Здравствуй, папочка Мороз! - Амелия Борн Страница 26

– Митюша мне очень понравился! Правда! Я клянусь тебе! Но его мать…

Она не договорила, когда я оборвал Лайму на полуслове:

– Даже не вздумай говорить о ней плохо…

Вышло настолько угрожающе, что проняло даже меня.

– Нет-нет! Что ты? Я о другом!

Снова пришлось напомнить себе о том, что Лайма в этом всем – один из самых пострадавших элементов. Какой бы она ни была – именно я выбрал эту девушку на роль своей будущей жены. И именно я стал причиной того, с чем она столкнулась и пыталась совладать в меру своих способностей.

– Снежана ведь сама страдает. Растила ребенка одна… а сейчас мы… все… на ее голову!

Лайма отвернулась к окну и всхлипнула. Я видел ее плачущей от силы пару раз. И в тот момент она выглядела точно так же – рыдала потому, что этого требовали обстоятельства.

Слава богу, мы уже добрались до особняка, в котором она жила, и это хоть немного сгладило мои желания высказать все, что накопилось.

– Иди и отдохни. И больше никаких попыток поиграть в мою невесту, желающую приютить всех моих детей.

– У тебя еще есть дети?! – ужаснулась Лайма.

Я решительно вышел из машины, обошел ее, распахнул пассажирскую дверцу и, едва ли не вытащив невесту на улицу, проговорил:

– У меня нет никого, кроме Мити. И давай уже закончим весь этот фарс. Иди домой и прими ванну. Вызови массажиста. Закажи себе устриц и черной икры. В общем, займись тем, чем занимаешься обычно на досуге. Созвонимся.

Подтолкнув Лайму в сторону ворот, я вновь вернулся за руль, а мгновением позже уже сорвал авто с места и устремился домой.

Мне многое нужно было обдумать.

На следующий день меня ждал сюрприз. Не успел я устроиться в своем кабинете после утренней планерки, как в нем оказались сразу трое людей, которых я ну никак не ожидал увидеть. Мать, отец и старшая сестра. Последняя имела привычку делать все для того, чтобы я проклял родственные связи на корню.

– Павел, мы к тебе, – заявила Марина, пройдя в мой кабинет и устроившись напротив с самым царственным видом. – Будем говорить о твоем отпрыске.

Она так и сказала – отпрыске – и я мгновенно ощетинился. Какого вообще черта родственники нагрянули средь бела дня, да еще и с какими-то своими целями?

– Доброе утро, Марина, – как можно спокойнее проговорил я, откидываясь на спинку боссова кресла и сцепляя руки в замок перед собой. – У меня в офисе есть негласное правило – ко мне можно только по записи, – сразу же обозначил я границы. – Но, так и быть. Тебя приму вне очереди.

Я хмыкнул, когда поймал удивленный взгляд матери. Пожалуй, именно с ней у меня имелись наиболее теплые отношения, и мне бы очень не хотелось, чтобы это кануло в Лету.

Марина переглянулась с отцом, тот – мгновенно устроился рядом. Понятно. Из прибывших родственников рассчитывать можно только на маму.

– Мы хотим познакомиться с твоим сыном, – без обиняков заявила сестра, и теперь уже обе мои брови взлетели наверх.

– Хорошо, что ты понимаешь простую вещь. Это именно мой сын, – сразу взял я быка за рога.

Блин! И почему я в целом проигнорировал вероятность, что Митей могут заинтересоваться и мать с отцом, и сестра?

– Да. Но он – часть нашей семьи. Нашего клана.

Марина улыбнулась, я – прищурился. В ее словах не было ничего из того, что могло заставить меня напрячься. Но в то же время я это сделал. Уж слишком внезапным был этот самый визит.

– Павлуш… Мариша верно говорит, – вступила мама, и я расслабился. Временно, разумеется. – Лайма позвонила ей и рассказала, какой чудесный у тебя малыш. Хоть и рожден вне брака.

Так вот где собака порылась! Значит, невестушка решила действовать на упреждение. Заручилась поддержкой моей семьи, а теперь я имел «удовольствие» присутствовать на семейном совете, инициированном вовсе не мною.

– И что? Да, у меня есть сын, как вы верно озвучили. Но… я не пойму, откуда такое рвение к тому, чтобы с ним познакомиться.

Марина вдруг вскочила с кресла и заходила по кабинету туда-сюда. Папа – сник на своем месте. Мама – стала еще более встревоженной.

– У тебя на кону сделка на несколько миллиардов, Мельников! – прошипела сестра мгновением позже.

Подошла ко мне и, оперевшись ладонями на стол, буквально нависла надо мной нерушимой цитаделью.

– Под сделкой ты имеешь ввиду мой брак с Лаймой? – хмыкнул я, совершенно не проникнувшись речью сестры.

– Именно! – едва ли не вскричала Марина.

– А ты-то здесь причем? – не выдержал я.

Примерно понимая, что явилось первопричиной этого разговора, я всем своим нутром был против.

Косвенно они защищали Лайму – как ту, кто мог привести меня к «многомиллиардной сделке». При этом пытались лавировать и вписать во все это безобразие Митю…

Но я-то уже понимал – для меня важными людьми являются только сын и Снежана. Остальное – тлен.

– Не отвечай, – оборвал сестру, когда она уже решила было рассказать, каким боком тут затесалась. – А сейчас у меня дела. И помните одну простую вещь: если на кону будет взаправду стоять «сделка», я выберу того, кого ты совершенно правильно назвала частью нашей семьи, Марина. И его мать – выберу тоже в первую очередь. Это ясно?

Родители поднялись со своих мест. Папа – выглядел растерянным, мама – расстроенной. Чувств сестры, так внезапно свалившейся на мою голову, понять я не мог. Да и не хотел.

– Это ясно, – процедила она, после чего все трое наконец покинули кабинет к немалому моему облегчению.

Обратный путь до дома мы все проделали молча. Леня вел машину с каменным лицом, Лина угрюмо уткнулась в телефон, а Митя тихо юркнул на заднее сиденье машины и не издал за всю дорогу ни единого звука.

Я понимала, что мне сегодня, кажется, предстоит немало объяснений. Черт возьми, как же все запуталось! Хотя для меня все как раз было предельно ясно и более того – твердо решено. Но, похоже, не для окружающих.

Прибыв домой, я попросила Лину посидеть с Митей, сама же жестом пригласила Леню на кухню. Как бы ни хотелось просто забыть обо всем случившемся, я понимала, что разговора на эту тему не избежать. Тем более, что чувствовала себя очень виноватой. Хотя бы потому, что не могла отрицать – у меня не выходило оставаться безразличной к поцелуям Мельникова. Именно поэтому ничего подобного больше никак нельзя было допускать!

– Хочешь чаю или кофе? – предложила Лене, когда он привычно устроился за столом, как делал это сотни раз прежде.

Он тяжело, мрачно посмотрел на меня в ответ и покачал головой:

– Я бы предпочел, чтобы ты мне просто объяснила, что происходит.

Все же автоматически включив чайник, я откинула голову назад и буквально простонала: