Сегодня и всегда - Кэти Келли Страница 26

– Главное – побольше красной помады, – утверждала сотрудница отдела маркетинга. Она занималась разработкой программы вечера, что было само по себе гигантской задачей, включающей и тот впечатляющий момент, когда сотни красных шаров с логотипом «Лоример» поднимутся под потолок зала, как только Эдмунд Мориарти объявит о специальном благотворительном взносе в сто тысяч евро на исследования в области кардиологии. Эдмунд будет рвать и метать, если этот поистине великий момент будет испорчен, поэтому большинство сотрудников отдела маркетинга и рекламы были брошены на разработку деталей.

Другая часть женского персонала планировала посетить солярий, пойти к парикмахеру и, порывшись в своем гардеробе, откопать какое-то старое, приличествующее случаю черное платье, потому что никто не хотел раскошеливаться на новое для обычной офисной вечеринки.

Ванесса взяла у сестры платье из красного атласа, сказав, что не удивится, если у Хилари случится сердечный приступ, когда начальница увидит ее.

– Ничего, если такое и произойдет – там будет много кардиологов, – засмеялась Ванесса.

А Мел… Мел надеялась выкроить для себя хотя бы немного времени на подготовку к этому важному мероприятию. Новое платье, может быть… Или какая-нибудь другая стрижка. Ей хотелось показать всему миру и руководителям компании, что Мелани Редмонд может достойно представлять «Лоример» и у нее еще не все позади.

Был субботний вечер, и через пятнадцать минут им с Эйдрианом предстояло уехать из дома. Мел еще была наверху и старалась привести в порядок волосы при помощи мусса для укладки. Что касается макияжа, то на это уже не оставалось времени. Подводка глаз, которая была нанесена в девять утра, немного размазалась, а цвет кожи скорее напоминал «дождливый уик-энд в Гренландии», чем нежный оттенок загара «Малибу-бронз», которым пользовалось большинство женской половины «Лоример». Эйдриан только что перенес простуду, и Меле грустью отметила, что даже он выглядит лучше, чем она. Честно говоря, единственное, чего она хотела после непрекращающейся гонки прошедшего дня, да и всего месяца, – это остаться дома и хорошенько выспаться.

Ее расписание на февраль пестрело памятными датами. Во вторую пятницу месяца у Эдди, младшего брата Эйдриана, было сорокалетие, а в следующий уик-энд – пятнадцатилетняя годовщина свадьбы ее тетушки.

Прием по случаю сорокалетия Эдди предполагал обильное угощение для большого семейства в его любимом ресторане.

– Моему братику – сорок! – изумленно восклицал Эйдриан. – Это так много! Я помню, как мы рассуждали о том, что будет с нами в сорок.

– Это было сто лет назад, – вторил ему Эдди. – Боже мой, тогда казалось, что до этого еще так далеко! Я надеялся, что мне стукнет сорок раньше, чем тебе, потому что ты во всем был первым, и мне хотелось хотя бы в этом опередить тебя.

– Для того чтобы тебе первому исполнилось сорок, Эйдриан должен был умереть, – вступила в разговор Линда, мать Эдди и Эйдриана.

– Но этого не случилось, – серьезно сказал Эдди. – Хотя иногда я был близок к тому, чтобы убить тебя, мой старший братец.

Когда в следующий уик-энд тетя и дядя Мел праздновали свой юбилей, их дети организовали праздничный ленч в одном из дублинских отелей. Оркестр играл песни Джима Ривза, стены зала были увешаны фотографиями, отображавшими счастливую жизнь юбиляров. Столы, украшенные букетами нежных роз, напоминали о свадьбе, которая на самом деле была очень скромной, потому что из-за недостатка денег пришлось ограничиться благословением приходского священника, шампанским, тостами и речами.

– Это такое волнующее событие, правда? – обратилась одна гостья к Мел, когда дядя Дермот заставил всех прослезиться, рассказывая, что он не мыслит и дня без своей Анджелы.

– Да, очень волнующее! – согласилась Мел, приводя в порядок волосы, растрепанные после беготни за Кэрри, которая, быстро поняв, что отель – прекрасное место для того, чтобы спрятаться от матери, принялась неистово носиться по всем помещениям. Кэрри пряталась в кабинку женского туалета, забиралась под стол, на котором стоял юбилейный торт, вбегала во вращающуюся дверь кухни.

– Сядь и отдохни, я присмотрю за Кэрри, – сказала Карен, мать Мел, когда дочь в очередной раз пробегала мимо.

Мел остановилась, задаваясь вопросом, зачем она надела босоножки на высоченных каблуках. И почему люди, которые занимаются организацией подобных мероприятий и приглашают детей, не удосуживаются подумать, чем их занять?

«Ждем вас и ваших детей!» Этот лозунг ничего не значит, если при этом не предусматривается специальной детской комнаты, где родители могли бы оставить своих детей и ни о чем не беспокоиться, пока те смотрят по видео «Сто одного далматинца». А бокалы с красным вином, так опасно стоящие на краю стола? О, они как магнит приковывали детей возраста Кэрри.

– Ты устала, Мел. Иди, посиди рядом с Эйдрианом. Возьми кусочек торта, а я присмотрю за Кэрри.

Мать Мел поднялась со своего места и преградила путь сиреневому вихрю, чем и была сейчас Кэрри.

– Нет, мама, не стоит. Ты и так делаешь достаточно, – твердо отвечала Мел. Она просто сбросит босоножки, чтобы ноги отдохнули. Кто обратит на это внимание? – А то Кэрри решит, что ты ее мама, а не я.

От резкого смеха, который сопровождал этот комментарий, не удержалась ни одна из них.

– Ничего подобного, не говори глупостей. – Рука матери крепко ухватила руку дочери.

– Это просто шутка. – И на лице Мел появилась ее лучшая улыбка. Никто не умеет улыбаться так, как работник рекламного отдела. Но обе женщины знали, что это фальшивка.

– И все-таки попозже ты отдохни, дорогая, – сказала Карен. И хотя она никогда не работала в отделе рекламы, попыталась повторить улыбку дочери.

В последнее время Мел просто зашивалась на работе. Так случалось всякий раз, когда выходил каталог компании и необходимо было разослать его всем клиентам. Сотрудникам отдела рекламы приходилось работать внеурочно. И без того напряженную обстановку еще более обостряли слухи о предполагаемом сокращении. «Больше работы и меньше денег – не очень-то хорошая комбинация», – думала Мел.

Ванесса тоже пребывала под прессингом, и единственным местом, где им удавалось немного поболтать, был женский туалет. Именно там они обменялись замечаниями по поводу вчерашнего собрания, на котором было провозглашено, что компания может спасти деньги, лишь перейдя на режим жесткой экономии.

– Мне как-то попались в газете результаты одного исследования. Оказывается, работающие женщины каждое утро делают столько домашних дел, что семьдесят пять процентов из них, приходя на работу, уже падают от усталости, – сказала Ванесса. Она мыла руки и, разглядывая свое отражение в зеркале, решила, что у нее просто нет сил для каких-либо прихорашиваний.

Крася ресницы, дабы придать усталым глазам большую выразительность, Мел едва удержалась от смеха.

– Только семьдесят пять процентов? А что же остальные двадцать пять?