Не нужно слов - Дениза Алистер Страница 26

– Это звучит так, будто я доктор. Я сказал: «Я люблю тебя, Кэт», как любящий мужчина. – В его словах прорвались сердитые нотки.

– Дорогой, ты совершенно не понимаешь, что такое чувство благодарности... Ты лишен его... – Она оборвала фразу, увидев, как у него вспыхнули глаза. Надвигалась буря!.. Он щелчком выключил газ под дымящейся сковородкой.

– Не говори мне, что у меня есть и чего нет. Я знаю, что у меня есть. – Он взял ее за плечи и потряс. – У меня есть любовь к тебе! И нечего меня за это благодарить! Я не гуманитарная организация! И не Красный Крест!

– Фред!..

Он притянул ее к себе, отстранив блюдо, которое находилось между ними. Ее охватило отчаяние – ну и характер! «Никогда не говори о любви ко мне таким постным тоном». А Фредерик между тем поднял ей голову рукой и стал целовать. Его губы были грубыми и настойчивыми.

– Мне нужно от тебя больше, чем это, гораздо больше. – Глаза его сверкали. – И я получу все, что хочу. Будь я проклят!

– Фред!.. – Она не могла перевести дыхание, ошеломленная силой его взрыва.

– Судьба постоянно загоняет меня в ловушку. Да выпусти же ты из рук это чертово блюдо! – Он употребил еще одно, более сильное выражение по поводу блюда, но она умудрилась его не расслышать.

– Ох, Фред, – Кэтрин обняла его за шею, – у тебя уже есть больше, чем «это», у тебя есть все. Я боялась, я очень боялась сказать тебе, как сильно тебя люблю. Я люблю тебя, Фред Эмбридж! – Теперь она сказала это совсем другим тоном.

Мгновенно и страстно их губы слились. Фредерик взял ее на руки я понес в холл.

– Так далеко... – прошептала она.

– Ммм...

– Спальня так далеко.

Фредерик с изумлением воззрился на нее: смотри, пожалуйста, какое нетерпение!

– Действительно далеко, – пробормотал он, меняя направление и следуя прямо в музыкальную комнату.

– Здесь мы всегда работаем вместе.

– И сейчас здесь будет звучать великолепная мелодия, – добавил он.

– Ох, Фред, а вдруг появится миссис Даймонд!

– Она убедится в правоте слухов относительно нравов людей, выступающих на сцене. Но сегодня воскресенье, и она не придет...

* * *

Прошло много времени. Кэтрин сидела на коврике перед камином и смотрела, как Фредерик шевелит кочергой дрова. Она разогрела кофе и принесла колбасу. Фред уже надел джинсы и свитер, а она все еще была в коротком халатике. Держа чашку двумя руками, она зевнула. Никогда она не чувствовала себя такой разнеженной, словно кошка, греющаяся на солнышке. Она смотрела с нежностью на любимого, в то время как он сосредоточенно глядел на горящие поленья. Но вот он повернулся и встретил ее улыбку.

– О чем ты думаешь? – Фред опустился радом с ней на коврик.

– О том, какое счастье – вот так сидеть с тобой у огня и пить кофе. – Она протянула ему чашку с кофе, поцеловав его при этом. – Все у нас теперь так, как и должно было быть.

– Именно таково твое представление о счастье? – спросил он, улыбаясь.

– Да, в промежутках между восторгом и экстазом на грани безумия.

– Хорошо, мы повторим «экстаз и безумие». Знаешь, вчера ты чуть не свела меня с ума в этой комнате.

– Вчера? О чем ты говоришь?

– Ты не можешь себе представить, как действует на меня твой голос, когда ты поешь.

Смесь невинности со страстью. Эти хрипловатые звуки...

– Ну, может быть, такова особенность моего пения? – Кэтрин поставила пустую чашку на пол. – Хочешь еще один бутерброд? С колбасой... Только она подгорела.

Фредерик оторвал взгляд от солнечного зайчика на стене и засмеялся.

– Ты сделала ее невероятно вкусной.

– Умирающий от голода мужчина не может быть разборчивым.

– А что я уже съел?

– Огромное количество яичницы, – она прищурилась, – из пяти или шести яиц. С колбасой. И еще пять ломтиков бекона. И три огромных бутерброда с джемом. – Она расхохоталась. – Это после любви ты становишься таким голодным?

– У меня здоровый утренний аппетит.

– Мне кажется, что ты мог бы съесть еще что-нибудь после всего съеденного. Хочешь еще кофе? – Кэтрин снова обняла его. – Я действительно свожу тебя с ума, Фредди?

– Да, с самого начала. Невозможно было находиться с тобой в одной комнате. Я ждал, долго ждал, когда это произойдет. И еще эта проклятая обложка на альбоме. Я был в бешенстве, я готов был бросить тебя прямо на ковер.

– Вот почему ты... – Она замолчала. – Полагаю, что теперь, когда ты нашел ко мне подход, больше я не буду доводить тебя до сумасшествия.

– Это правда. Я могу взять тебя или покинуть тебя. Все это в моей власти. – Фредерик поставил пустую чашку и взъерошил ей волосы, забавляясь тем, как у нее перекосилось лицо. – Ну я шучу, конечно! Уже полдень. Лучше будет, если мы сделаем хоть часть работы сегодня. Пойдем-ка, потрудимся. У меня есть новая идея. – Они перешли в музыкальную комнату. – Что-нибудь в этом роде. – Он сыграл на рояле несколько тактов мелодии, отработанных в том темпе, который он уже предлагал. – И немножко рока. Да. Тут нужны синкопы, повторяющие удары сердца. Вот такая идея! Резче и порывистее, вместе с хором.

Кэтрин, стоя у него за спиной, удовлетворенно улыбалась, пока он играл.

– Тогда все, что после этого нам будет нужно, это лирическая часть.

– А больше никаких нет идей? – спросил Фредерик.

– Есть, конечно. – Кэтрин села рядом с ним. – Нам надо что-то придумать, чтобы голос подруги Лолиты стал похож на писк детской куклы. Ее песни должны быть фоном для Линды Хармен. Естественно, хор и здесь должен звучать. Но о чем собственно ты думаешь сейчас?

Фредерик резко повернул ее к себе, но она уклонилась от поцелуя.

– Кэт! – Он крепко обнял ее. – Я сильно сомневаюсь, что мы сможем работать, пока ты одета так, как сейчас. Я советую тебе надеть самое непривлекательное платье.

– Я отвлекаю тебя, Фредди?

– Нет, ты меня соблазняешь! Далеко ли мы продвинемся так в работе?

– Да я и сама уже не могу справиться с собой.

– Ну и я уже на грани!

– Тогда пойду поищу непривлекательное платье.

– Позже, – сказал он и стиснул ее в объятиях, когда она попыталась встать.

– Фред, ну в самом деле...

– Позже, – повторил он и нежно увлек ее на ковер.