В плену запретной страсти - Люси Монро Страница 26

Саид обхватил ладонями ее лицо, его пальцы мягко скользили по ее коже.

Она отступила назад, зная, что если сейчас не прервет контакт, то скажет или сделает то, о чем потом будет жалеть.

Саид хотел приблизиться, но остановился и отступил.

– Может показаться странным, но в мировой политике и в управлении страной совершенно не важно, сколько ты всего запланировал. Имеет значение только то, что ты можешь контролировать. – Ему удалось выдержать ровный тон, но на руках, сжимавших перила балкона, побелели костяшки.

– Значит, ты не можешь винить себя за то, что не поддается контролю. – Лия надеялась, что Саид поймет, что она хотела сказать.

Он сглотнул, а когда заговорил, его тон был слегка резок.

– Воспитывать терпение, чтобы решать проблемы по мере их поступления, вместо того, чтобы разбираться сразу со всеми, – еще одна вещь, которой научил меня отец.

Они молчали до тех пор, пока королева не сообщила, что чай подан и король ждет Саида на продолжение разговора.

Словно не в силах противиться себе, Саид поцеловал Лию в висок и вышел из комнаты.

Несмотря на то что даже такое маленькое проявление чувств не было принято в Зиина Сахра, Дюррах никак на это не отреагировала, продолжая разливать по чашкам ароматный жасминовый чай.

– А теперь насчет хиджаба, – сказала она. – Когда ты носишь хиджаб, это дает тебе ощущение неприкосновенности. – Улыбка королевы была очень похожа на улыбку ее сына. – К тому же меньше шансов, что тебя примут за иностранку.

– А одежда?

– Скрывает от прямого взгляда. – Королева улыбнулась. – Думаю, это хорошо известная техника, не так ли?

– Верно.

– Присутствие во дворце женщины из Зиина Сахра вызовет куда меньше слухов, чем присутствие американки.

Лия сдержала улыбку. Королева сейчас очень напоминала Саида. Они оба были уверены в своей правоте.

– К сожалению, с твоей речью мы ничего сделать не сможем.

– Я очень рада, что у меня будет возможность говорить по-арабски, – сказала Лия на превосходном диалекте Зиина Сахра.

Глаза королевы расширились от изумления. Она сверкнула улыбкой, еще раз напомнив Лии ее сына.

– Чудесно! Саид не сказал, что вы свободно говорите по-арабски.

– Он, вероятно, и сам этого не знал. – Лия спрятала невольную улыбку. – Дома моя мать всегда говорила по-арабски. Ну и я, разумеется, тоже.

– Возможно, нам не следует сейчас сообщать об этом Саиду, – предложила королева с лукавым блеском в глазах. – Пусть это будет сюрпризом.

Ошеломленная столь быстрой сменой настроения, Лия кивнула.

– Вы совсем не такая, как я думала.

– Я решила, что ты мне нравишься, – подмигнула ей королева Дюррах. – А Саид, как оказалось, не склонен к импульсивным действиям.

Игнорируя эту похвалу, которая могла мало чего стоить, Лия посмотрела на нее с недоумением.

– Вы думали, что ваш сын слишком импульсивный?

– Ну, не такой, конечно, каким был в детстве. Но то, что вы оказались здесь, доказывает, что полностью это не было искоренено.

– Похоже, вы не очень этим огорчены. – Еще одна головоломка для Лии.

– Не огорчена, это верно. Саид – эмир. Наступит день, когда он станет меликом, но он по-прежнему останется моим сыном. Смерть его старшего брата очень его изменила. Она изменила всех нас. – В глазах королевы мелькнула скорбь. – Но мне приятно видеть, что он изменился не полностью.

– Так вас действительно эта ситуация не расстроила? – Лии было трудно поверить в такое.

– Что будет, то будет.

– Вам ведь вряд ли бы хотелось видеть меня матерью вашего внука. – Впрочем, королева уже ясно дала понять, что не думает, что Лия может быть беременна.

– На это я ничего не могу ответить. – Королева мягко погладила Лию по руке. – Вы мне понравились, но мы едва знакомы. В одном я уверена: ваше присутствие здесь нас всех немного встряхнет.

– Думаете, это хорошо?

– О да. Мой сын и муж все еще живут под впечатлением смерти Умара, хотя это случилось двенадцать лет назад. Я буду тосковать по сыну, пока мы не встретимся там, наверху. Но для моей семьи уже настало время двигаться дальше, в будущее.

Лия прекрасно понимала ее, хотя со дня смерти матери прошло только четыре месяца. Если бы не Саид, весьма вероятно, ее жизнь могла бы соскользнуть в безудержную скорбь по матери.

– Не думаете ли вы, что исчезновения Тахиры было бы достаточно? – невольно вырвалось у нее.

– Определенно это послужило катализатором. Довольно забавно, что реакцией моего сына стало беспрецедентное и весьма рискованное поведение с вами.

На это Лии было нечего ответить. Королева Дюррах задумалась.

– Если честно, я ожидала, что предательство Тахиры заставит его еще больше укрепить стены, которые он возвел вокруг себя много лет назад. И я рада, что ошиблась.

Королева Дюррах, несмотря на свой высокий статус и весьма определенные взгляды на собственность, оказалась довольно милой и доброй. И заинтересованной в счастье своего сына.

Лия была удивлена теплым приемом, который ей оказали и король, и королева. Хотя она и была угрозой их хорошо налаженной жизни, и ее присутствие могло добавить сложностей, связанных с бегством Тахиры.

Тем не менее оба монарха с уважением отнеслись к Лии. Король держал себя несколько чопорно, но в этом не было ничего удивительного. Самое главное, что ее приняли здесь как желанную гостью.

Королева Дюррах каждый день находила время, чтобы провести его с Лией. Мать Саида, казалось, и дальше была намерена развивать отношения со служащей отеля.

Королеве удалось разузнать в деталях причину отчужденности Лии от родственников Амари буквально за два дня после прибытия в Зиина Сахра. Королева Дюррах нашла путь к сердцу Лии почти так же быстро, как и Саид.

И так же недвусмысленно осудила действия родственников Лии, заметив, что кому-нибудь нужно обязательно поговорить с ними и объяснить их ошибку.

Острый блеск янтарных глаз королевы заставил Лию испуганно замереть, но, слава богу, никакого воссоединения с семьей Амари не последовало.

Не то чтобы она действительно думала, что королева стала бы беспокоить себя такой мелочью, как чьи-то личные отношения.

В дверь постучали. Лия быстро накинула на голову хиджаб, подходящий по цвету к шелковой дисдаше. Изумрудно-золотая вышитая кайма по горловине и рукавам была такого же тона, как и шифон хиджаба.

Лия еще никогда не чувствовала себя такой женственной и красивой. Были отброшены и забыты консервативные строгие костюмы со скучными белыми блузками. Их заменили свободные одеяния – дисдаш и камиз, с яркими переливчатыми цветами, которые Лия никогда сама бы не выбрала. Но они ей очень нравились.