Во имя любви - Лайза Хоган Страница 25

Давно уже принцесса Фелиса не ела так много и с таким аппетитом! Чего только она ни попробовала: и картофель по-французски, и паэлью, и креветки, и два салата — итальянский и французский грибной… Похоже, что все свободное время на будущей неделе ей придется провести в тренажерном зале. Если, конечно, удастся вылезти из-за стола и добраться до дому. Вот она, расплата за удовольствие!

— Но ведь у вас не было выбора, — утешил ее Алекс. — Вся ответственность на мне. Это должно успокаивать.

Фелиса рассмеялась. Впрочем, кажется, она и не переставала смеяться весь вечер напролет.

— Жаль только, что вы не можете вместо меня заниматься на тренажерах… раз уж вы во всем виноваты.

Алекс засмеялся в ответ, и сердце принцессы забилось быстрее от звука его голоса. Этому человеку она обязана самым восхитительным вечером в своей жизни! Они просидели в кафе около университета не меньше трех часов, наслаждаясь едой и болтая обо всем на свете. О достоинствах итальянской кухни и исторической ценности реестров инквизиции, о победителях оксфордской регаты и последних рок-кумирах молодежи. И самое удивительное, что во всех этих вопросах полностью сошлись во мнении! Даже блюда им нравились одни и те же. Кто бы мог подумать, что бывший рыцарь короля Диего и принцесса королевства Леонского оба с одинаковой страстью любят кофе с мороженым!

Но лучше всего было то, что впервые после смерти матери и возвращения из Оксфорда Фелиса чувствовала себя молодой. И свободной. Пусть всего несколько часов, но она не думала ни о каком расписании, которому обязана следовать. Она не находилась под взглядами тысячной толпы. Она просто была собой. Даже официант, улыбавшийся хорошенькой белокурой студентке, которой приносил заказ, явно не узнавал ее.

Алекс выбрал столик под открытым небом, и Фелиса могла наслаждаться видом ночного города. Вдалеке поблескивал подсвеченный снизу шпиль дворца. За ним возвышалась темная громада собора. Огоньки дорог, вьющихся по склонам гор, казались россыпью светлячков. Воздух пах морем.

— Какая красивая ночь, — с наслаждением произнесла Фелиса, потягивая бордо. Это был уже третий бокал, но ей сегодня не хотелось считать, сколько она ест и пьет. Все равно неделя в тренажерном зале ей обеспечена. — За такие ночи я люблю мою страну еще сильнее.

— Даже если лишаете себя возможности ими наслаждаться?

— Не всегда. — Она как-то по-девчоночьи улыбнулась ему. — Вы понимаете, о чем я?

— Отлично понимаю.

Фелисе не хотелось думать, что этот вечер когда-нибудь кончится, поэтому она перевела разговор на другое.

— Когда ночь такая ясная, отсюда Пиренеи видны на фоне звезд… Видите? Вот они, горы, в которых родилось наше королевство.

Алекс посмотрел, куда она указала.

— Да, вид красивый, особенно теперь… когда можно не опасаться, что из-за этих самых гор с войском нагрянет Мирмамолино или еще какой враг.

— Вы хоть когда-нибудь вылезаете из шкуры историка?

— Кажется, нет, — честно ответил Алекс.

Он по-прежнему улыбался, но Фелиса заметила, что улыбка его стала грустной. Похоже, она нечаянно прикоснулась к какой-то глубокой ране на его сердце.

Появился официант с меню десертов. Алекс выбрал фруктовое желе и кофе по-ирландски, но Фелиса отрицательно покачала головой.

— Я, пожалуй, воздержусь…

Однако Алекс вернул официанта, собравшегося было уйти, и сказал:

— И еще капучино и вишневый пирог для дамы.

— Алекс…

— Спасибо, — кивнул ее спутник официанту, и тот, подмигнув ему, удалился.

— Не терплю мужского шовинизма! — негодующе воскликнула Фелиса. — Наше королевство никак не может побороть средневековых пережитков в отношении женщин! Я в конце концов принцесса. Должно же мое мнение хоть что-нибудь значить?

— Во дворце — конечно. Но не здесь, когда дело касается десерта.

— Но огромный кусок вишневого пирога! Да еще и капучино! У меня будет приступ диатеза после сегодняшнего ужина. И я не смогу встретиться с членами музейного комитета… Или вы именно этого и добиваетесь, потому что не подготовили отчет?

— Я просто хочу, чтобы у вас был настоящий день рождения.

Через несколько минут принесли десерт. Улыбаясь, Алекс вынул свечу из подсвечника и воткнул ее в кусок пирога.

— Задуйте ее, принцесса. И загадайте желание.

— Это неприлично — втыкать ресторанные свечи в пирог, — прошипела Фелиса, косясь на официанта. — Не хватало только, чтобы нас выгнали отсюда за хулиганство. Поставьте ее обратно, пока никто не заметил…

Алекс накрыл ее руку своей.

— Просто задуйте свечу. И загадайте желание. Скорее.

Решив, что спорить себе дороже, Фелиса закрыла глаза, задумавшись, чего же попросить у Господа. Она постаралась изгнать из своих мыслей Алекса и все, чего так сильно хотелось ей самой: свободы, любви, побольше таких вечеров, как этот, в компании красивого и доброго мужчины, сидящего напротив нее…

Вместо этого Фелиса сосредоточилась на нуждах своей семьи и пожелала, чтобы Маннес скорее исцелился от скорби. Она уже округлила рот, чтобы задуть свечу, и нагнулась к пирогу… Но Алекс неожиданно приложил палец к ее губам.

— Только не вздумайте желать чего-нибудь для других, принцесса. Правило дня рождения: желание для себя. Иначе не сбудется.

Она открыла глаза и встретила необыкновенно нежный и грустный взгляд Алекса. Более не сомневаясь, Фелиса пожелала себе любви и счастья — и задула свечу.

— Вы очень добры, Алекс, — прошептала она в полумраке. Его рука все еще накрывала ее узкую ладонь, и принцесса в ответ положила вторую руку сверху, машинально поглаживая пальцами его шрамы. Алекс Вуд так хорошо понимает ее, а она о нем почти ничего не знает! Кто он, в какой семье вырос? Любил ли когда-нибудь? — Без вас я никогда не решилась бы позволить себе немного радости. Вы подарили мне прекрасный вечер, но при этом так мало заботитесь о себе самом. Почему вы живете в одиночестве и избегаете людей? Неужели вам это нравится?

Глаза Фелисы привыкли к полумраку, и она различила печальное лицо Алекса.

— Это долгая история, принцесса. Думаю, она вас вряд ли заинтересует.

— У меня есть время.

— Столько времени, сколько потребуется, чтобы выслушать ее, нет ни у кого на свете. — Он легонько сжал руку Фелисы. — Но мне было очень приятно, что вы заинтересовались моей судьбой настолько, чтобы задать этот вопрос. Спасибо.

Он убрал руку и принялся за десерт. В это время вернулся официант, чтобы оставить счет и снова зажечь свечу. В ее колеблющемся свете лицо Алекса уже стало прежним — спокойным и беззаботным. Но больше Фелису было не обмануть.

Они в молчании допили кофе. Принцесса рассеянно ковыряла ложечкой пирог, не в силах съесть больше половины.