. По дороге они только и делали что без конца шипели друг на друга.

– Ты бы еще на ту строну улицы перешла, – ворчал Ангаров, с силой притягивая к себе Глашу за рукав. – Ну сделай же ты вид, что мы влюбленная парочка! Вышли и гуляем себе!

– Да не трогай ты меня! Сначала переоденься, чтобы тебя твои дружки не узнали, а уж потом я буду с тобой… в парочку играть! – сердилась Глаша и постоянно оглядывалась по сторонам.

– Сейчас нас заберет милиция, честное слово, – снова шипел Ангаров.

– Что опять не так? – не понимала Глаша.

– Да ничего! Ты так оглядываешься, будто на рынке свеклу стащила! Прямо неудобно с тобой!

– Это со мной неудобно?! – возмущалась Глафира. – На себя посмотри! Идешь, а на тебя… даже рекламные щиты оборачиваются!

– Красивым быть не запретишь!

– Конечно! Давно уже пора…

– И что? Ты меня в эту постирочную ведешь? – брезгливо сморщился Вадим. – А новенького ничего нельзя присмотреть?

– А там и есть новенькое! И вообще, у тебя не то положение, чтобы выбирать, – мстительно заметила Глаша. – Терпи! Конечно, можно было все купить и в магазине, но теперь работают только дорогие, а тебе дорогое тряпье нельзя. Так что иди уж, капризничает тут!

И Глаша уверенно вошла в зал. К ней сразу же бросилась девушка-продавец. Видимо, еще не забыла покупательницу, которая оставила здесь все свои деньги.

– Здравствуйте! А вы опять к нам? Как дубленочка? А джинсики не жмут?

Глаша готова была провалиться сквозь землю. Вот сейчас про джинсики и дубленочку говорить вовсе не требовалось.

– Я довольна. Вот, человека вам привела, оденьте его, пожалуйста. Только без выкрутасов, чтобы простенько все было.

– Да, мне что-нибудь… в спортивном стиле, – пробурчал Ангаров, и девушки быстро уволокли его в мужской отдел.

Глаша огляделась, подошла к женским спортивным костюмам, и уже через минуту ее невозможно было оторвать от вешалки.

– Глаш, ну как? – дернул ее за рукав Ангаров. – Я не сильно… выделяюсь?

– Ведь все равно по-своему! – фыркнула Глаша и крикнула продавцам: – Девочки! Ну на кой черт вы его в дубленку вырядили? У вас что, пуховичков китайских в продаже не имеется?

Те растерянно покачали головами.

– Глаша, дубленка – самый демократичный мужской прикид, сейчас все так ходят, – попытался отвоевать одежду Вадим, но Глаша уже стаскивала с него натуральную шкуру.

– Это у… у вас-с там все… в тулупах! – пыхтела она. – А у нас… Вот мой Рудик пуховичок носил, и ничего! Твою жену увел.

– Вот именно! На мою позарился, в мехах, а не на твое пальтишко с драной кошкой, – шипел Ангаров и тянул дубленку к себе. – Отпусти, сейчас порвем!

Дубленка и в самом деле издала легкий треск, и неугомонная парочка сразу же успокоилась и принялась натужно улыбаться.