Замужем плохо, или Отдам мужа в хорошие руки - Юлия Шилова Страница 26

В эту ночь мне не удалось поспать даже подутро. Бесконечные беседы с сотрудниками милиции и выяснение причины того,почему Ленка пошла на этот отчаянный шаг. То, что это было самоубийство, ни укого не вызывало сомнения, но нам всем было достаточно трудно объяснить причинутого, почему человек совершенно сознательно, прямо на рабочем месте ушел изжизни. Это было понятно только нам, потому что мы работали в этом баре, жилиего атмосферой и научились понимать тех людей, которые не похожи на всехостальных.

Когда мы называли покойницу Леной, насодергивали и велели, чтобы мы называли ее так, как написано в паспорте, аточнее – Леонидом. Лично мне было достаточно тяжело называть Ленку Леней,потому что я никогда не видела ее в мужской одежде и всегда ощущала в нейнастоящую, стопроцентную женщину. Она ходила в коротенькой мини-юбке, в черныхколготках, носила туфли на высоких каблуках. Ее любимой фразой была фраза отом, что не все девушки рождены женщинами.

Я вспоминала наши задушевные беседы в кафе ине могла свыкнуться с мыслью, что ее больше нет. Ленка не любила независимыхженщин, а точнее, таких, как я, потому что я всегда считала себя независимой.Мы много с ней спорили по этому поводу. Я считала, что если женщина независима,то мужчина должен понять и принять ее независимость, Ленка же рассуждала о том,что в независимых женщинах слишком мало женственности и чересчур многомужественности. Она говорила, что мужчин привлекает в ней совсем не то, что онатрансвестит, а то, что в ней много женственности, а на сегодняшний день этоготак не хватает нашим мужчинам. Я же не могла с ней в этом согласиться иоставалась при своем непоколебимом мнении. Я была уверена в том, что с Ленкойзнакомились в основном геи или те, кто хочет удовлетворить свои самые смелыесексуальные фантазии. Удивительно, несмотря на свою мужскую физиологию, Ленкаимела тонкую женскую ранимую психологию.

– Горе-то какое, – шептались сотрудники инаблюдали за тем, как Ленку выносят из клуба.

– Интересно, кто будет следующий…

Я обернулась и увидела стоящего сзади меняповара Толю.

– Ты хочешь сказать, что будет следующий? –задала я вопрос и всмотрелась в его бледное лицо.

– Конечно. Здесь это не редкость. Ты просто нетак давно у нас работаешь.

– А почему это происходит? – зачем-то спросилая, хотя заранее знала ответ.

– Потому что нельзя идти против природы.

– Нельзя, – согласилась я с Толей. – Но ведьне у всех это получается.

– Вот и результат налицо. Не могут онисвыкнуться с мыслью, что не все принимают их новый облик, даже несмотря на то,что они, пожалуй, лучше, чем обычные женщины, знают, чего же хотят мужчины.

В Ленкином кабинете повсюду валялись женские вещии косметика. На столе стоял лак для ногтей, на трюмо весело красивое ожерелье ибусы. Несколько париков, тюбиков помады, карандаши для губ, клипсы, сережки,повсюду туфли на каблуках… Этот клуб был для нее единственным пристанищем,тихой гаванью и единственным местом, где не осуждали таких, как она. Только тутона находилась среди единомышленников и получала моральную поддержку.

– У нее вчера у ребенка день рождения был.Жена не пустила, – объяснила я Толику и носовым платком вытерла неожиданновыступившие слезы.

– Оно и понятно. Зачем ребенка пугать. Можнобыло бы и в мужской одежде приехать.

– Не захотела она считаться с общественныммнением. Видимо, это ее и погубило.

Я смотрела на туфли сорок шестого размера,которые принадлежали Ленке, и представить себе не могла, где же она брала такуюбольшую женскую обувь. Скорее всего, шила ее по спецзаказу и отваливала за неенереальные деньги.

Когда милиция наконец объявила нам о том, чтовсе сотрудники свободны и мы можем расходиться по домам, я вышла на улицу длятого, чтобы взять такси. Но тут я увидела, как мне перегородил дорогувнушительных размеров автомобиль.

Отскочив в сторону, я выругалась, но узнав всидящем за рулем мужчине Богдана, встала как вкопанная.

– Вы???