Одержимый тобой - Линн Грэхем Страница 25

Николай весело на нее посмотрел:

– Думаю, что ты будешь приятно удивлена.

Элла была озадачена, услышав лай собак неподалеку. Николай открыл дверь спальни, и в комнату ворвались Рори и Буч, заюлив возле его ног. Он отодвинул вазу с цветами на край стола, освободив место для подноса с ужином, который в это время вносил Макс.

– Это и есть мой сюрприз, – признался Николай.

– А я решила, что жемчуг.

– Нет, Макс и собаки прилетели накануне и живут в гостевом доме вниз по аллее.

Собаки ласкались к Элле, радуясь встрече. Элле очень понравился сюрприз Николая. Она знала, что Макс остался работать в доме. Он прекрасный повар и менеджер, к тому же ладит с животными. Его присутствие здесь означало, что Элла может полностью расслабиться.

Николай увидел, как Элла отодвинула бокал с вином и потянулась к бутылке с водой. Он знал причину, по которой женщины обычно перестают пить алкоголь. Неужели Элла беременна? Его больше всего восхищала ее кристальная честность, так редко встречавшаяся в его деловом мире. Если бы она забеременела, она бы ему немедленно об этом сказала.

– Ты почему не пьешь вино? – лениво спросил Николай.

Элла была так заворожена прекрасным видом, открывавшимся из бухточки, где они отдыхали в тени огромного раскидистого каштана, что не сразу ответила. Она так расслабилась за эти недели отдыха на Крите, что вопрос не испугал ее. Она давно приготовила ответ:

– Пару месяцев назад у меня было такое ужасное похмелье, что я потеряла всякий интерес к спиртному.

– Тогда к чему притворяться, что пьешь?

Элла напряглась.

– Люди могут почувствовать себя неудобно, когда ты отказываешься от напитка.

– Я не ощущаю неудобства, – сказал Николай.

– Тогда при тебе я не стану больше притворяться, – ответила Элла, ужасаясь самой себе, потому что солгала Николаю, а это неправильно. Когда ложь стала казаться ей нормальным явлением? Она провела с Николаем три самые прекрасные недели в жизни. Даже короткая поездка в Лондон на похороны управляющего баром не испортила очарование медового месяца. Элла вызвалась сопровождать Николая, хотя он предлагал ей остаться. Но она хотела поддержать мужа в трудную минуту и поняла, что он это оценил. Николай заодно посетил и полицейский участок, но без Эллы. В полиции ему сказали, что расследование идет полным ходом и есть кое-какие зацепки, хотя обвинение в поджоге пока никому не предъявлено.

Вернувшись на остров, они продолжили свой отдых. Посетили Кносский дворец-храм, провели несколько вечеров в Хании, городе, пропитанном ароматами прошлых веков. Они бродили по узким улочкам старого города, заходили в сувенирные лавки, наслаждались морским бризом в прибрежных тавернах, куда заходили поужинать, посещали ночные клубы. Но Элла предпочитала бары на открытом воздухе на берегу. В ночных клубах Николая буквально осаждали хищные охотницы за привлекательной внешностью и богатством, стоило ей ненадолго отлучиться.

Как долго Николай еще будет находить ее привлекательной, пока беременность не изменит ее тело? В ее фигуре уже наметились едва заметные изменения. Ее грудь стала полнее, а соски мягче. Когда они поехали на пляж Элафониси, где стояла почти тропическая жара, Элла впервые почувствовала головокружение. В древнем византийском монастыре в горах, куда они отправились полюбоваться великолепными старинными фресками и иконами, ее неожиданно затошнило, потому что она не ела с самого утра. Они быстро спустились в небольшую деревушку у подножия гор и утолили голод вкуснейшей пиццей.

Элла решила сказать Николаю о ребенке по возвращении в Лондон. У нее был суеверный страх, что новость может испортить их идиллический медовый месяц. Он не любит ее. Она прекрасно об этом знала, потому что однажды в порыве страсти она не сдержалась и открыла Николаю свои чувства, а он в ответ ничего не сказал, только крепче стиснул ее в объятиях, как бы молча извиняясь, что не отвечает ей взаимностью.

Элла как раз не хотела, чтобы он чувствовал вину за то, что не любит ее, поскольку чувство вины может разрушить и то, что он чувствует к ней. А он никак не мог ею насытиться. Конечно, это было далеко от той романтической любви, которую она рисовала в своем воображении, но его страсть была реальной, и лучше этого она ничего в жизни не испытала.

Николай поцеловал ее глубоко и медленно, а потом неожиданно сказал:

– Моя сестра София покончила жизнь самоубийством, приняв огромную дозу снотворного. Вот почему мне тяжело об этом говорить.

Подобное признание от такого сдержанного человека, как Николай, дорогого стоило. Элла сочувственно посмотрела на него:

– Представляю, чего тебе стоило смириться с этим.

– Я даже не подозревал, что она в депрессии. Я не виделся с ней несколько месяцев, – с горечью пояснил он. – Я не раз предлагал ей прилететь в Лондон, но она все время отнекивалась под различными предлогами. Я должен был понять, что с ней что-то не так, и немедленно полететь в Афины. Но я работал как проклятый, готовясь к открытию своего первого отеля. И случилось то, что случилось. Я принес единственную сестру в жертву бизнесу.

– Но ты же не знал, что она в депрессии. Когда много работаешь, время летит незаметно.

– Не пытайся меня утешить, – прервал ее Николай. – Я не пришел ей на помощь, когда она больше всего во мне нуждалась. Единственный раз я был ей нужен, и меня не оказалось рядом. Я строил планы, что мы с ней будем делать, когда я разбогатею, но мне нужно было думать о настоящем, а не о будущем.

В глазах у Эллы защипало, она почувствовала всю боль Николая, с которой он до сих пор не в силах справиться.

– Ты ничего не знал, Николай. И она явно не хотела, чтобы ты знал, иначе она бы поделилась с тобой.

Лицо Николая окаменело.

– Я все выяснил, прочитав ее дневник. Я был отвратителен самому себе за то, что делаю, но мне необходимо было выяснить причину ее поступка, – закончил он с горечью.

– Конечно, ты хотел выяснить, такова человеческая натура, – мягко сказала Элла, тронутая тем, что он ей доверился. Любовь к Николаю переливалась в ее сердце через край.

Она до сих пор не понимала, почему так быстро влюбилась в него. Она знала одно: жизнь без него для нее невозможна. Тем же вечером они отправились в гости к тетушкам Николая в Ханию.

Сестры-двойняшки овдовели после шестидесяти и стали жить вместе. У обеих были дети и внуки, поэтому в их доме всегда кто-то гостил. Николаю и Элле оказали теплый прием, их сразу приняли как родных. Элла наблюдала, как Николай постепенно оттаивает, обретая родственников. В тот вечер Элла увидела, как Николай поднял на руки малыша и вытер ему слезы, нечаянно его задев, когда тот ползал по полу.

– Он будет хорошим отцом, не в пример своему, – с удовлетворением заметила Доркас Дракос.

– Наш брат всю жизнь страдал. Деньги не принесли ему счастья, – подхватила Дидо. – Николай совсем другой.