Королева-беглянка - Мэй Макголдрик Страница 26

Джон с восхищением смотрел на молодую женщину, стоящую перед ним с гордо поднятой головой. Капли дождя в ее черных волосах сверкали, как бриллианты. И вдруг он ясно осознал, что Мария больше не намерена продолжать случившееся. Но ее огромные зеленые, опушенные густыми темными ресницами глаза говорили ему еще кое о чем. То, что произошло между ними, произвело на нее не меньшее впечатление, чем на него. Они оба ощутили страсть и жар.

Теперь он, испробовав вкус ее губ, почувствовав ее ответное влечение, хотел большего.

Джон протянул руку и набросил капюшон ей на голову. Она отклонилась, но не убежала и даже ничего не сказала.

— Думаю, уже поздно. Но что бы вы ни решили, вряд ли стоит стоять на палубе в такую погоду. Вы ведь не голландка, не привыкли к этой сырости, вам нужно пребывать в тепле и сухости, пока вы не восстановите свои силы. Я провожу вас в каюту.

Мария молча смотрела на гиганта. Все ее соображения так и остались невысказанными. Она ведь хотела поговорить о деле — снова обсудить высадку в Дании. Она была готова, если это понадобится, предложить ему вознаграждение, если он доставит их туда. Но она понимала также, что он прав: отказываться от договора поздно. Пришло время платить.

Прежде чем она успела что-либо сказать, командующий взял ее твердо под руку и направился к двери, ведущей вниз. Какую-то долю секунды Мария размышляла, не вырвать ли у него руку и не заставить ли его послушать ее, но отказалась от этой мысли.

Джон спрятал улыбку. Робкий румянец на ее прелестном лице, изломанная в раздумье бровь без слов говорили ему о ее колебаниях. Ее мысли отражались на ее лице так же, как лучи солнца отражаются в водной глади. Но дело даже не в том, что она не умеет притворяться и лгать, а в том, что ее столь же влечет к нему, как и его к ней. И это сейчас самое главное.

Возле двери Марии на часах стоял пожилой матрос.

— Быстро на камбуз, Кристи, — приказал Джон, — скажи коку, чтобы дал тебе чего-нибудь согревающего. А потом постарайся не заблудиться и вернуться назад.

— Да, милорд, — мгновенно с живостью откликнулся тот, подмигнув Марии. — Хотя не так-то просто согреть старые кости в такую погоду.

Мария смотрела, как матрос поднялся по лестнице с живостью, несвойственной его возрасту. Протянув руку к дверной ручке и стараясь не смотреть на командующего, она повернулась, чтобы попрощаться с ним. «Все, это конец», — мелькнула решительная мысль. Больше она не выйдет из каюты до самого Антверпена. О том, как ей избежать в дальнейшем встречи с Карлом, она подумает уже там.

— Прощайте, сэр Джон, — пробормотала она.

Командующий, положив ей руки на плечи, притянул к себе.

— Нет, — прошептал он, — я не позволю вам скрыться от меня так просто.

Она удивленно посмотрела в его синие глаза.

— Но… — слова замерли у нее в горле.

Он неожиданно смахнул с ее полной нижней губки каплю дождя.

— Что вы делаете? — прошептала Мария.

— Хочу еще раз поцеловать тебя.

— Против… против моей воли? — спросила она, дрожа.

— Нет, не против твоей воли, — прошептал он, наклонясь к ней, — в этом у меня нет ни малейших сомнений.

Он накрыл ее рот своими губами, и в груди ее снова заполыхал пожар. Теперь ее целовал мужчина, не думавший ни о чем, кроме своего желания. Сначала он поцеловал ее легко, как бы примериваясь, затем, прижав ее к груди со всей силой, позволил своим губам стать властными и требовательными. Мария обвила руками его шею.

Как только она прижалась к нему, его язык стал более требовательным, прикосновения вызывали в ней дрожь. Его мускулистая нога, раздвинув ее ноги, интимно прижалась к ней. Она гладила его твердую спину.

Рука Джона скользнула под плащ, касаясь и лаская сквозь ткань платья ее груди, другая властно проводила по ее ягодицам. Он все плотнее прижимал ее к своим напрягшимся чреслам.

Мария, забыв обо всем, прильнула к нему. Она двигалась в такт с ним, все мысли о сопротивлении исчезли без следа. Ее тело жаждало его.

Когда командующий прервал наконец поцелуй, ей показалось, что она летит в невесомости. Где-то в отдалении ей слышался стук копыт коней, рвущихся вперед в дикой и необузданной гонке. «Как странно, — смутно подумала она, — откуда здесь, в море, могут быть кони? Да нет, это не кони, это стучит сердце». Она поняла, что его руки обнимают ее, а голова покоится на его груди. Ясно, чье сердце стучит столь сильно. Его. Бьется сильно и мощно.

Но и ее сердце стучало в унисон.

Джон взял ее за подбородок, и их взгляды встретились.

— Опять вопреки твоему желанию и рассудку? Похоже, мы не можем насытиться друг другом. — Его голос звучал хрипло. — И что мы будем делать со всем этим, дорогая?

Мария отступила, ее лицо горело. Опять. «Как я могла, ну как?»

— Что делать? — спросила она глухо, берясь за ручку двери. — Ничего! Мы ничего не можем сделать, сэр Джон. Я больше с вами не увижусь.

Шотландец положил свою руку на ее, не давая ей открыть дверь.

— Это маленький корабль, Мария.

— Пожалуйста, не надо, и так трудно. — Мария оттолкнула его руку, открыла дверь и вошла в каюту. В маленькой прихожей она остановилась в нерешительности и сказала, не поднимая глаз:

— Я останусь внутри, а вы будете снаружи.

Она попыталась закрыть дверь, но он помешал ей.

— Ведь это не то, что ты хочешь, Мария.

— Пожалуйста, — повторила она, в голосе ее звучала паника, — не приходите больше сюда! Умоляю вас!