Ну здравствуй, Питер! И прощай… - Ирина Лакина Страница 25

Она обняла подругу, поглаживая ее вьющиеся каштановые волосы. Собранный воедино телефон на столе снова пронзительно зажужжал. Кира подняла заплаканное лицо с плеча подруги.

– Битый небитого везет! – она утерла нос рукавом и всхлипнула. – Будем в поезде вымачивать жилетки друг друга. – Алиса кивнула ей головой в знак согласия, поднося телефон к уху.

– Алло!

– Привет.

– Привет.

– Как настроение?

– Тебе правду или соврать, что отличное?

– Понятно. – В разговоре повисла небольшая пауза. – Придешь сегодня?

– Если ты позовешь.

– Я зову.

– Тогда приду.

– Я жду тебя у входа.

– Уже ждешь?

– Уже жду, – короткие гудки ознаменовали конец разговора.

На этот раз он поджидал ее у выхода из ее корпуса. Алиса, увидев его, без тени стыда бросилась ему на шею.

– Что же со мной будет? Зачем же я тебя встретила? – шептала она ему на ухо, нежно касаясь губами его мочки и сжимая руками его туловище, как будто стараясь урвать кусочек для себя.

– Все будет хорошо! Я тебе обещаю! – он поймал в воздухе ее губы, и своим поцелуем заставил дрожать все ее существо.

– Как? Как все может быть хорошо, если между мной и тобой будут сотни километров? – Она посмотрела в его глаза, надеясь в душе, что у него есть ответ на этот вопрос.

– Ты будешь приезжать ко мне, а я к тебе. А когда я встану на ноги, я заберу тебя сюда! – в его голосе звучала уверенность, и Алиса начала верить в то, что действительно все будет хорошо.

– Ты обещаешь?

– Да! – он притянул ее к себе. – Идем? У меня для тебя сюрприз.

Он нежно улыбнулся и взял ее за руку.

– М-м-м, сюрприз?! Тогда пошли скорее!

Через несколько минут они уже привычно крались мимо проходной. Перед дверью Роман завязал Алисе глаза грубым шерстяным шарфом, который, однако, издавал волнующий аромат его духов. Алиса в наслаждении прикрыла веки.

– Заходи, осторожно, здесь дверной косяк! – Роман за руку, направляя ее движения, провел ее внутрь.

– Теперь стой, – его рука, нежно касаясь ее волос, развязала шарф, который, потеряв поддержку, упал девушке на плечи.

Перед глазами Алисы предстала изумительная картина. На задвинутых наглухо шторах сияла огнями рождественская гирлянда, на столе стояла бутылка шампанского, два бокала и большая ваза с фруктами.

– Вау! – Алиса была приятно поражена его способностью удивлять.

– Нравится? – он посмотрел в ее мерцающие огнями гирлянд глаза и довольно улыбнулся.

– Ты еще спрашиваешь? – девушка взяла в ладони его лицо и нежно припала к его губам. – Спасибо! Я очень тронута!

– Я знаю, о чем ты думаешь! – сказал молодой человек, беря ее за руку и подводя к столу. – Ты думаешь, что я с тобой ради развлечения. Но это не так. Поэтому сегодня мы будем говорить. Просто говорить.

В душе у Алисы повернулся ключ в последнем замке, который сдерживал ее любовь, она нужна ему вся – и душой, и телом. Это не могло не отразиться на ее лице, которое мгновенно засияло, словно покрывшись миллионом серебряных пылинок.

– Я так не думаю, – соврала девушка. – Я верю тебе!

Он подошел к музыкальному центру и включил уже знакомый Алисе диск. Музыка пробирала до костей своей искренностью и теплотой. Роман открыл шампанское и налил немного в бокалы.

– Держи! – Он протянул первый бокал девушке, оставив второй в своей руке.

– За тебя! За волшебство, которое ты мне подарила! – он поднес свой бокал к ее бокалу, и он тихонько зазвенел.

Капелька шампанского, медленно скатывавшаяся по краю бокала, отражала весь блеск гирлянды, завораживая и притягивая взгляд.

Пригубив немного вина, Алиса, оторвавшись, наконец, от игры света в своем бокале, подняла на него глаза.

– Ты говоришь так, как будто прощаешься со мной навсегда. Так благодарят при увольнении за успешно проделанную работу.

– Перестань, у меня и в мыслях нет с тобой прощаться! – Рома наклонился к ней и звонко чмокнул в кончик носа. – Бери виноград, шампанское и пошли на кровать валяться и болтать, – он протянул ей руку, в которую она с удовольствием опустила свою.

– Ты придешь завтра меня провожать? – Алиса расположилась у него на плече, и, взяв в руки прядь его шелковистых густых волос, перебирала ее, любуясь игрой огоньков гирлянды на них.

– Я очень постараюсь.

– Ты уж постарайся, пожалуйста, у меня очень тяжелый чемодан.

– Вот еще вопрос, кто кого использует, – засмеялся Роман. – Оказывается, тебе от меня нужна только грубая мужская сила!

Алису поражала его способность уходить от ответов, при этом переводить разговор в шутку, а зачастую и на другую тему. Это настораживало, но она гнала прочь от себя свои сомнения.

– Мне нужен ты, весь – от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на голове! Мне нужно видеть твои глаза, чувствовать твое дыхание, слышать твое сердцебиение, ощущать твой запах, касаться твоей кожи.

Алиса повернулась к нему лицом и сопровождала каждую фразу нежным поцелуем.

– Я знаю, – скорее выдохнул, чем сказал он.

– Ты знаешь, что в паре обычно кто-то любит, а кто-то позволяет себя любить, – Алиса снова уложила голову ему на плечо.

– Наслышан.

– Мне кажется, ты позволяешь… – это завуалированное признание прозвучало откровенно, забыв выполнить свою миссию и скрыть истинные чувства.

– Тебе кажется. Возможно, я не такой заядлый романтик и не сыплю стихами и признаниями каждую минуту, но это не означает, что в моей душе живет равнодушие. Характер такой. Мне сложно кого-то впустить в свое сердце. А тебя тем более, ведь ты словно комета в моей жизни, которая вот-вот улетит обратно, на свою орбиту. Но я уже ничего не могу поделать, это произошло и это факт.

– И это значит?… – Алиса давила на него, задавая этот вопрос, и понимала это. Но ей жизненно необходимо было услышать от него эти слова.

– И это значит, что я… – он на минуту задумался, – что я люблю тебя! – он облегченно вздохнул, сказав это.

– Правда? – Алиса, как маленький ребенок, получивший самый желанный подарок, подпрыгнула на кровати и, усевшись на колени, начала хлопать в ладоши.

– Правда, – он улыбнулся ей своей снисходительной и бесконечно обаятельной улыбкой. – Причем, открою тебе секрет, с самого первого взгляда, когда я заметил тебя там, на лавочке.

– И ты молчал? – Алиса сделала большие удивленные глаза, но изобразить недовольство не выходило, так как счастливая улыбка не сходила с ее лица.