Только моя малышка - Яна Полунина Страница 26

– Положи на стол, – скомандовал босс отстраненно, погруженный в разговор.

И я увидела, как перед монитором ноутбука появилась стопка дел.

Вслед за мелькнувшими руками тут же возникла физиономия Дани и он молча сощурил глаза, как умел только он. Совестил меня одним только взглядом, а я сидела, как приклеенная к стулу. Прятаться было поздно, как и выключать связь.

Внезапно Даня молча исчез, как и появился. Хлопнула дверь. Разговор Романа Андреевича отдаленно доносился через динамики.

Даня ушел? Так просто?

Какое-то странное разочарование кольнуло. Чувство нужности слегка защемило той самой закрытой дверью.

А что ты ждала, Лера? Нет, ну действительно!

Женщины, все-таки, странные создания. Если бы Даня стал допытываться, меня бы это напрягло, я бы всячески отбрыкивалась, скрывалась. А тут....

Мог бы и поздороваться, хотя бы. Все-таки, не чужие люди. Работали вместе, ели.

– Я вернулся, – босс сел на свое место и взглянул на меня, хмурясь: – Что с лицом?

– Ничего! – поспешно отмахнулась я. – На чем мы закончили?

– На сегодня все. Высылаю тебе все на почту. Закончи к девяти утра завтрашнего дня. Договорились?

– Договорились, – кивнула я и отключила я, чувствуя, что это дыхание прошлого заставило сердце нестись вскачь.

Слишком я стала впечатлительная! Это все гормоны. Нужно успокоиться и остудить голову работой.

А вечером раздался сигнал видеосвязи. Босс.

– Да? – ответила, наскоро поправляя растрепанные волосы.

– Значит, не показалось, – по другую стороны монитора сидел Даниил

– Как дела? – самый невинный вопрос со стороны Дани не казался данью вежливости.

Парень улыбался, а вот его глаза сканировали мир позади меня. Я даже мысленно припомнила, нет ли ничего особенного за моей спиной, что могло бы дать подсказку, и тихонечко выдохнула от облегчения. Вроде, все в порядке.

Да и зачем я ему? Это же не Донской.

– Все хорошо, – я чувствовала себя неуютно, уговаривая себя, что он не может видеть насквозь. – Как ты? Все еще работаешь допоздна?

Мой секрет останется таковым. У меня на лице не написано, что я беременна и где нахожусь. Нужно успокоиться, спокойно поговорить и мило попрощаться.

– Ты тоже кукуешь за бумажками, – неожиданно Даня наклонился близко к камере и, заглядывая мне через фокус, спросил: – Ты знаешь, что бесстыжая?

– Я? – растерянно переспросила, удивленно моргнув.

– Не я же? Знаешь, как ты задела мою гордость? – то ли в шутку, то ли серьезно вопрошал Даня.

– И как же?

– О-о-очень глубоко. Если бы я с тобой говорил неделю назад, я бы рычал не лучше нашего Джека.

Нашего Джека.

– Почему? Подхватил бешенство?

– Бешенство? Пожалуй! Я бесился. Действительно бесился, что ты совсем не воспринимала меня всерьез, не поверила в меня. Думаешь, я не смог бы защитить тебя от Донского?

– Причем здесь это? Для этого у нас должны быть отношения, а мы…

– А мы?

– Мы просто… коллеги.

– Коллеги общаются только на работе.

– Хорошо, чуть больше, чем коллеги.

– Я бы назвал нас раньше друзьями. А ты?

– Пожалуй.

– Так вот, дорогая подруга. Я очень задет. Могла бы обратиться ко мне, и я бы устроил все лучшим образом.

– У меня самой неплохо получилось. Не находишь?

– Нахожу. А еще сегодня видел Донского. И по его спешащему и жутко довольному виду могу предположить, что либо он нашел новую пассию, либо… нашел тебя. А учитывая, что когда бы я его не видел, он ходил мрачнее тучи, то скорее второе, чем первое.

Я понимала, о чем Даня. Он хотел участвовать в моей жизни, а я же хотела стереть все прошлое. Он говорил о том, что я спряталась плохо, он сделал бы это лучше, но не понимал, что и его я тоже хотела оставить в прошлом.

К горлу подступила нервная тошнота и я прикрыла ладонью рот.

– Что такое? Ты сливаешься с стеной.

Я медленно замотала головой, а сама протянула руку к кнопке отбоя связи.

– Мне пора. Рада была поболтать, – протараторила я.

– Подожди! Я… – успел сказать Даня, прежде чем экран погас.

И я все-таки не удержала в себе ни ужин, ни нервы. Бегом сорвалась с места в уборную, ощущая, как трясутся коленки.

Валера улыбался. Нашел меня? Или другую?

Сердечный ритм дробью отдавал в ушах.

День прошел в таком стрессе, что я не могла работать. Даже шеф раздраженно заметил:

– Лера, от тебя сегодня никакого толку. Возьми выходной.

А что может быть хуже, чем оставаться наедине со своими мыслями? Это все равно, что грызть себя изнутри. Я то и дело посматривала в окно, заглядывала в дверной глазок, и боялась выйти в магазин.

Но день закончился, прошла и бессонная ночь, и я смотрела на себя в зеркало глазами панды – с темными ореолами недосыпа и нервов.

– А с чего ты взяла, что он ищет тебя? Даня же предположил, что Валера нашел другую. Почему бы и нет? Разве это не хорошо? Разве ты не хотела этого? – спрашивала у своего отражения я.

Отражение обиженно глядело в ответ. Внутри так противно было, муторно, что я не находила себе места. Стоило признать – я хотела и не хотела одновременно, чтобы меня нашел Донской.

Это такая странная женская особенность – всегда надеяться на то, что т плохой парень изменится благодаря ей. Что свернет горы ради нее одной. Что перевернет мир, но найдет.

– Вот ты дурочка, Лера. Что будешь делать, если он тебя найдет? А если отыщет, когда уже будет видно живот? – пыталась отрезвить я себя.

Не надо было с ним спать. Стоило провести ночь вместе, как между нами словно натянулись невидимые нити.

Я даже по-доброму завидовала тем женщинам, что легко меняли в постели мужчин и не привязывались.

– Это все скачки гормонов. Просто затмение, – разговаривала я сама с собой, ходя по квартире.

Раздался звук двери в соседской квартире.

– Ну вот еще дятла-соседа мне только не хватало! – вздохнула я, хватаясь за голову.

Ритуальный утренний кофе пришлось заменить чаем с лимоном из-за утренней тошноты, но сегодня даже он не помогал. Ночь без сна сказалась на состоянии, и за компьютер я села в убийственном расположении духа.

Дятел-сосед продолжал свое раздражающее дело: стучал, крутил, переставлял мебель, сверлил. Даже Роман Андреевич сочувственно поглядывал, когда я жмурилась от звука дрели, а потом быстренько завершил разговор, не желая больше мучать свои уши. А вот мои остались в полном распоряжении соседа.