Любовь без правил - Наталия Весенина Страница 25

— Как, а балет? — удивилась Снежанна так, словно она была заядлой балетомантой и не пропускала ни одного спектакля. — Неужели тебе не интересно досмотреть до конца?

«Прекрасная актриса» еще раз отметил про себя Виталик. И не скажешь, чтобуквально час назад она заснула под музыку Чайковского.

— Безумно интересно. И я обещаю, что мы обязательно сходим на премьеру лондонского балета, но сейчас… — Виталик бережно взял Снежанну за руку и поцеловал ее. — Ах, если бы ты знала, как хочется побыть с тобой. Но, увы. Дела.

— А откуда ты узнал… про бумаги? — с подозрительными нотками в голосе, поинтересовалась девушка.

Оказывается, она не так глупа, как он предполагал.

— Мне пришло сообщение на «мобильный». Я предупредил коллегу, что звук отключу, и что меня можно тревожить только в самом крайнем случае. Вот, по закону подлости, этот случай настал. Очень не вовремя. Прости меня Снежанна. — виновато склонил голову Виталик.

— Ничего, я все понимаю. — девушка постаралась улыбнуться. Она должна показать себя с самой лучшей стороны: все понимающей, внимательной, терпимой. Пусть видит и удивляется. Немногие бы на ее месте отреагировали подобным образом.

Усадив Снежанну в такси, Виталик срочно помчался на работу, переодеваться.

В это же время Женя, вместе со своим спутником, не отрывая взгляда, смотрели на сцену. Сегодняшняя встреча Евгении с Костей Ведерниковым не предполагалась. Более того, Евгения категорически отказала ему, а ведь он еще месяц назад предложил пойти на «Пиковую даму». Посетить Большой безумно хотелось, тем более, что последний раз Женя была здесь около двух лет назад. Денег на столь приятное, но не дешевое зрелище катастрофически не хватало, даже из нескольких зарплат нужная сумма не копилась. Когда Костя позвонил ей и сказал, что взял билеты, она безумно обрадовалась:

— Костик! Боже! «Пиковая дама», как хочется пойти! — не скрывала своего восторга, но потом опомнилась. — Ой, но я не смогу…

— Почему? — просто спросил он.

— Ты прекрасно знаешь почему. — строго, словно непутевому двоечнику ответила Евгения.

— Нет. — упрямо отрезал Костя. — Не понимаю и требую подробных объяснений.

— Подробности заключаются в двух словах — я замужем. — отчеканила девушка.

В трубке послышался смех.

— Ой, уморила. Ты в каком веке живешь, Женька? — хихикал Костя. — Я ж не в гостиничный номер тебя приглашаю, а на балет. Или даже в многосотенной толпе ценителей искусства твоя честь пострадает и окажется запятнанной?

— Почему ты хамишь?

— Я не хамлю. Это ты отговорки, какие то древние, придумываешь. Не вижу ничего зазорного, если мы, старые друзья, сходим в театр.

— А я вижу. — резко ответила Женя.

— Ладно, на раздумья у тебя еще целый месяц. — миролюбиво согласился Костя. — Буду периодически позванивать, и интересоваться, не переменилось ли у тебя мнение.

— Как хочешь. — безразличным тоном ответила Евгения и положив трубку глубоко вздохнула.

Костя Ведерников был первой любовью Жени. Как водиться, страсть оказалась односторонней, поэтому чувства юной школьницы со всей ответственностью можно назвать несчастными.

Относительно их двоих прекрасно подходила строка из стихотворения: «Мы любим тех, кто нас не любит, кого не любим — любят нас…». С Костей у Жени произошло точь в точь, как написал Пушкин.

Впервые с зеленоглазым молодым человеком, с длинными кудрявыми волосами судьба свела Женю недалеко от родного дома. Девушка возвращалась из булочной, размахивая авоськой и мурлыкая под нос веселую песенку. Дорогу ей заслонили два мелких, но изрядно нанюхавшихся винных паров, подростка. Куда деваться, кого позвать на помощь? На улице, как назло, никого не оказалось. Евгения металась между ними, словно футбольный мяч, пытаясь увидеть в глазах хотя бы одного сострадание и поддержку. Ребята непременно желали познакомиться со скромной Женей, и ее мнения никто не спрашивал. Она отказывалась, отнекивалась, пыталась обойти парней стороной, бледнела и с трудом сдерживалась, чтоб не заплакать.

Проходивший мимо незнакомый паренек ни с того ни с сего приветливо улыбнулся Евгении, подошел к ней и взял за руку.

— О, приветик! А я тебя заждался. Там — он махнул в сторону двора, — еще брат мой и его друг, они дембеля, в воздушно — десантных войсках служили. Ну, я тебе рассказывал, помнишь?

Женя недоуменно хлопала ресницами и молчала, а незнакомец продолжал:

— Ждут, хотят познакомиться. А вы что здесь делаете ребята? — удивленно посмотрел на подростков, — Хотели за моей девчонкой приударить?

Как ни странно, но хулиганы ретировались, а паренек, подмигнув Жене, представился:

— Я Костя. Приставали, наверное?

— Ага. — только и смогла произнести она.

— Ну, ничего. Не расстраивайся. Я подоспел как раз во время. Проводить тебя до дома?

— Да. — пролепетала Женя.

Дойдя до подъезда, Костя махнул на прощанье девушке рукой.

— Счастливо, красавица.

Он больше не вспоминал о серой, неприметной девочке, она думала о нем постоянно… Сердце Жени замирало каждый раз, когда она встреча Костю. Оказалось, что они учились в одной и той же школе, с разницей в два года. Костя был выпускником, а Жене предстояло еще отучиться в десятом и одиннадцатом классе. Странно, она не могла понять, как же раньше не замечала его. Ведь они входили в одну и ту же дверь, питались в единственной столовой, бегали по шумным коридорам…

По крупицам, по грамулькам собирала о своей любви информацию. Она вела дневник, куда записывала все, что хотела сказать ему. Именно Косте Ведерникову посвящались первые стихи о любви такие лирические, наивные, грустные…

Грустить было о чем. Оказалось, что в соседнем доме живет одноклассница и по совместительству его зазноба Варя Мулина. Именно туда частенько наведывался Костя, Парень кивал при встрече, улыбался. Иногда спрашивал, не пристают ли к ней хулиганы, но дальше этих вопросов ни о чем дело не заходило.

Наверное, Костя догадывался о несчастной любви Жени, наверное. Разве скроешь блеск в глазах, взгляд, который все время тянулся к объекту девичьих грез, легкий румянец при встрече. Но сама Женя не решалась ему признаться, да и зачем. У него есть другая, а выставлять себя посмешищем глупо. Она тайком бросала на него несмелые взгляды, тайком вздыхала, молча страдала.

В восемнадцать Костя ушел в армию. Варя провожала его на вокзале, а Женя пряталась в толпе, чтоб хотя бы тайком проводить любимого. Но Костя ее заметил и… все понял. Он подошел к ней, потрепал по щеке и сказал так же просто, как делал это всегда:

— Будешь ждать? — в глазах его загорелись искорки.

— Буду. — кивнула Женя и развернувшись, пошла прочь.

Он посмеялся над ней, он пошутил, а Жене все равно. Она дождется Костю. Уверена, Варька продержится максимум три месяца, а вот она…