Безрассудная леди - Сэнди Хингстон Страница 25

— Вовсе нет. Вспомни бедную Констанцию Биверс.

Татьяне очень хотелось узнать побольше о миссис Биверс, которую мать Сюзанны не раз приводила в качестве назидательного примера, но по выражению лиц девушек она поняла, что расспрашивать далее было бы неприлично. Она вернулась к этой теме, когда они с Сюзанной шли по дорожке парка в сопровождении Каррутерс.

— Кто такая миссис Биверс, — шепотом спросила Татьяна, — и почему твоя матушка мрачнеет, когда упоминает о ней?

— Наверное, ты ее где-нибудь встречала, — сказала Сюзанна. — А может быть, и нет. Она очень милая молодая вдова и когда-то была веселой и счастливой.

— Была? Почему же она изменилась?

Сюзанна пожала плечами:

— Я знаю лишь, что она с прошлого лета не бывает на раутах и ужинах. Мама продолжает ее принимать, но только неофициально и когда нам с Сарой нравится какой-нибудь молодой человек, которого мама считает вертопрахом, она всегда говорит: «Не забывайте о бедной миссис Биверс».

— Было бы больше пользы, если бы ты знала, почему о ней не следует забывать, — заметила Татьяна.

— Должно быть, это нечто такое, что старшее поколение считает верхом неприличия. — Сюзанна кокетливо повертела зонтиком при виде группы молодых военных.

— Понятно. Может быть, она выпила воду для полоскания пальцев или надела что-нибудь полосатое в сочетании с клетчатым?

Подруга весело расхохоталась ее шутке, чем привлекла к себе одобрительные взгляды военных.

— Ты уж скажешь, Тэт! Они остановились? — спросила она, поправляя ленты своей шляпки.

— Нет. Наверное, понимают, что мы слишком хороши для них.

— Пойдем лучше в Риджентс-парк, — предложила Сюзанна, приподнимаясь на цыпочки и окидывая взглядом дорожку. — Что-то Клиффорда нигде не видно.

В Риджентс-парке ей повезло больше. Не успели они войти в ворота, как вдали показался мистер Паркер, что заставило Сюзанну покраснеть и смутиться. Он был рад встрече и предложил сопровождать их во время прогулки.

Когда они подошли к развилке дорожки, Татьяна сказала:

— Что-то моя Каррутерс отстала. Вы идите вперед, а я подожду ее, иначе она непременно свернет не в ту сторону.

Сюзанна запротестовала, но без особого энтузиазма, и Татьяне без труда удалось убедить своих спутников сделать то, чего они оба в глубине души хотели больше всего на свете.

Стоя в тени деревьев, Татьяна радовалась возможности побыть в одиночестве. Напряжение от постоянного пребывания в многолюдном городе заставило ее с некоторым удивлением вспомнить о том, что в Мишакове приходилось встречаться за день не более чем с десятком людей, а в зимние месяцы — и того меньше. А ведь ей предстояло жить в Лондоне — городе, несравненно более многолюдном, чем Брайтон. Хотя и там, конечно, есть парки, рощицы и поросшие вереском поляны, где можно послушать тишину, полюбоваться зелеными просторами и почувствовать покой в своей душе.

Становилось жарко. Куда, черт возьми, подевалась эта Каррутерс? Татьяна вышла из-под деревьев и огляделась. Никого. Сюзанна и ее поклонник скрылись за поворотом.

От непривычного безлюдья ей стало не по себе. Татьяна не знала, то ли догонять Сюзанну, то ли возвратиться назад. «Избаловалась, голубушка, — подумала она. — На пять минут осталась одна среди деревьев — и вся превратилась в комок нервов, а ведь когда-то могла часами бродить по совершенно безлюдным местам в полном одиночестве».

Неожиданно за ее спиной в зарослях кустарника хрустнула ветка. Татьяна резко обернулась.

— Каррутерс! — с надеждой крикнула она, понимая, что служанка ни за что не осмелилась бы сойти с дорожки.

Снова хрустнула ветка — громко, как пистолетный выстрел, даже барсук не мог бы произвести такого шума. Затем из зарослей к ней бросился мужчина. Татьяна заметила капюшон, надвинутый на лицо, и что-то блеснувшее в его руке.

Она инстинктивно согнула колено и изо всех сил ударила нападавшего в пах.

Тот охнул и пошатнулся. Не дожидаясь, когда бандит придет в себя, Татьяна бросилась к выходу из парка.

Когда-то она отлично бегала, но тогда ее движения не сковывались многими ярдами ткани, изящными туфельками на ремешках и шляпкой, украшенной цветами. Она сорвала с головы шляпку и отшвырнула ее, потом сбросила с ног туфельки. Татьяна сбросила бы и юбки, да вот только руки ее были заняты. Черт бы побрал этот проклятый корсет! Легкие были не в состоянии вдохнуть достаточно воздуха.

Она оглянулась и увидела, что напавший на нее чужак, пошатываясь, гонится за ней. Подумав, что он, вероятно, хочет отобрать у нее кошелек, Татьяна бросила его через плечо как можно дальше, но он даже не замедлил движения. «Беги и не останавливайся!» — приказала она себе. Впереди должна быть беседка, дальше газон, за которым начинались цветники, — там кто-нибудь ей обязательно поможет.

На повороте к беседке Татьяна заметила двух пожилых дам, которые при виде ее открыли рты от изумления. «Помогите!» — крикнула она. За ее спиной совсем близко слышалось тяжелое дыхание бегущего человека. На лбу у нее выступила испарина. Будь проклят этот корсет, который не позволяет ей дышать. Не хватает только лотерять сознание.

Вдруг синее небо, деревья — все закружилось…

— Татьяна! — Сильные, надежные руки подхватили ее. Она почувствовала запах лошадей и кожи — бодрящий, как первый снегопад…

— Лукас?

— Все в порядке. Ты со мной. Не разговаривай, отдышись сначала.

— Там… за мной гонится мужчина…

— Уже нет. Он убежал.

— Он… он…

— Не пора ли успокоиться? — бесцеремонно прервал ее Лукас.

Татьяна заплакала.

Он хлопнул ее по щеке. От неожиданности она замолчала и испуганно уставилась на него своими зелеными глазами.

— Ну вот так-то лучше. — Лукас вытащил из жилетного кармана фляжку и заставил девушку сделать глоток. Бренди обожгло ей горло, зато у нее восстановилось дыхание.

— А теперь расскажи, что случилось.

— Я гуляла с Сюзанной, потом мы встретили мистера Паркера, и они пошли вперед, а я стала ждать Каррутерс. Ждала, ждала, а она так и не появилась…

— Каррутерс прибежала домой и была очень встревожена. Кажется, она остановилась, чтобы поглазеть на фокусника, и потеряла вас. Я же предупреждал, что не следует брать в горничные такую растяпу.

— Она не виновата! Откуда ей было знать, что на меня нападут?

— Если бы у нее была хоть капля здравого смысла, то она бы догадалась.

— Так за мной гнался вор?

Рука, державшая ее, сжалась крепче.

— Тебя это удивляет?

— Когда я бросила ему кошелек, он даже не остановился, чтобы поднять его!

— Ты, кажется, ударила его? Как тебе это удалось?