Жаркие бразильские ночи - Джессика Гилмор Страница 26

Харриет сонно потянулась, не торопясь открывать глаза, желая подольше растянуть этот тихий, умиротворяющий момент, остаться в нем навсегда. Прошлой ночью их с Деанджело любовные ласки не были похожи на то, что она когда‑либо испытывала. Он ласкал ее нежно, с любовью.

С любовью? Харриет замерла. О таком они не договаривались — ни письменно, ни на словах. И все же…

Каким‑то образом за последнюю неделю она умудрилась рассказать Деанджело о себе больше, чем кому‑либо другому, включая своих подруг и отца. И похоже, Деанджело тоже был откровенен с ней, как ни с кем другим. Почему это случилось? Наверное, потому, что им пришлось так много общаться. А еще они доверяли друг другу. Но это — последний раз, когда они работают вместе. Затем Деанджело вернется в свой небоскреб, Харриет — в таунхаус в Челси, и вряд ли их пути когда‑нибудь еще пересекутся. Эта поездка станет для нее заветным воспоминанием.

Перекатившись на бок, Харриет открыла глаза. Деанджело спал, значит, можно позволить себе полюбоваться им. Ее взгляд медленно проскользил по его расслабленному лицу, по широким плечам, мускулистой груди, крепкому прессу…

— Ну и как тебе то, что ты видишь?

Черт! Деанджело проснулся так резко и незаметно! От смущения щеки Харриет залились румянцем, но она попыталась скрыть свое замешательство, небрежно бросив:

— Неплохо.

И как только у нее хватает самообладания на то, чтобы дразнить его, лежа рядом обнаженной, не стесняясь своего тела, которое всегда казалось ей далеким от совершенства? Харриет потратила половину жизни, пытаясь скрыть свои формы под мешковатой одеждой, но Деанджело заставил ее почувствовать себя красивой. Харриет снова покраснела до ушей и улыбнулась ему.

Он улыбнулся в ответ.

— Всего лишь неплохо? А ночью ты говорила другое.

В его улыбке сквозила нежность, отчего Харриет снова ощутила желание. Но не только — сердце сжалось от более сильного чувства. Испугавшись этого, Харриет поспешила сменить тему.

— Итак, чем займемся сегодня? Может, осмотрим местную деревушку? Раз ты покупаешь у Каэтаносов их отели, нужно выяснить, как они смогут подпитывать местную экономику.

Улыбка Деанджело исчезла, выражение его лица снова стало непроницаемым, как будто близости между ним и Харриет никогда не было.

— Возможно, ты права. Но я еще не решил, как поступлю.

— Ты о чем?

— Об этой гостинице и об остальных отелях Каэтаносов. Это не просто желание получить контроль над бизнесом моего отца. Это — восстановление справедливости. Я мог бы вдохнуть новую жизнь в эти отели, инвестировав в их развитие свои деньги. Но как это поможет добиться справедливости? Каэтаносы будут пожинать плоды моих трудов, не ударив палец о палец. Я хочу, чтобы они потеряли все!

Несмотря на жару в комнате, Харриет похолодела и села в постели.

— Но как же ты это сделаешь?

Деанджело пожал плечами.

— Может, продам отели за бесценок или позволю Каэтаносам и дальше приводить их в упадок. Я еще не решил.

— Или ты можешь вкладывать каждый пенни из полученной прибыли снова в дело и таким образом добиться успеха, несмотря на прежнее неумелое руководство Каэтаносов. В этих гостиницах тысячи наемных работников. Нельзя поставить под угрозу их судьбу из‑за личной вендетты!

Харриет не верила своим ушам. Как может человек, который прилагает столько усилий к тому, чтобы изменить жизни других людей, быть настолько безразличным по отношению к тем, кто работает на Каэтаносов?

— Если не хочешь сам развивать этот бизнес, не разоряй его только ради того, чтобы доказать свою точку зрения, а продай тому, кто будет инвестировать в него.

Выражение лица Деанджело стало жестким.

— Я позабочусь о том, чтобы все уволенные сотрудники были вознаграждены.

— Вот как… — Харриет перекатилась на спину. — Единовременная выплата не компенсирует отсутствие средств к существованию или цели в жизни.

— Зачем мне вести этот бизнес? Я не отельер.

— У тебя ведь есть отель в Рио, на базе которого ты открыл учебный центр. Сделай то же самое здесь. Переименуй новоприобретенные отели, вкладывай в них всю прибыль и не отдавай ни гроша Каэтаносам. Так ты достигнешь той же цели, но сделаешь при этом много хорошего. А еще лучше — выкупи все акции, а затем уйди, порвав все связи с Каэтаносами. Действуй честно. Покажи им, что они — ничтожества.

Но Деанджело не спешил с ней соглашаться.

— Я работал над этим планом более десяти лет. И ты хочешь, чтобы я заплатил Каэтаносам за их беспокойство и позволил им уйти безнаказанными?

— Я хочу, чтобы ты двигался дальше. — Харриет внезапно почувствовала неловкость из‑за своей наготы, выскользнула из кровати, надела легкий шелковый халат и продолжила: — Ты позволяешь прошлому руководить тобой.

— Это прошлое сделало меня таким, какой я есть, — твердо ответил Деанджело, встал с постели и скрылся в ванной комнате, плотно закрыв за собой дверь.

У Харриет сжалось сердце, из него ушло ощущение легкости, с которым она проснулась. Кто ее тянул за язык? Нужно было промолчать, не вмешиваться не в свое дело.

Но ведь прежде босс всегда поощрял ее высказывать свое мнение и внимательно выслушивал. Впрочем, тогда их отношения были профессиональными, а не личными, и вопросы, которые они обсуждали, касались только бизнеса, а не затрагивали самую важную для Деанджело проблему.

Харриет завязала пояс халата, надела шлепанцы и направилась на террасу, где уже ожидал накрытый к завтраку стол. Но есть не хотелось. Она налила себе чашку горького бразильского кофе и устроилась с ней в гамаке.

Еще вчера Харриет была так счастлива, а сегодня она снова начала возвращаться в реальность. Каким бы нежным ни был Деанджело, сколько бы они ни играли в молодоженов, на самом деле ничего не изменилось. Их миры страшно далеки друг от друга. И дело не только в том, насколько разнятся финансовое и социальное положение Деанджело и Харриет. У них совершенно несхожие цели в жизни. Харриет хочется иметь семью — мужа и детей. Просто раньше она была слишком напугана, чтобы сформулировать для себя эту мысль. Харриет боялась загадывать на будущее, потому что слишком хорошо знала, что значит потерять все. Но эта последняя неделя показала ей, на что может быть похожа любовь…