У любви нет голоса, или Охота на Лизу - Татьяна Корсакова Страница 25

– А что? По-моему, очень уютно, – улыбнулся Макс. – А спать ты будешь вон там, – он кивнул в сторону кресла. Лиза посмотрела на кресло с сомнением: оно, конечно, просторное и с виду уютное, но спать в кресле… Нет, уж лучше на коврике.

– Что, не нравится?

Она виновато пожала плечами: не хотелось обижать добросердечного хозяина.

– Лизавета, – он понимающе усмехнулся, – это же трансформер! Вот, смотри. Легкое движение руки – и кресло превращается в элегантную кровать.

Лиза следила за чудесной метаморфозой, происходящей с креслом, и улыбалась. А она-то, дура, – на коврике да на коврике…

– Постельное белье выдам вечером, – инструктировал ее Макс. – Вещички свои будешь складывать на стул, шкаф у меня тут не предусмотрен. И замо?к, кстати, тоже. Так что ходить в неглиже не советую, а то мало ли что. Я мужчина молодой, горячий.

Скорее всего, это он так шутил, но Лиза все равно покраснела.

– Да ладно, Лизавета, – Легостаев подмигнул, – помимо того, что я молодой и горячий, я еще и воспитанный, без стука в комнату к даме не захожу.

Лиза облегченно вздохнула, улыбнулась, как ей казалось, дерзко и независимо. Она, конечно, дура и провинциалка, но на шутки умеет реагировать адекватно. Да и сколько им осталось прожить-то под одной крышей? До двадцатого всего четыре дня, а потом Легостаев отвезет ее домой, если не передумает… Хоть бы не передумал…

– Все, Лизавета, устал я. Бессонная ночь и все такое. Пойду-ка подремлю. А ты тут пока располагайся. Хочешь, книгу почитай, хочешь, музыку послушай.

Она проводила Легостаева долгим взглядом, рухнула в кресло-трансформер, закрыла лицо руками. Никаких специальных молитв Лиза Тихомирова не знала, но чувствовала: за свое чудесное спасение того, кто наверху, обязательно нужно поблагодарить.

А ведь правду говорят, что те, у кого совесть чиста, спят спокойно. Вот и Макс, успокоив свою совесть, вырубился аж на четыре часа. И проснулся не разбитым, как это бывает с теми, кто спит на закате, а бодрым и полным сил. В квартире опять пахло чем-то вкусным. Повезло ему, однако, с домработницей!

Лиза хлопотала в кухне. При появлении Макса она радостно улыбнулась.

– Будем есть? – уточнил он, сладко потягиваясь.

Она энергично закивала.

– А что мы будем есть?

Лиза потянулась за блокнотом, написала торопливо:

«Макароны».

– Макароны не могут так вкусно пахнуть, – сказал Макс убежденно.

«Макароны с соусом и мясом».

– О, макароны с соусом и мясом – это совсем другое дело!

Он даже не подозревал, что обычные спагетти можно приготовить так, чтобы от них невозможно было оторваться. И мясо нежное, сочное, пальчики оближешь. Где она только нашла такое мясо?

– Ох, красота! – Макс отодвинул пустую тарелку, похлопал себя по животу. – Молодец, Лизавета! Пятерка с плюсом за домовитость.

Она улыбнулась счастливо и застенчиво. Славная девочка, старательная.

– Посуду помоешь? – спросил он.

Лизавета кивнула, взяла в руки блокнот, написала:

«Все продукты закончились. Надо купить».

Макс прочел записку, недовольно поморщился.

– Лизавета, я так наелся, что вряд ли смогу встать со стула без посторонней помощи, а ты мне про какие-то покупки.

«Может, я тогда сама?»

– Сама? Замечательная идея! Давай сама, а то мне еще поработать нужно.

Вообще-то, работать он не собирался. Он собирался часик-другой «порезаться» в какую-нибудь компьютерную игрушку, но ведь виртуальные войны – это тоже своего рода труд…

Макс уже с головой ушел в игру, когда входная дверь тихо хлопнула.

Идти одной в магазин было страшно. Да что там в магазин! Ей было страшно просто выходить на улицу, но ведь Легостаева нужно было чем-то кормить. А продукты закончились.

Лиза торопливо оделась, сжала список самого необходимого в кулаке, выскользнула из квартиры.

На улице было холодно, намного холоднее, чем днем. Она поежилась, сунула руки в карманы шубки, осмотрелась. Нужно разработать план. Первое, запомнить номер дома и название улицы. Второе, поискать супермаркет.

Магазин Лиза нашла минут через пять, огромный, сияющий витринами и рекламной подсветкой.

«Не бойся! – уговаривала она себя, переступая порог супермаркета. – Не бойся и не стесняйся. Это обычный магазин, только очень большой. А это даже хорошо, что он большой. Значит, в нем есть все необходимое и не придется носиться по всему району в поисках недостающих продуктов».

Лиза провела в супермаркете почти час. Ходила между длинными рядами, присматривалась, приценивалась. Глаза просто разбегались. Попробуй тут не растеряться!

Она выбрала почти все продукты из списка, несколько раз прикинула, хватит ли ей денег, и только потом покатила доверху наполненную тележку к кассам. Рассчитавшись за покупки, вытерла покрывшийся испариной лоб. Вот и все! И нет в этом шопинге ничего страшного. Разве что неподъемные сумки.

Битва была в разгаре, когда в дверь позвонили. Макс чертыхнулся, нажал на «паузу».

На пороге топталась Лиза, раскрасневшаяся с мороза, счастливо улыбающаяся. Рядом с ней на полу стояли два внушительных пакета.

– Уже вернулась? – спросил он, косясь на пакеты.

Она выразительно кивнула на настенные часы. Макс проследил за ее взглядом. Да, пожалуй, «уже» в этой ситуации не слишком уместно. Лизаветы не было больше часа. Спрашивается – что можно делать в магазине целый час? Макс поднял пакеты, растерянно крякнул.

– Там кирпичи?

Она отрицательно покачала головой. Макс заглянул сначала в один пакет, потом в другой, удивленно присвистнул.

– Да тут продуктов на десяток здоровых мужиков! Это ты все для меня одного накупила?

Лиза кивнула, сняла шубейку.

– А ты уверена, что это не перебор?

Еще один кивок в ответ.

– Ну, не знаю, – Макс водрузил пакеты на кухонный стол.

Лиза вошла следом, положила рядом с пакетами чек и какую-то мелочь.

– А это что такое?! – Он только сейчас сообразил, что не дал ей денег. Спрашивается, на какие шиши она все это купила?

«Ваши три тысячи я почти потратила, – вывела она в блокноте, – но вы не волнуйтесь, многие продукты теперь долго не придется покупать».

– Да я и не волнуюсь, – растерянно сказал Макс. – Просто надо было мне напомнить про деньги, я бы дал. Незачем было тратить собственные сбережения.

«У меня нет собственных сбережений».

– И это неправильно. У женщины всегда должны быть деньги на булавки и прочую дребедень, – Макс достал бумажник, отсчитал три тысячи, положил их на стол рядом с чеком. – Это тебе.