Безжалостный распутник - Барбара Картленд Страница 26

Тут до ее слуха донесся голос графа:

— В чем дело?

В следующий миг в вестибюль вошел и он сам, в бриджах для верховой езды и синем сюртуке. Белый галстук был завязан изящным узлом и удивительно красиво смотрелся на темном фоне обшитых дубовыми панелями стен.

— Мы поймали браконьера, милорд, схватили его на месте преступления, — сообщил незнакомый Сиринге мужчина. — У него в одной руке был силок, а в другой кролик. Я так и сказал ему:

«Ты попался, парень».

— Что же он сказал в свое оправдание? — осведомился граф.

— А что он мог сказать, милорд? И так все понятно. Некоторым браконьерам хватает ума помалкивать, чтобы не отягощать свою вину.

Сиринга не могла рассмотреть, кто этот человек, обвиненный в браконьерстве, потому что он стоял между двумя егерями, однако, почти спустившись вниз, она услышала, как граф спросил у него:

— Так что вы скажете в свое оправдание? Это ваш единственный шанс объясниться, прежде чем я отправлю вас к судье. — Ответа не последовало, и спустя мгновение граф добавил: — Отлично. Уведите его. Пусть с ним разбирается суд.

Егеря уже собрались было выполнить распоряжение графа, но в следующее мгновение Сиринга узнала человека, которого они были готовы вывести из вестибюля. Она с криком бросилась вперед:

— Стойте! Остановитесь! Это ошибка!

— Тут нет никакой ошибки, — возразил граф. — Кроме того, это вас совершенно не касается, Сиринга.

— Нет! Это касается меня! — ответила девушка. — Этот человек не браконьер. Это старый Бен, и я хорошо его знаю, он живет в лесу.

— Я поймал его с силком в руках, мисс, — сказал один из егерей, держа в руках незамысловатую ловушку из куска дерева и шнурка. — А вот и кролик. — С этими словами он указал на мертвого кролика в руках у его напарника. — Кролик был еще жив, когда мы поймали его, — продолжил он, — но по пути сюда сдох.

— Он собирался отпустить его на свободу… да-да, он хотел его отпустить! — с жаром воскликнула Сиринга. — Бен никогда не причинил бы вреда живым существам!

— Не стоит защищать этого человека, — нахмурился граф. — Мои егеря поймали его с поличным. Вам же должно быть отлично известно, что браконьерство — серьезное преступление, и поблажек тут быть не может. Если бы он что-то сказал в свое оправдание, это, возможно, изменило бы дело.

Сиринга повернулась лицом к Роттингему. В ее широко открытых глазах читалось неподдельное волнение.

— Бен не умеет разговаривать, он немой от рождения. Он лишь мычит и что-то напевает птицам и животным, которые доверяют ему, а с людьми объясняется жестами. Он ни за что не убил бы кролика. Я это точно знаю.

— Простите, Сиринга, — сказал граф, — но мои егеря выполняют свой долг, и я должен всячески поддерживать их.

Сиринга умоляюще посмотрела на графа, и ей показалось, будто он старательно избегает ее взгляда — это свидетельствовало о том, что он намерен оставить ее слова без внимания и поступить так, как решил.

Егеря, рассудив, что разговор окончен, взяли Бена под руки и повели к двери. Но не успели они сделать и пары шагов, как в комнате снова прозвенел голос Сиринги:

— Стойте! Я докажу вам, что я права!

Мужчины вопрошающе посмотрели на Роттингема, как будто ожидая его приказаний, однако тот промолчал.

— Пожалуйста, отойдите от него, — велела Сиринга егерям, после чего обратилась к старику Бену: — Слушай меня, Бен. Я хочу тебе помочь.

Лицо старика было изборождено глубокими морщинами, а волосы — белыми как снег. Вместе с тем в его лице было что-то мальчишеское. А когда он посмотрел на девушку, на его лице появилась слабая улыбка.

На Бене был старый заплатанный сюртук и сильно поношенный жилет. Башмаки подвязаны бечевкой, на шее — грязный ситцевый платок.

— Бен, покажи его светлости, что у тебя в карманах, — сказала Сиринга, в упор глядя на старика.

Тот оглянулся через плечо, как будто желая убедиться, что егеря стоят не слишком близко, после чего запустил правую руку в карман и вытащил из него маленькую рыжую белку.

Посидев пару секунд у него на ладони, пушистый зверек пробежал по руке и уселся на плече старика. Бен дал белке орешек, и та принялась грызть его, с любопытством поглядывая на людей.

— А теперь покажи, что у тебя в другом кармане, — попросила Сиринга почти шепотом.

Бен снова залез в карман и вытащил трех маленьких полевых мышей. Они проворно взбежали по его руке и уселись у него на воротнике. Заметив белку, они испуганно устремились обратно в свое безопасное теплое убежище.

— Что еще ты покажешь его светлости? — спросила Сиринга.

Бен извлек из-за пазухи молоденького лесного голубя. Он осторожно взял его в широкие ладони, и все заметили, что к одной лапке птицы аккуратно привязана небольшая щепка.

Старый Бен ласково погладил сизые перья, и голубь затих, как будто понял, что ему ничего не грозит.

— У тебя есть еще что-нибудь? — спросила Сиринга, и, когда старик отрицательно покачал головой, повернулась к Роттингему: — Неужели вы думаете, что он может запятнать руки кровью живых существ, которые ему так доверяют? — спросила она.

Мгновение помолчав, граф ответил:

— Вы доказали свою правоту, Сиринга. Этот человек свободен.

— Но милорд! — запротестовали егеря. — Если ему позволить бродить по лесу в тот сезон, когда птицы вьют гнезда, он будет тревожить фазанов, а ведь мы хотим к осени создать для вашей светлости хорошие условия для охоты.

— Охоты?

Услышав их слова, Сиринга побелела как мел. Так вот что означает обход егерями лесов! Если так будет продолжаться и дальше, они наверняка наткнутся на ее тайное место. Что же тогда будет?

Не отдавая отчета в своих действиях, она схватила графа за руку, и тот моментально понял, что она хочет сказать.

— Я уже распорядился, — сказал он, — что Монахов лес должен остаться заповедным. Егеря туда не пойдут.

Облегченно вздохнув, Сиринга повернулась к Бену, чтобы сказать, что он свободен, но старик уже ушел.

Он выскользнул из комнаты так же беззвучно и быстро, как ходил по лесам, и вернулся в привычный ему мир. Мир птиц и зверей, живых существ, которые получили увечья, страдали от боли и доверяли ему.

Во время верховой прогулки в парке Сиринга поблагодарила графа:

— Спасибо, что отпустили Бена. Я знала, что найду у вас понимание.

— А я рад, что вы не позволили мне совершить ошибку, — в свою очередь ответил граф.

— Вам обязательно держать егерей в поместье? — поинтересовалась девушка. — До сих пор в лесу было так спокойно, так мирно.

— К несчастью, лес полон хищников, — ответил Роттингем. — Если позволить им стать хозяевами леса, они будут такими же безжалостными, как и люди.