Дьявол в Лиге избранных - Линда Френсис Ли Страница 26

– Бог с тобой, мама, что за драматизм?

Еще совет: если есть возможность, отрицай, отрицай, отрицай.

– Вовсе мы не пили, – добавила я.

Само собой, остальные дамы тоже вдруг стали озираться, словно впервые заметили, что находятся в чьей-то гардеробной, обвешанные немыслимыми для членов ЛИУК аксессуарами. Но и они взяли себя в руки.

– Да что вы, Блайт! – удивилась Оливия. – Что за нелепость.

– В высшей степени нелепо, – поддержала ее Летиция.

Я еще плотнее обернула ярко-розовое боа вокруг плеч.

– Никки, бал-маскарад – прекрасная идея для наступающей осени. Как здорово, что это пришло тебе в голову.

Способность придумывать на ходу часто выручает, когда надо выпутаться из неприятной ситуации. К счастью, у остальных гостей хватило ума поддержать меня.

– Да, маскарад!

То, что мы, взрослые женщины, превратились в компанию виноватых школьниц, выглядело жалко. Но с моей матерью необходимо было считаться – слишком большим влиянием в Лиге избранных она пользовалась.

В тот миг, когда тень сомнения появилась на ее идеально накрашенном лице, дамы побросали одежду и выскользнули из комнаты. Это было похоже на бегство – пять воспитанных леди исчезли, едва бросив «спасибо» через плечо.

Остались только я, моя мать и Никки Граут. Сомнение на лице матери вновь сменилось подозрением, и я напомнила ей о случае, когда она была уверена, что папа выпил, а оказалось, что он был в сарае и принимал сложные роды у коровы. «Твое обоняние тебя подводит».

Она хмыкнула, развернулась с видом разгневанного тирана и покинула дворец.

Полного провала избежать удалось. Нельзя сказать, что я совсем не сердилась на Никки. Чего стоит чай с алкоголем, а уж о бразильской эпиляции нечего и говорить.

Принцип «Не брить ноги выше колена» занимает высокую позицию в списке того, чего делать нельзя. Можете себе представить, на каком месте оказалось бы «Не делать эпиляцию на интимных местах»? Это настолько не вписывается ни в какие рамки, что воспитанной леди даже в голову не придет внести эту экзекуцию в список.

– Так ничего не выйдет, – просто сказала я и направилась к лестнице.

– Фреди! Прости! – Никки побежала за мной. – Я нервничала и поэтому сглупила. Мне не следовало добавлять алкоголь в чай.

Я продолжала идти. Она даже не догадывалась, что чай был только частью проблемы.

– Просто я хотела им понравиться!

Это остановило меня, и я обернулась:

– Никки, когда ты поймешь, что чем сильнее ты стараешься, тем меньше ты нравишься людям? Ты всегда слишком старалась.

Я не ожидала от себя такой прямоты. Это можно было объяснить только воздействием чая.

– Я не такая идеальная, как ты, Фреди. Я просто хочу, чтоб меня приняли.

К счастью, я уже овладела собой и не сказала того, что ее никогда не примут в наш круг и что я больше не буду пытаться помочь ей.

Внизу в холле с грозным видом разгуливал хозяин дома:

– Куда все ушли, черт побери?

Потом он увидел лицо своей жены со следами слез:

– Что, черт возьми, ты сделала моей Никки?

И снова я почувствовало тоскливую пустоту внутри от желания защитить себя:

– Я ничего ей не сделала, мистер Граут. Спросите у нее, что она сделала.

После чего я покинула этот сумасшедший дом – надо было поправить прическу.

– Que paso? [8]– поинтересовалась Кика, когда обнаружила меня в спальне несколько часов спустя.

– У меня голова раскалывается с похмелья.

Кика разразилась потоком испанских фраз, но мой мозг был не в состоянии переводить, как обычно, быстро. Я только уловила: «В середине дня?»

– Ты читаешь мои мысли.

Еще мне пришла мысль о том, что я совершенно не знаю, что делать в сложившейся ситуации. Не знаю, как найти сбежавшего с деньгами мужа без помощи Говарда Граута и сохранить все это в тайне от общественного мнения. Но это не имело значения. Попытки провести Никки в Лигу окончены.

Я подумала о том, чтобы пойти в полицию, но от этого у меня еще больше разболелась голова.

– Мне нужно выпить кофе.

– Как это случилось?

Как раз когда я описывала ход событий (Кика бурно выражала смесь сочувствия и негодования), в дверь позвонили.

– Меня нет, – быстро сказала я.

Придя домой, я переоделась в изящный белый пеньюар с высоким плиссированным воротником и милым бантом из розового сатина (нормального размера). Теперь, услышав звонок, я затаилась и ждала, что Кика отправит визитера прочь, кем бы он ни оказался.

К сожалению, это был Говард, и ответ «нет дома» его не устраивал. Даже Кика не могла ему противостоять, хотя не исключено, что он не понимал по-испански и не догадывался, что она просит его уйти.

– Я знаю, что ты наверху! – проревел он так, что его слова эхом прокатились вверх по лестнице. Если бы он добавил «Стелла!», это был бы классический эпизод из «Трамвая „Желание“» [9], разумеется, без оттенка неистового желания.

Кика обрушила на него очередной водопад испанских возражений, на что Говард только рассмеялся:

– Да ты смелая малышка.

Запахнув халат, я вышла на лестницу и увидела, что Кика покраснела. Правда.

Заметив меня, Говард двинулся вверх по лестнице. Он все еще был в костюме, но узел галстука был ослаблен, и я заметила его выпендрежные ковбойские ботинки из кожи аллигатора.

– Стойте там, – приказала я.

Ясно было, что ему это не нравится, но он поднял руки вверх:

– Ладно, будь по-твоему. Ты нашла мое слабое место, и мы оба это знаем.

Слабое место? Я поморщилась.

– Мистер Граут, как я уже сказала вашей жене, так дело не пойдет.

– Знаю, она рассказала мне. Поэтому я здесь. Я хочу, чтобы вы еще раз подумали. Она не хотела сделать ничего плохого.

– Да, я знаю, но дело в том, что она... просто не подходит для ЛИУК.

Я явно еще не совсем протрезвела.

Я ожидала, что он снова рассвирепеет, но он удивил меня.

– Может быть, внешне и не подходит, – признал он. – Но под всеми этими перьями у моей Никки золотое сердце. А разве Лига избранных существует не для того, чтобы помогать людям и делать добро?

– В общем-то, да, но...