Отмени мое одиночество - Софи Пемброк Страница 25

Но Шерри покачала головой.

– Не в этом дело, дорогая. Мы очень гордимся тем, как ты действовала в эти несколько недель. Взяла на себя все хлопоты, справлялась с проблемами, сама занималась всем лично. Несмотря на присутствие Тома. – Она лукаво улыбнулась. – Он славный, и давно уже тебе пора было найти хорошего человека. Я горжусь тем, что ты делаешь, – превращаешь концерт в мемориал памяти твоего дяди Джеза.

У Вайолет загорелись глаза.

– Мама… спасибо!

– Очень, очень горжусь, моя дорогая. – Шерри нежно сжала ее в объятиях. – И я уверена, что «Лемонз» должны выступить. Папа пока еще не вполне пришел в себя, но думаю, что он преодолеет замешательство. Я сама поговорю с ребятами, заручусь их участием.

– Это будет здорово, спасибо, мамочка. – Вайолет, в свою очередь, обняла мать и в который раз подумала, что их семья не была бы такой спаянной, если бы Шерри не взяла все в свои руки.

– Теперь поезжай и привези свою двойняшку с мужем. Нам сейчас нужно быть всем вместе. – Она махнула рукой. – Ступай. Я скажу Тому, что ты больше не могла ждать его. Наверное, у него какой-нибудь срочный телефонный разговор.

Возможно, Шерри права. Так думала Вайолет, выезжая из гаража и готовясь миновать толпу журналистов, которые до сих пор стояли лагерем у их крыльца. Том не передумал бы сопровождать ее, если бы не возникло что-то неотложное.

– Вайолет! Вайолет! – раздались крики, едва она обогнула дом и направила машину к аллее, ведущей к шоссе. Она убедилась, что окна машины все плотно закрыты, но крики все равно проникали внутрь.

– В каком состоянии ваш отец? – спросил один.

– Уже известно, как Джез смог взять вашу машину?

– Когда возвращаются Роза и Уилл?

– Правда, что у Дэзи начались схватки и она сейчас в постели?

Вайолет не могла не усмехнуться – Дэзи только на пятом месяце; если она сейчас и в постели, то скорее всего просто «ищет утешения» в объятиях своего красавца мужа. В самом деле, если бы что-то угрожало ребенку, то здесь бы парковался десяток машин скорой помощи. Шерри Хантингдон очень серьезно относилась к появлению своего первого внука.

Она прибавила скорости, и журналисты остались позади. Странно было думать, что в прошлый раз она ехала этой самой дорогой в аэропорт, чтобы встретить Тома. Как все изменилось с тех пор, и она с трудом узнавала себя в одинокой, обманутой бедняжке, которая набросилась на него в маленькой полупустой кофейне.

Оказалось, что последний рейс, которым летели в Лондон Роза и Уилл, был задержан. Со вздохом отойдя от табло, Вайолет увидела знакомый кафетерий и решила, что это не самое худшее место, куда можно укрыться, чтобы не привлекать к себе внимания. Она по пути купила газету, заказала чашку кофе, уселась в уголке, откуда тем не менее можно было видеть табло, и приготовилась ждать.

Вайолет слышала, как несколько человек тихо переговариваются, – они узнали ее и, должно быть, возмущались, что на первой странице ее газеты помещен сенсационный комментарий по поводу смерти Джеза, однако никто не подошел к ней, чему она была весьма рада.

Вайолет как раз читала статью редактора, посвященную цене славы, машинально делая пометки карандашом на полях, когда зазвонил ее мобильный. Номер оказался незнакомым.

– Вайолет Хантингдон-Кросс слушает, – ответила она.

– Привет, лапуля. – Голос заставил ее застыть и сжаться. Восемь лет она не слышала этот голос и не видела человека, которому он принадлежал. Все эти восемь лет она притворялась, что такого человека вообще не существует, – что почти было правдой.

– Ник? – Наверное стоило прервать разговор, отключить телефон. Но ведь она уже не была больше прежней пугливой, несчастной Вайолет! – Что тебе надо? – спросила она резко.

– Того же, что нужно сейчас от тебя всем остальным, – сказал Ник. – Комментария по поводу недавней безвременной кончины ведущего гитариста группы твоего отца.

Вайолет засмеялась – достаточно громко, чтобы на нее обернулись люди, сидевшие за соседним столиком.

– С чего ты решил, что я тебе его дам? – Или что-нибудь еще, что ему вздумается захотеть?

– Может быть, в память о нашем прошлом? – ответил Ник. – Но, наверное, мне не стоило надеяться.

– Определенно не стоило.

– Я имел в виду, что у тебя теперь там под боком другой журналист пудрит тебе мозги в ожидании интимных откровений. Старина Том, наверное, все никак не может поверить в свое везенье.

– Ты знаком с Томом? – Это был не вполне вопрос – Ник знал, кажется, всех на свете. Том был совсем из другой стаи, но это не имело значения. Все равно они вращались в одних кругах. Только Ник очень ошибается, полагая, что Том ему под стать.

– Еще бы, – небрежно произнес Ник. – Но, наверное, ты хотела спросить – насколько близко я его знаю? Ты сама хотя бы читала его публикации? Не последние, а более ранние? Например ту, которой он положил начало своей карьере?

– Не знаю, о чем ты говоришь, и не хочу знать. – Она проглотила комок, который сжал ей горло, потому что она вспомнила, как Том рассказывал ей о первых своих шагах в журналистике. О работе в той газете, из-за чего у него произошла размолвка с матерью. Он не уточнял, какие именно статьи писал для той газеты… и она не придала этому значения, поглощенная их романом. – Том не такой, как ты. И вообще – какое тебе до этого дело?

– Может быть, мне грустно смотреть, как ты снова попадаешься на ту же удочку. – Помолчав, Ник рассмеялся. – Хорошо, отнесись к моему звонку как к напоминанию. Когда ты поймешь, что он на самом деле собой представляет и что все мы, журналисты, одним миром мазаны, то, может быть, изменишь свое мнение об этом малом. Все равно тебе когда-нибудь придется дать интервью. И ты можешь с тем же успехом дать его мне, ведь я тебе не посторонний.

– Только не тебе, – отрывисто произнесла Вайолет. Как ему даже в голову это могло прийти? И что такое он считает, что знает о Томе, делавшее его лучшим вариантом? Она даже думать об этом не могла. – Прощай, Ник.

Она нажала кнопку, сердце ее учащенно билось. Скорее всего он просто провоцировал ее. Наверное, его издатель дал ему такое задание. Но как он даже мог надеяться, что она станет с ним разговаривать?

Конечно, он все выдумал насчет Тома. Что такое он может знать о нем? Все статьи Тома посвящены музыкантам – а те самые, ранние, написанные для той несчастной газеты, были видимо рецензиями на альбомы. Что в них могло быть такого сомнительного? Может быть, он когда-то оценил «Лемонз» в два балла, но этого недостаточно, чтобы вбить между ними клин! Прошлое осталось в прошлом, теперь оно не имеет значения.

Разве что… Ник сказал, что все журналисты одинаковы. Вайолет знала кое-какие статьи, написанные Ником. В некоторых фигурировала она сама.

Том не написал бы ничего подобного. Ведь так?

Она посмотрела на табло. На нем оставалось все по-прежнему. Предстояло чем-то занять время. Просто так, для разнообразия.