Грехи девственницы - Анна Рэндол Страница 26

— Кто это сделал?

— Не знаю.

— У вас есть враги?

Губы Мадлен дрогнули в слабой улыбке.

— Всего лишь половина населения Лондона.

— Но эти люди ненавидят вас не настолько сильно, чтобы убить.

— Хорошо. Остается четверть населения Лондона.

Гейбриел не смог заставить себя улыбнуться.

— Как вы можете так спокойно говорить об этом?

— Паника не поможет. — Мадлен вскрикнула.

Галстук быстро пропитывался кровью, поэтому Гейбриел чуть сильнее нажал на рану.

— Если кто-то вам угрожает, скажите. Я защищу вас.

— Я слишком мало вам плачу.

Гейбриел нахмурился.

— Не думайте о деньгах. Так кто? Эти люди понесут наказание.

В глазах Мадлен промелькнула неуверенность, от которой через мгновение не осталось и следа.

— Я не знаю, кто вонзил в меня нож.

Экипаж замедлил ход. Гейбриел положил руки Мадлен на рану, а сам снял сюртук. Однако, когда он попытался подоткнуть его ей за спину, Мадлен поморщилась.

— Он испортится, а у меня нет денег, чтобы заплатить вам за новый.

Сердито заворчав, Гейбриел накинул сюртук на плечи Мадлен.

— Не все имеет цену. Мне плевать на ваши деньги. Вы ранены и почти раздеты. Поэтому наденьте этот чертов сюртук. — Гейбриел спрыгнул на землю, подхватил Мадлен на руки и понес к двери.

— Я моту дойти сама, — запротестовала Мадлен, но ее голос прозвучал глухо и неубедительно.

Гейбриел не собирался с ней спорить. Она почти ничего не весила. К тому же могла потерять много крови.

— Нет.

Кентербери отворил дверь. Сегодня его голову украшал ночной колпак в желтую и голубую полоску. В глазах дворецкого промелькнуло беспокойство.

— Что случилось?

Гейбриел прошел в дом.

— Она ранена. Мне нужна горячая вода и бинты.

Не теряя времени на дальнейшие расспросы, Кентербери поспешил на кухню.

— Где ваша спальня? — спросил Гейбриел, поднимаясь по лестнице.

— Судя по всему, вам не терпится уложить меня в…

Однако Гейбриел оборвал язвительное замечание Мадлен.

— Где?

Женщина вздохнула.

— Третья дверь справа. Я не нуждаюсь в вашей помощи, но ведь вы меня все равно не послушаете, верно?

— У вас большой опыт лечения ножевых ранений?

Мадлен промолчала.

— Так и думал. А вот мне приходилось иметь с ними дело. Позвольте сначала помочь, а потом можете прогнать. Если пожелаете…

Плечи Мадлен дрогнули. Очевидно, она пожала ими в знак согласия. Женщина испытывала слишком сильную боль. Ее лицо по-прежнему покрывала мертвенная бледность, а губы сжались в узкую полоску.

Гейбриел вошел в спальню Мадлен. На столике рядом с резной кроватью красного дерева мерцала единственная свеча. Отбрасываемое ею пламя делало еще более угрожающим темно-зеленое убранство комнаты. Судя по всему, здесь спал бывший хозяин дома, а не его жена.

— Почему вы не выбрали для себя другую комнату?

— Большая кровать имеет свои преимущества.

Не нужно было большого ума, чтобы понять, зачем Мадлен большая кровать. Гейбриел осторожно положил женщину на матрас.

— Мне необходимо снять с вас корсет, чтобы осмотреть рану. — Он вынул из сапога нож.

Когда Мадлен кивнула, Гейбриел поддел кончиком ножа плотную ткань и осторожно разрезал ее. После этого он раздвинул края корсета, под которым оказалась пропитанная кровью сорочка.

Дверь отворилась. В спальню спешил Кентербери с тазом горячей воды и стопкой аккуратно сложенных бинтов. Он на мгновение замер при виде крови, а потом начал зажигать остальные свечи. При этом его руки заметно дрожали.

— Что я могу сделать?

Только не упасть в обморок, добавив Гейбриелу хлопот.

— Положите бинты рядом со мной, а потом принесите полотенца.

Кентербери повиновался.

Пальцы Гейбриела замерли лишь на мгновение, прежде чем развязать ленты сорочки и осторожно разрезать тонкую ткань.

Его взгляд слегка задержался на восхитительно округлых грудях Мадлен, увенчанных розовыми сосками, прежде чем сосредоточиться на ране.

Она все еще кровоточила, однако, как и предсказывала Мадлен, оказалась, слава Богу, не смертельной. И тем не менее рану необходимо было зашить.

— Я пошлю за доктором.

— Нет. Вы сказали, что и раньше имели дело с подобными ранениями. Сможете мне помочь?

— Смогу. — За годы службы в полиции Гейбриелу не раз приходилось зашивать свои собственные раны и раны своих товарищей.

Но потом Мадлен задрожала, попытавшись сделать вид, что просто укладывается поудобнее, и сердце Гейбриела сжалось. В глазах у него потемнело при мысли о том, что ему придется снова и снова вонзать иглу в нежную кожу Мадлен. Нет, он не мог. Только не она.

— И все же я пошлю за доктором.

Мадлен схватила Гейбриела за руку, и от этого прикосновения рукав его рубашки тут же стал влажным от крови.

— Доктор все испортит. Пожалуйста, сделайте все сами.

Дьявол! Он просто обязан ей помочь. Хотя бы потому, что не смог должным образом ее защитить. Гейбриел сглотнул, пытаясь справиться с приступом тошноты. Он снял с рук Мадлен окровавленные перчатки и вымыл ей ладони.

На пороге вновь возник Кентербери. На этот раз со стопкой чистых полотенец в руках.

— Мне нужна иголка с ниткой. И бренди, если есть. — Гейбриел посмотрел на Мадлен в надежде, что она откажется от своей безумной просьбы, но та лишь кивнула в ответ.

Кентербери принес все, что просили, и поспешил прочь. Гейбриел же снял жилет и закатал рукава рубашки.

— Видите? Вы намного приятнее любого доктора.

Гейбриел проследил за взглядом Мадлен, но играющая на ее губах соблазнительная полуулыбка не смогла замаскировать плескающегося в глазах страха. Молодой человек подоткнул под спину Мадлен полотенца и слишком долго расправлял их.

Он выдохнул сквозь стиснутые зубы. Пора с этим покончить. Гейбриел опустил полотенце в горячую воду и хорошенько отжал его.

— Мне очень жаль, что так вышло.

Мадлен закрыла глаза.

— Мне тоже.

Гейбриел постарался как можно тщательнее очистить рану от крови, а потом взял с прикроватного столика хрустальный графин и вылил на рану немного бренди.

Сдавленный крик Мадлен эхом отозвался в сердце Гейбриела, и он с трудом выдохнул. Теперь ему пришлось тщательно следить за тем, чтобы бушевавшая в груди ярость не повлияла на работу его рук, промывающих рану. Но с губ Мадлен сорвался стон.