Антизолушка - Татьяна Герцик Страница 26

— Это Зайцев просил вам передать! — и умчался, радуясь, что так легко отделался.

Любопытствующие женщины тут же проверили, что это такое. Бутылка вина повергла всех, кроме Лизы, в некоторую прострацию. Чтобы Зайцев покупал кому-то подарки?! К тому же дорогое вино? Да такого в жизни не бывало! Все повернулись к Елизавете с немым вопросом. Та долго не могла уразуметь, что в этом такого странного.

— Да ведь это же Зайцев! Он же… — взбудораженная Марья Ивановна долго не могла подобрать нужного слова: — Скромный… нет, застенчивый, нет, осторожный… Ну, не знаю, не укладывается этот подарок в его обычное поведение!

Лиза безмятежно произнесла, гася вспыхнувший пожар:

— Ну, этот экстравагантный поступок, конечно, в его мудрый имидж не укладывается. — И честно призналась, пересказав произошедший накануне разговор: — Это я его до такого безумства довела. Можете расценивать мое поведение как шантаж.

Любовь Николаевна ревниво засверкала глазками:

— Ты его в ресторан пыталась заставить себя пригласить? — и довольно заметила: — Но он ловко вывернулся!

Лизонька лениво повела головой, отрицая такую смешную возможность.

— Да Бог с вами! Что бы мы с ним в ресторане-то делали? Он бы от ужаса бледнел, на цены глядя, а я бы за него краснела? И кто бы платил в результате? Я? Денег мне не жалко, но зачем мне этот конфуз? Из платежеспособных мужчин меня в ресторан пригласить некому, что ли?

Любовь Николаевна с несвойственной ей строгостью погрозила Лизе пальцем.

— А зачем ты тогда ему такие вещи говоришь? Издеваешься?

Лизонька поразилась и отрицающе замахала руками. С этой стороны она свое поведение не оценивала.

— Издеваюсь? И не думала. Честно говоря, я разозлилась. Мне на этом механизме пещерного века работать невозможно, — она послала негодующий взгляд в сторону мирно тарахтящего старенького компа, — а этот вредоносный Зайцев козни мне строит. Ну вот и сорвалась, я же тоже человек.

Чтобы сбросить накал страстей, забушевавший вдруг в их спокойном отделе, Марья Ивановна примиряюще спросила:

— А что ты с вином делать будешь, Лиза? Хорошее ведь вино, дорогое! Испанское…

Та наклонилась к тумбочке, в которой хранились кухонные принадлежности. Вытащила металлический штопор с длинными усиками и стала примеряться к бутылке.

— Да выпьем его сейчас, и всё!

Марья Ивановна решительно отстранила ее от этого сложного дела, непосильного для нежных девичьих ручек.

— Не трогай, а то штопор сломаешь! Хрупкий он очень, поскольку дешевый, китайский! Да и навыка у тебя нет! Ты небось за всю свою жизнь ни одной бутылки не открыла!

Лиза покорно кивнула головой, досадуя на сей огромный пробел в своем образовании.

— Никогда. Смотрела только. — И горько прошептала: — Но мне всегда так хотелось открыть самой хоть одну, пусть самую малюсенькую, бутылочку!

В ответ на это Любовь Николаевна переглянулась с Катей и, пользуясь тем, что Лиза, как завороженная, наблюдала за чарующей процедурой открывания бутылки, небрежно помахала рукой перед собственным носом, намекая на некоторую оторванность их сослуживицы от суровых реалий обычной жизни. Катя согласно покивала в ответ, подтверждая этот вывод.

Наконец вино было открыто. Дабы перебить неслужебный аромат, дамы заварили крепкий кофе, разлили вино по чайным чашкам, наполнив их до краев. Устроились за столом Марьи Ивановны, как самым удаленным от входа, чтобы в случае внезапного появления начальства не быть застигнутыми врасплох.

— Да, какая профанация! — Любовь Николаевна с наслаждением втянула в себя изысканный винный аромат и вздохнула. — Коллекционное испанское вино из чайных чашек! Даже цветом полюбоваться не можем! — отпив глоточек, восхищенно закатила глаза. — Божественно!

Лиза тоже пригубила вино и удовлетворенно прищелкнула языком.

— Да, вкусно. Честно говоря, Зайцев меня удивил. Я была уверена, что он просто проигнорирует мои слова, и всё. А он купил, да еще и действительно хорошее вино.

Женщины молча смаковали вино, закусывая разломанным на дольки горьким шоколадом, пожертвованным обществу Марьей Ивановной. Выпив кружку до половины, Катя задумчиво констатировала недостойный истинных леди факт:

— Не стоило пить натощак столько вина. Развезет.

Любовь Николаевна лишь небрежно пожала плечами. Она за себя не волновалась. Пустяки, это же не водка.

— Лиза, а почему ты Максу отставку дала? Парень такой представительный, в Новый год мне очень понравился. — Марья Ивановна всё никак не могла смириться с нескончаемым калейдоскопом Лизиных ухажеров.

Та деревянно выпрямилась.

— Не стоило ему питать слишком много надежд. Замуж за него я не собиралась, а он начал уже на что-то там рассчитывать.

Катя укоризненно сказала, вспоминая симпатичного Лизиного кавалера:

— А зачем тогда голову парню кружила? Он же надеялся на что-то, когда по дорогущим кабакам тебя возил?

Лизонька мрачно улыбнулась сложившемуся у сослуживиц негативному мнению о собственной персоне.

— Почему вы считаете, что меня только по кабакам возить и можно? А в театры и на концерты нельзя? Да и в моем возрасте сидеть дома ненормально. Мне развлекаться положено. Пока молодая. — Последние фразы она сказала чужим требовательным голосом, и все поняли, что она кого-то процитировала.

Марья Ивановна осторожно спросила, бесшумно поставив кружку на полированную столешницу и внимательно вглядываясь в запечалившиеся глаза визави:

— Это тебе отец так говорит?

Лиза скованно подтвердила:

— Конечно. Кто же еще?

Любовь Николаевна, почувствовав, что Лиза, обычно никогда ничего про свою семью не говорившая, несколько размякла от выпитого без закуски вина, попыталась разузнать побольше из жизни богатых и знаменитых.

— А мать что? Она с отцом не спорит?

Лизонька отхлебнула еще глоточек, сладко почмокала губками и задумчиво проговорила:

— А мама что? Мама ничего. Они с отцом в разводе, живут друг от друга далеко, потому и не спорят. Да они и раньше никогда не спорили.

Любовь Николаевна, не понимавшая, с чего можно разойтись, если жить богато и не споря, несдержанно заявила:

— Заелась, видимо, твоя мамочка, если развелась с таким человеком, как твой отец. Я его несколько раз видела — роскошный мужчина!

Лиза сильнее обхватила кружку внезапно задрожавшими пальчиками.

— Да, папочка роскошный мужчина. И больше ничего о нем не скажешь!

Опытная Марья Ивановна уверенно уточнила:

— Наверняка матери изменял, раз про него ничего доброго не скажешь!

Лиза понурила головку. Даже локоны опустились и легли на плечи печальным облаком.