Его награда - Шарлотта Лэм Страница 26

Вздрогнув, она поспешно отвела глаза и отвернулась к окну.

Нельзя! Нельзя об этом думать, нельзя вспоминать! Надо преодолеть свои чувства!

Но как, если все в ней тает при одном воспоминании о его жарких объятиях?

Надо отвлечься. Думать о чем-нибудь другом.

– Далеко до этой школы? – поинтересовалась она так спокойно и небрежно, как только могла, хотя, видит Бог, этот небрежный тон дался ей лишь чрезвычайным напряжением воли.

– Полтора часа езды. Я обещал Джонни, что мы заберем его до обеда и пообедаем вместе. И уже заказал столик в отеле неподалеку от интерната. Там отличный повар и кухня выше всяких похвал.

– Джонни знает, что ты будешь со мной?

– Да, я сказал ему вчера по телефону. Ему не терпится нас увидеть. Хотя Джонни и любит школу, однообразие ему надоедает и хочется новых впечатлений. В нескольких милях оттуда есть ипподром – завтра Джонни хочет отправиться туда. Как ты относишься к верховой езде?

– Н-ну... раз или два я садилась на лошадь, но хорошим наездником меня не назовешь. К тому же я не захватила подходящей одежды: у меня нет ни бриджей, ни ботинок, ни шлема, а ведь ездить верхом без шлема опасно!

– Может быть, там можно будет все это одолжить?

– А вы с Джонни там уже бывали? Там выдают снаряжение напрокат?

– Понятия не имею. Но, если выдают, не откажешься прокатиться?

– Почему бы и нет? А ты?

– Если ты сядешь на лошадь, то и я тоже. Там есть квалифицированный инструктор, который, может присмотреть за Джонни, но мне хотелось бы самому быть рядом.

– А костюм для Джонни ты взял?

Он кивнул.

– Когда Джонни сказал, что хочет покататься верхом, я купил ему ботинки и разыскал у себя дома старый детский шлем. Тебе звонить не было смысла – в выходные все равно магазины закрыты.

– Ладно, не беспокойся. Если окажется, что напрокат ничего не выдают, я что-нибудь придумаю. – Она откинулась на сиденье и устремила взор в окно, на расстилавшуюся вдоль обочины зеленую панораму сельской Англии.

Когда они поворачивали за угол, навстречу им на предельной скорости вылетела спортивная машина. Рэндал, выругавшись, резко ударил по тормозам и направил автомобиль к обочине – точно так же, как сделал несколько дней назад, во время памятного столкновения с Томом. Пиппа услышала истошный визг, и мгновение спустя со стыдом поняла, что визжит она сама.

Чужая машина пронеслась мимо. Тяжелая, давящая тишина повисла в салоне.

– Ты в порядке? – обернулся к ней Рэндал. – Этот придурок несся на бешеной скорости. Нам повезло, что мы не столкнулись лоб в лоб: это была бы верная смерть.

Пиппа рассмеялась, чувствуя в собственном голосе истерические нотки.

– Дежа-вю. Все как в тот вечер, когда ты столкнулся с Томом. Помнишь?

Рэндал скупо улыбнулся.

– Да, пожалуй. Черт, я и сам перепугался. Послушай, как бьется сердце.

Он взял ее руку и поднес к своей груди, где под тонкой рубашкой гулко стучало сердце. Пиппа замерла, пораженная собственным страстным желанием распахнуть на нем рубашку и прижать ладонь к обнаженной широкой груди.

Рэндал неотрывно смотрел ей в лицо. Должно быть, он заметил и вспышку чувственной жажды в ее глазах, и дрожание губ, ибо вдруг склонился к ней, обхватил ее руками и страстно прильнул к ее губам. Пиппе следовало бы его оттолкнуть, но пережитый ужас еще властвовал над ней, и у нее не было сил бороться. Она приоткрыла рот и страстно отдалась его поцелую, а в следующий миг нежные руки и губы Рэндала породили в ней ураган желания, сметающий все на своем пути.

Если бы они не сидели в машине – на обочине шоссе, где их мог видеть всякий проезжающий, – один бог знает, что произошло бы дальше!

Рэндал со стоном оторвался от нее.

– Чего бы я не отдал за то, чтобы ты была моей! Ты не представляешь, что со мной делаешь.

Пиппа молчала, откинувшись на сиденье, не в силах ответить. Она представляет: то же, что и он с ней!

Все ее чувства взбунтовались: сердце билось с опасной частотой, кровь лихорадочно спешила по жилам, глубоко в сердце горела неутолимая боль. Сейчас она мечтала лишь об одном – чтобы Рэндал довел начатое до конца.

– Надо ехать, иначе опоздаем, – проговорил, наконец, Рэндал, нежно проводя ладонью по ее раскрасневшемуся лицу. – Сядь ровно, Пиппа. Не искушай меня.

Он завел мотор, и автомобиль двинулся в путь. Прикрыв глаза и тяжело дыша, Пиппа постепенно возвращалась к реальности.

Остаток пути прошел без приключений. Оба молчали. Пиппа притворилась спящей и, в конце концов, действительно задремала, и снился ей только Рэндал.

Добравшись до школы, они увидели на автостоянке множество машин – на выходные почти все родители приезжали за своими отпрысками. Пиппа осталась в машине; Рэндал пошел искать сына.

Сидя в автомобиле, Пиппа с любопытством рассматривала каменное четырехэтажное здание, стилизованное под шотландский замок, – с узкими окнами-бойницами и башенками по углам. Зимой здесь должно быть холодно, подумалось ей; впрочем, в интернате наверняка есть центральное отопление.

Несколько минут спустя появился Рэндал, а с ним – мальчик с рюкзачком за спиной. Джонни оказался выше, чем думала Пиппа. Семейное сходство отца и сына было заметно с первого взгляда – оба стройные, смуглые, темноволосые; однако, когда мальчик подошел ближе, Пиппа поняла, что подвижное, выразительное лицо с тонкими чертами и большие голубые глаза он, должно быть, унаследовал от матери.

Пиппа вышла из машины и тепло улыбнулась мальчугану.

– Джонни, это Пиппа, – представил ее Рэндал, взяв у мальчика рюкзачок и укладывая его в багажник.

– Здравствуйте.

– Привет, Джонни, – поздоровалась Пиппа, осторожно пожав его маленькую руку. Интересно, думала она, на кого он больше похож характером – на Рэндала или на свою мать?

– Нам надо спешить, – заметил Рэндал, – а то опоздаем на обед. Запрыгивай, Джонни.

Они тронулись с места и несколько минут спустя были уже возле отеля – внушительного георгианского здания из белого камня. Рэндал припарковал машину на автостоянке. Втроем они вошли в здание; приветливая девушка-портье записала их имена в журнал и выдала ключи от номеров, носильщик подхватил багаж и понес его наверх, а Рэндал, Пиппа и Джонни отправились в ресторан, где для них уже был накрыт столик.

Однако на полпути к столу Джонни, ахнув от изумления, застыл как вкопанный. Взгляд его не отрывался от красавицы блондинки за дальним столиком; та тоже привстала и смотрела на него.

– Мама! – воскликнул Джонни.

Все поплыло у Пиппы перед глазами.