Я тебя придумала - Келли Хантер Страница 26

— Знаешь, у меня всегда была мечта, что мужчина будет встречать меня с работы, спрашивать, как прошел мой день, внимательно слушать все, что я ему рассказываю, сочувствовать и поить меня свежевыжатым яблочным соком с содовой и лаймом, — мечтательно вздохнула Шарлотта.

— Во что он при этом должен быть одет? — поинтересовался Грей.

— Вряд ли он должен быть слишком отягощен одеждой, — усмехнулась она.

Грей через голову стянул футболку и бросил ее на диван.

— Так лучше?

— Для начала да.

— Похоже, у тебя сегодня был тяжелый день?

— Меня уволили, — откликнулась она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. — Точнее, настояли на том, чтобы я написала заявление об уходе по собственному желанию.

— Это не повод, чтобы расстраиваться, Шарлотта. Они не нужны тебе. Этот университет еще наплачется, когда поймет, чего лишился, потеряв тебя и твой фонд.

— Спасибо за поддержку, Грей, — слабо улыбнулась она.

— Подожди, ты еще не пробовала мой свежевыжатый яблочный сок с содовой и лаймом, — многообещающе улыбнулся он, взял ее за руку и потянул за собой.

— Куда мы идем?

— На кухню, конечно. Там я сделаю тебе коктейль и найду, чем тебя покормить.

— Молоком с печеньем? — со смешком предположила она.

— А у нас есть молоко и печенье? — усомнился Грей, обыскивая кухонные шкафы, которые по большей части оказались пустыми.

— Нет.

Значит, завтра нужно будет съездить за покупками.

— Кстати, ты был прав насчет Авроры, — говорила тем временем Шарлотта. — Она и правда была немного эксцентричной. Она никогда не занималась шитьем, но обожала скупать разные ткани и даже завела специальную комнату, чтобы хранить их. Я не знаю, что делать с большинством ее коллекций. Еще вчера я собиралась отдать их в дар университету, но теперь это не вариант. Можешь считать меня злопамятной.

— Пусть эти коллекции останутся в собственности «Фонда Гринстоун». Найми куратора, который приведет их в порядок, сделает каталог и отправит в галереи для выставок. Они станут отличной рекламой для будущего фонда и одновременно перестанут быть твоей головной болью.

— И твоей тоже, раз уж мы теперь вместе, — осторожно поправила его Шарлотта.

— Да, и моей тоже. Кстати, яблок тоже нет, так что тебе придется представить, что они есть в твоем коктейле. Думаю, с твоим воображением ты способна и на большее.

— Гил бы немедленно сел в машину, поехал в ближайший супермаркет и добыл мне яблок, — заметила Шарлотта с озорной улыбкой.

— Да, но с его удачливостью на обратном пути в его машину попал бы метеорит или его украли бы инопланетяне.

Шарлотта звонко рассмеялась.

— Итак, сколько тебе осталось отработать в университете перед уходом?

— Две недели, но одну из них можно пропустить в счет оставшихся дней отпуска. И у меня есть большое желание увести с собой двух своих коллег: Милли, ты ее уже видел, и Дерека, которого я хочу сделать своим заместителем. В его обязанности будут входить все деловые поездки, в том числе и выезды на раскопки. Ты с ним пока не знаком, но он отличный ученый, умеет руководить и организовать исследовательскую работу, и, что особенно важно для тебя, он тоже считал, что Гил — идиот.

— Неужели? — усмехнулся Грей. — Мы с ним подружимся.

— Правда, возможно, Дерек до сих пор думает, что ты Гил, и это несколько усложнит ваши отношения, но, скорее всего, Милли не выдержала и уже рассказала ему нашу историю. Они пара.

— Не лучше ли было нанять людей, которых не связывают романтические отношения?

— Не знаю, все это ново для меня, так что я выслушаю любые твои замечания и предложения.

— Не переутомляйся.

— Я собираюсь работать из дома. Из этого дома, так что нам нужно все обдумать и решить, какие комнаты мы выделим под фонд.

— Эй, руки прочь от моей комнаты для шитья.

— Можешь оставить ее себе, — улыбнулась Шарлотта. — Я думаю отдать под фонд первый этаж западного крыла. Как ты к этому относишься?

— Скажи мне, что ты хочешь передвинуть, и я это сделаю.

— Похоже, ты действительно можешь быть полезен, — улыбнулась она.

— Не сомневаюсь.

Они долго бродили по дому, обсуждая, какие комнаты и подо что можно переделать. Но поднявшись на третий этаж, где располагались спальни, они замерли в напряженном молчании.

— Ты настаивал на том, чтобы у нас была общая спальня. И кровать.

— Да, так я и сказал, — откликнулся Грей, обводя взглядом огромную спальню, где было больше места, чем в среднестатистическом доме. В центре комнаты стояла огромная кровать, и чем больше он смотрел на нее, тем сильнее становилось его желание. Но опасение причинить Шарлотте вред не оставляло его.

— Есть еще какие-нибудь мысли по этому поводу?

— Масса.

— Хочешь обсудить какие-нибудь из них?

— Возможно.

— Вчера ты спал на лодке, потому что не хотел спать со мной?

— Шарлотта… — Как объяснить ей свое волнение и при этом не выставить себя идиотом? — Дело не в тебе. Просто… — Нет, определенно она решит, что он идиот. — Я еще никогда не занимался любовью с беременной женщиной. Ты такая хрупкая, ранимая. А вдруг секс в твоем положении повредит тебе или ребенку?

— Так ты волновался об этом? — Похоже, Шарлотта испытала искреннее облегчение.

— Да. И не надо так на меня смотреть. Я правда беспокоюсь за тебя.

Шарлотта улыбнулась, взяла его руку и положила на свой пока еще плоский живот. Сердце Грея забилось быстрее. Ему было непросто привыкнуть к мысли, что скоро он станет отцом.

Не волнуйся, наш ребенок в безопасности, — прошептала она. — И его мать не собирается провести еще одну ночь в одиночестве, пытаясь понять, чем оттолкнула тебя. Его мать счастлива, что ты здесь, и уверена, что должна прямо сейчас развеять все твои опасения.

— Каким образом?

— Самым действенным. Ведь я должна убедиться в том, что ты все еще хочешь меня.

Шарлотта прижалась к нему всем телом, спрятав лицо у него на груди.

— Мне так не хватало тебя. Когда я после душа вытирала грудь полотенцем, мне казалось, что это твои губы прикасаются к ней. Я не переставала вспоминать все те вещи, которые ты делал со мной. Ты помнишь, что ты делал со мной, Грей?

— Шарлотта, смилуйся, — взмолился Грейсон, из последних сил пытаясь держать себя в руках. — Что ты со мной делаешь?

В ответ мать его будущего ребенка медленно расстегнула пуговки на своей блузке и позволила ей соскользнуть на пол. Затем Шарлотта распустила волосы, и они блестящей каштановой волной рассыпались по ее плечам.