Подвенечное платье - Элисон Эшли Страница 26

— Эйприл! Моя маленькая Эйприл! Зачем ты так долго мучила меня? Зачем обманула, сказав, что собираешься выйти замуж за Тони? — заключив ее в объятия, спросил Дэнис.

— Как? Как ты узнал обо всем? — потрясенно воскликнула она.

— Люсьена де Вуатюр — дочь давнего приятеля отца, в детстве она не раз гостила в Альбери-хауз… А сегодня прислала ему свои свадебные фотографии…

— Но даже если никакого Тони Маршалла нет и в помине, боюсь, это мало что меняет, Дэнис, — прошептала Эйприл, с тревогой глядя ему в глаза. — Да, я люблю тебя, Дэнис, я полюбила тебя сразу, как только увидела тогда в нью-йоркском аэропорту, но… Ты ведь не свободен. Ты женишься на Памеле — и тебе не должно быть никакого дела до меня!

— Кто сказал тебе такую чушь, Эйприл? Я расстался с Памелой в тот самый день, когда ты впервые увидела ее. К своим деньгам Памела непременно хочет добавить еще и титул, но я, слава Богу, уже не имею к этому ее стремлению ни малейшего отношения. Кстати говоря, я слышал, что ее видели в обществе Кайла Фитцуотера. Он давно симпатизирует ей. Надеюсь, на сей раз она не прогадает. Вместе они составят чудесную пару, где каждый получит то, к чему стремился.

— Но этого просто не может быть! Патрисия сказала мне, что уже назначен день вашей свадьбы!

— Патрисия обманула тебя, Эйприл! Она давно добивается моего согласия на брак с ней и ради этого вполне способна на обман. Я люблю только тебя, Эйприл! Я прежде даже не представлял, каким сильным может быть это чувство. Люблю так, как не любил никого и никогда прежде. И больше всего на свете хочу, чтобы ты стала моей женой.

«Стать его женой? Неужели это не сон? Неужели чудеса бывают не только в сказках, но и в жизни? Но… он же выходец из старинного рода, а я…»

Видя, что Эйприл в замешательстве, Дэнис взял ее руки в свои и стал нежно целовать каждый ее пальчик.

— Скажи «да», Эйприл, и я обещаю, что не будет в мире женщины счастливее тебя. Я сделаю все для этого!

— Ты потомственный аристократ, Дэнис, а я — незаконнорожденная дочь лорда Барнслоу.

Ответом ей послужил радостный смех Дэниса.

— Глупенькая! Не будь похожей на Патрисию и Памелу! К черту сословные предрассудки! Мы любим друг друга, и этим все сказано! И еще неизвестно, кто из нас благороднее!

Подхватив Эйприл на руки, он закружил ее по комнате, а затем, остановившись, покрыл ее лицо поцелуями. Засмеявшись от охватившего ее восторга, она запустила руки в его густые, но необычайно мягкие на ощупь волосы и страстно ответила на его поцелуй. Его длинные тонкие пальцы скользнули по ее спине, и вот уже они оказались у нее на груди.

— Так ты согласна стать моей женой? — вновь, как сквозь сон, услышала Эйприл обращенные к ней слова.

— Да, Дэнис! Конечно же да!

Все преграды, что они выстроили между собой, мечтая и одновременно боясь этой любви, рухнули в одно мгновение. Больше не осталось ни страхов, ни сомнений, осталось лишь желание быть вместе. От соприкосновения горячих тел обоюдное желание нарастало. Медленно лаская ее тело, он чувствовал рукой каждый его изгиб. Проведя пальцами по ее упругой груди, он нежно сжал соски, и Эйприл тут же призывно выгнулась ему навстречу.

— Возьми меня, — простонала она, — возьми, молю тебя, Дэнис!

Не в силах противиться этому призыву, он подхватил ее на руки и понес на кровать…

Очнулись они, когда за окном уже наступили ранние зимние сумерки.

— Ты любишь меня, Эйприл?

Ответом был ее полный любви взгляд и чуть слышно произнесенный вопрос:

— Но тебя правда не смущает мое происхождение? Представляешь, какой вой поднимет желтая пресса, когда узнает, что потомок графов и виконтов женится на простой американской девушке?

— Ерунда. Великосветскому Лондону не привыкать к подобного рода сюрпризам. Да и кто обращает на это внимание в наше время! Эйприл, я намерен сегодня же просить твоей руки у отца. Через три дня в Албери-хауз состоится Рождественский бал, и я хочу, чтобы на нем было объявлено о нашей помолвке. Сейчас ты приведешь себя в порядок, и через сорок минут я буду ждать тебя в библиотеке.

Получив от Дэниса прощальный поцелуй длиною в вечность, Эйприл прошла в ванную комнату и подставила все еще разгоряченное тело под прохладные струи. Счастье, переполнявшее ее, требовало выхода, и ей хотелось петь и кружиться в вальсе. Мир, такой тусклый еще сегодня утром, наполнился вдруг удивительно яркими красками, заглушить которые не могло уже ничто на свете.