Единственный выход - Ребекка Уинтерз Страница 25

Кесси быстро раздела его и понесла в ванную, понимая, что надо как можно быстрее сбить температуру. Кесси буквально чувствовала жар, который исходил от его маленького тельца. Она наполнила ванну прохладной водой и опустила его, но Джейсон стал плакать еще громче. И тут она неожиданно услышала, что Джастин тоже проснулся и завопил во всю силу легких.

— Кесси, чем я могу помочь? — неожиданно раздался рядом с ней голос Трейса.

Почувствовав уверенность от того, что он рядом, она с надеждой повернулась к нему.

— У Джейсона высокая температура и какое-то высыпание на коже. В другой ванной есть детское болеутоляющее. Не могли бы вы принести?

— Сейчас вернусь. И, Кесси, не надо так волноваться. У Джастина уже однажды было то же самое. По-моему, это что-то вроде краснухи. Вирус исключительно неприятный для малышей, но ничего серьезного.

Кесси с облегчением кивнула и попросила его поспешить. Ей никак не удавалось успокоить Джейсона, который терпеть не мог холодной воды и боролся изо всех сил. Вскоре вернулся Трейс и склонился над ванной рядом с ней, открывая пузырек с болеутоляющим и доставая пипетку.

Он закатал рукава, и взору Кесси открылись его загорелые руки.

— Продолжайте обтирать его губкой, а я постараюсь влить в него лекарство. Через полчаса-час температура спадет, и он почувствует себя гораздо лучше.

Кесси не понимала, как Трейс может быть таким собранным, когда она от беспокойства просто распадалась на части. После нескольких попыток Трейсу наконец удалось невозможное — он заставил Джейсона выпить лекарство.

Его вид, когда он, склонившись над ванной, возился с сыном, вызвал у нее умиление, и прежняя злость испарилась. А Джейсон, похоже, здорово обиделся на нее за то, что поливала его холодной водой. Но как объяснить малышу, что все это — для его же блага!

— Кесси, не смотрите с такой тревогой, — сказал Трейс. — С Джейсоном будет все хорошо, и через два дня он забудет о сегодняшней ночи. По-моему, ему уже лучше, вам не кажется?

Кесси потрогала щеки и лоб Джейсона. Трейс был прав, жар спадал, и малыш постепенно успокаивался.

— Тебе скоро будет лучше. Мама и папа с тобой. Моя бедная любимая кроха!

— Мама, папа. — Джейсон четко выговорил эти слова, и Трейс сверкнул на Кесси взглядом, полным такой нежности, что у нее перехватило дыхание.

Кесси смахнула слезы со щек и взяла Джейсона за руку.

— Еще несколько минут, и папа вынет тебя из ванны, солнышко. Еще совсем немножко.

Джейсон опять начал плакать и попытался сесть. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Трейс сказал:

— По-моему, нашему маленькому приятелю для одного раза достаточно.

И как только Трейс вынул сына из воды, Кесси с полотенцем наготове подхватила и завернула в него малыша. Когда они выходили из ванной, Джейсон вцепился в отца. Кесси думала, что он отнесет сына в детскую, но Трейс направился через холл в свою спальню и через плечо попросил:

— Кесси, будьте добры, принесите сок, который я видел в его кроватке. Если я положу его ненадолго к себе в постель, может быть, мне удастся заставить его выпить.

Кесси заспешила в детскую за бутылкой, чистой пеленкой и легким одеялом. Джастин стоял в своей кровати и жалобно плакал.

— Минутку, Джастин. Вот возьми, родной. — Она дала ему надувного поросенка. — Мама сейчас вернется.

Кесси была в спальне Трейса всего один раз, когда они с Нетти раскладывали его рубашки по ящикам комода. И она никогда не входила сюда, когда он был дома. Но сейчас она об этом не думала. Кесси влетела в спальню и бросилась к кровати, где он лежал, вытянувшись во весь рост, сняв галстук и расстегнув рубашку. На его согнутой руке примостился Джейсон, все еще всхлипывающий, но явно довольный.

Трейс взял бутылку и протянул ее Джейсону, а Кесси подложила пеленку и заменила мокрое полотенце сухим. Кесси и Трейс обменялись довольными взглядами, потому что Джейсон пил так жадно и сам держал бутылку.

Время от времени Джейсон тяжко вздыхал, совсем как взрослый. Трейс весело улыбнулся Кесси, и что-то в выражении его лица заставило ее почувствовать, что они и в самом деле муж и жена. Она с трудом подавила импульсивное желание нагнуться и поцеловать его.

— Я ухожу, — прошептала она, — если понадоблюсь вам, то я в соседней комнате.

— Подождите, — ласково попросил он, поднял свободную руку и коснулся ладонью ее щеки. — Я был непростительно груб с вами после звонка. Расскажите, как прошел разговор с Линой? Вам удалось убедить ее?

— Да, она охотно позволила мне использовать ее картины для открытия галереи.

— Вы начали дело лучше, чем я надеялся, — после небольшой паузы сказал он. — Когда мы попадем в Сноуберд, вы узнаете, сколь признательным я могу быть, — улыбнулся Трейс. — Никакие дела, никакие заботы не будут отвлекать нас. Все свое время и внимание я посвящу вам одной.

От волнения у Кесси все затрепетало внутри. Первый раз после свадьбы им предстоит остаться одним, и Трейс, похоже, и вправду ждет не дождется этих дней. О конечно, она понимала, что главное для него — забота о сестре и он просто благодарен Кесси за помощь. Но она надеялась, что он начнет и к ней относиться как к женщине, желанной женщине.

— Это будет прекрасно, — произнесла Кесси нарочно тихим и ровным голосом из страха выдать свои чувства и моментально выскочила из его спальни.

Когда Кесси взяла на руки Джастина и понесла вниз, чтобы покормить, у нее еще бегали по коже мурашки от прикосновения Трейса. А малыш, довольный тем, что сидит на руках, хрустел крекером грубого помола и запивал его теплым молоком. Через полчаса он уже был в постели.

Уложив Джастина, Кесси на цыпочках вошла в комнату Трейса. Она бросила взгляд на Джейсона, который лежал на груди отца, и глаза ее затуманились. Отец и сын крепко спали.

Осторожно, чтобы не прервать их сон, она коснулась рукой лба Джейсона — температура спала.

Не в силах удержаться, она долго смотрела на Трейса. Черные волосы разметались по подушке, отчего лицо его казалось удивительно юным. Несколько минут она изучала линии его прямого, четко очерченного носа и выразительного рта, любовалась темными ресницами, веером лежавшими на бронзовых щеках. Она не могла отвести глаз от его рук, продолжавших крепко обнимать сына, будто защищая его.

А ведь я люблю его, подумала Кесси — люблю и ничего не могу с собой поделать.

Чтобы не выкинуть какой-нибудь глупости — улечься рядом с ним, например, — она тихонько прокралась к двери и проскользнула в свою спальню, где наконец могла дать волю чувствам. Трейс никогда не узнает, с каким нетерпением она ждала этой поездки, как отчаянно ей хотелось провести время с ним вдвоем. Но ей придется быть очень осторожной, чтобы он не догадался, как жаждет она его прикосновений. Как страстно хочет не только уважения, благодарности, но и любви.