Герой снов - Лиза Клейпас Страница 25

– Который час? - спросила Эмма, протирая заспанные глаза.

– Восемь часов, мисс.

Эмма перекатилась на живот.

– Я хочу поспать еще.

– Да, мисс, но… его светлость князь Ангеловский ждет внизу. Он приехал четверть часа назад и послал меня вас разбудить.

Эмма ахнула и рывком села на постели. Тело ее запротестовало от такого резкого движения, и ей пришлось стиснуть бедра, чтобы унять непривычную боль.

– Скажи ему, чтобы уехал… Нет, постой… погоди. Скажи ему, что я скоро спущусь. Пусть подождет в гостиной.

Кэти кивнула и удалилась выполнять поручение, а Эмма поторопилась встать с постели. Дрожащими руками она налила из фарфорового кувшина воды в таз и стала умываться. Она терла себя, пока кожа не запылала огнем, затем надела чистое белье. Морщась от пульсирующей боли в голове, она провела щеткой по волосам и заплела их в толстую косу. Вернувшаяся служанка помогла ей надеть бледно-голубую полотняную юбку и тонкую белую блузку с сапфировым бантиком у ворота. Напоследок Эмма бросила взгляд в зеркало на пылающее лицо и заправила за ушко выбившийся локон.

Неужели Николай решил взять назад свое предложение? При этой мысли губы ее сжались от оскорбленной гордости. Ладно, что бы он сейчас ни сказал, она будет наготове. Она будет держаться холодно и сдержанно, а если он осмелится произнести какую-либо угрозу или насмешку, она презрительно рассмеется в ответ.

Расправив плечи, она решительно вышла из комнаты и спустилась в гостиную, где ждал ее Николай., На пороге она помедлила и, обернувшись к следовавшей за ней по пятам служанке, сказала:

– Можешь оставить нас одних, Кэти.

Служанка раскрыла было рот, чтобы возразить, но, встретившись глазами с непреклонным взглядом Эммы, послушно кивнула.

Глубоко вздохнув, Эмма шагнула через порог и, закрыв за собой дверь, повернулась к Николаю. Он поднялся с кресла и пристально всмотрелся ей в лицо. Выглядел он, как всегда, красивым и отчужденным. Золотисто-желтые глаза сверкали топазовым блеском. Эмма намеревалась заговорить первой, но неожиданно не смогла выдавить из себя ни слова. Эта встреча в такой обыденной обстановке, после того как она прошлой ночью делила с ним постель, оказалась просто невыносимой. Она молча стояла пред ним, заливаясь алым румянцем, а сердце бешено стучало в груди.

Николай приблизился и взял ее холодные пальцы теплой рукой.

– Ты не передумала? - мягко проговорил он.

– Я… я решила, что, может быть, ты передумаешь? - выпалила Эмма.

Глаза его лукаво блеснули.

– И не надейся. Слишком долго я тебя дожидался.

Она растерянно потрясла головой.

– Как это может быть? Я бы поверила тебе, если бы была красивой, или талантливой, или обладала какими-нибудь особыми способностями, но я всего лишь…

Рука Николая легла ей на затылок и притянула к себе. Поцелуй его был глубоким и жарким, напомнив о головокружительной страсти прошлой ночи. После долгой минуты он поднял голову и уставился в ошеломленные синие глаза.

– Я хочу тебя. Я буду вечно ждать тебя, даже если ты решишь отвергнуть мое предложение. - Рука его скользнула по ее спине и остановилась ниже талии. - Подумай об этом, Эмма. Есть много причин, по которым люди вступают в брак. Любовь, одиночество, удобство, необходимость, а иногда, как в нашем случае, дружба. Не такая уж и плохая причина… Ты как считаешь?

Казалось, слова его распечатали нежданный источник внутри ее существа. Облегчение забило ключом, и она не могла сдержать порыва… Невозможно было не опереться на него, не принять его помощь.

– Нет, - задыхаясь, прошептала она, - я не передумала. Я имею в виду, что выйду за тебя замуж.

– Прекрасно.

Он снова поцеловал ее, крепко прижимая к своему возбужденному телу и давая ей ясно почувствовать, какое сильное желание она в нем вызывает. Эмма обвила его шею руками, губы ее приоткрылись под жестким напором его рта. Никогда не испытывала она такого захватывающего ощущения. Этот мужчина завладевал ею не только физической привлекательностью, но и необычайной силой своей личности. И вместе с тем ее это совершенно не пугало. Она рвалась навстречу его вызову, жаждала узнать его и покорить так же просто и легко, как покорил ее он. Сама себе удивляясь, она вдруг поняла, что не стала бы возражать, если бы он сию же минуту потащил ее наверх и занялся с ней любовью.

Николай откинул голову и чуть улыбнулся, словно читая ее мысли.

– Может, отправимся в Саутгейт-Холл и сообщим об этом твоей семье?

– Они не дадут тебе своего благословения, - предостерегла его Эмма.

Он лишь рассмеялся и нежно коснулся синего бантика у нее под горлом.

– Я и не собираюсь его выпрашивать, Рыжик.

* * *

В карете по дороге в загородное поместье Стоукхерстов они почти не разговаривали. Эмма была занята своими мыслями, а Николай молча торжествовал. Он исподтишка поглядывал на решительный профиль, она же неотрывно смотрела в окно. В сиянии солнечного света ее кожа излучала какое-то внутреннее свечение, заставляя веснушки сверкать брызгами золота. Он вспомнил, как струились сквозь пальцы ее волосы, мягкие и живые. Эмма дала ему больше радости и блаженства, чем он мог себе вообразить… Не говоря уж о том, что впервые в жизни он почувствовал себя в мире с самим собой.

Подавив мрачную усмешку, он представил себе, как отреагирует Лукас Стоукхерст на новость о предстоящей свадьбе. Они со Стоукхерстом всегда недолюбливали друг друга. Их разделяла не только личная неприязнь, но и глубокая пропасть культур. Отец Эммы с открытым подозрением относился к фатализму и мистицизму русского подхода к жизни, считая все непохожее на западный образ мыслей дикарством и варварством. Стоукхерст любил свою жену Тасю, но любовь эта не распространялась на ее родину, а Николая он считал выразителем самых зверских ее черт. И вот теперь дочь Стоукхерста собралась замуж за русского. В улыбке Николая сквозило дьявольское удовольствие.

– Не нравится мне выражение твоего лица, - заметила Эмма. - Ты выглядишь как кот, прижавший лапой мышку.

Он встретился с ней взглядом и усмехнулся:

– Кто же, по-твоему, эта мышка? Наверняка не ты.

– С каждой милей, приближающей меня к отцу, я чувствую себя все больше на нее похожей.

Он понимающе кивнул и прищурился:

– Но ведь ты не боишься отца? А?

Эмма неловко передернула плечами:

– Нет, но… это будет нелегко.

– Разумеется. Но битвы народов не будет, если тебя страшит именно это.

Она презрительно фыркнула:

– Как ты можешь это утверждать, зная мою семью?

– Верь в меня. Я умею быть очень убедительным. - И с проказливым блеском в глазах добавил: