Анжелика. Война в кружевах - Анн Голон Страница 25

АНЖЕЛИКА с интересом наблюдала за шествием «святых», наделенных правом доступа в «небесную обитель».

— А мы — «души чистилища», — смеясь, сказала ей одна из нарядных дам, появившихся здесь в надежде первыми встретить короля и королеву, направлявшихся в часовню.

Маркиз дю Плесси-Бельер был в числе удостоенных второго приема.

Анжелика дождалась, пока он переступит порог опочивальни короля, и, не мешкая, бросилась наверх. Там, в лабиринте заполненных людьми коридоров, царил полнейший хаос, витали ароматы ирисовой пудры и погасших свечей.

Неизменный Ла Виолетт, напевая какую-то песенку, чистил шпагу хозяина. Он почтительно предложил зашнуровать корсет госпоже маркизе. Анжелика без лишних церемоний выставила наглеца вон из комнаты. Искать Жавотту или какую-то другую горничную было некогда, поэтому она с грехом пополам оделась сама, а потом бегом кинулась вниз и как раз успела к появлению малого кортежа Ее Величества. Хотя слой пудры покрывал румяное лицо королевы, ее нос был красным: должно быть, она проплакала всю ночь. Король не пришел даже «на часок», опечаленно сообщила своим любимым фрейлинам Мария-Терезия. Такое случалось редко, потому что Людовик всегда старался соблюдать приличия и хотя бы «на часок» заглядывал в супружескую постель. Чаще всего — чтобы просто поспать, но все же приходил. А вчера мадемуазель де Лавальер, изображавшая в лесу Диану-охотницу, вновь воспламенила чувства короля.

Свита королевы столкнулась со свитой де Лавальер, которая тоже шла в часовню. Мария-Терезия гордо прошествовала мимо своей соперницы, хотя губы испанки подрагивали — то ли от сдерживаемых рыданий, то ли от готовых сорваться оскорблений. Фаворитка почтительно присела в низком реверансе. А когда она поднялась, Анжелика заметила испуг, застывший в ее нежных голубых глазах. Здесь, среди позолоты и яркого света Версальского дворца, она казалась не охотницей, а всего лишь загнанной ланью. Анжелика утвердилась в мысли, что эта женщина уже потеряла власть. Король еще не лишил ее своей милости, но это начало конца. Мария-Терезия напрасно опасалась Лавальер. Скоро у нее появятся новые соперницы, более грозные и коварные.

Чуть позже король прошел из часовни в парк. Ему сообщили, что несколько окрестных крестьян, больных золотухой, узнали о приезде монарха и ждут его у дворцовых ворот в надежде на исцеление после чудодейственного прикосновения Его Величества. Король не мог отказать. Больных оказалось немного, и после короткой церемонии государь отправился в зал Дианы, чтобы принять ходатайства многочисленных просителей.

Некий дворянин из свиты короля пробрался сквозь толпу придворных и склонился перед Анжеликой.

— Его Величество просит напомнить мадам дю Плесси-Бельер, что рассчитывает увидеть ее на охоте завтра, с самого начала действа.

Сердце Анжелики неистово забилось.

— Поблагодарите Его Величество, — сказала она, от волнения вытянувшись в струну, — и заверьте его, что лишь моя смерть может помешать мне присутствовать на охоте.

— Его Величество не требует подобных жертв. Но если на вашем пути возникнут какие бы то ни было помехи, он хотел бы, чтобы вы заранее оповестили об их природе.

— Я сделаю, как угодно Его Величеству, передайте ему это, месье Лувуа. Ведь это вы, не так ли?

— Именно так.

— Я хотела бы переговорить с вами. Это возможно?

Лувуа, казалось, был удивлен, но ответил, что если маркиза дю Плесси проследует в галерею, то, вероятно, они смогут побеседовать после того, как король примет все прошения и удалится в свой рабочий кабинет.

— Я буду вас ждать. Прошу вас, заверьте Его Величество, что завтра я появлюсь на охоте.

— Нет, не появитесь, — раздался над самым ухом Анжелики голос Филиппа. — Мадам, жена обязана повиноваться мужу. А я никогда не давал вам позволения находиться при дворе, вы проникли сюда против моей воли. Я приказываю вам покинуть Версаль и вернуться в Париж.

— Филипп, вы несете чепуху, — так же тихо возразила Анжелика. — Это глупо, более того, совершенно бестактно и неуместно. Если я останусь при дворе, вы только выиграете. По какому праву вы докучаете мне этим требованием?

— По праву, данному вами. Вы первая стали докучать мне.

— Это ребячество. Оставьте меня в покое.

— При условии, что вы без промедления покинете Версаль.

— Нет.

— Вы не поедете на завтрашнюю охоту.

— Поеду!

Лувуа не был свидетелем этой сцены, так как он вернулся к свите короля, зато окружающие с насмешкой смотрели на супругов. Семейные сцены дю Плесси-Бельеров становились знаменитыми!

Ближе всего к ссорящейся чете оказался не кто иной, как молодой маркиз де Лавальер с его птичьим профилем. Он делал вид, будто смотрит куда-то вдаль.

Чтобы избежать пересудов, Анжелика прервала перепалку.

— Довольно, Филипп. Я ухожу, и давайте не будем больше об этом говорить.

Она быстро пересекла галерею, чтобы укрыться в одном из больших залов, где было менее людно.

«Будь у меня официальная должность при дворе, я бы зависела от короля, а не от настроения этого сумасброда», — повторяла она про себя.

Но как получить должность, причем незамедлительно? Именно с этим вопросом Анжелика и хотела обратиться к Лувуа.

В ней уже проснулась коммерческая смекалка. Анжелика вспомнила, что когда она организовывала перевозку парижан в «каретах за пять су», Одиже рассказывал о некоем Лувуа, знатном придворном и политическом деятеле, получившем право наладить движение дилижансов между Лионом и Греноблем.

Безусловно, речь шла именно об этом Лувуа. Анжелика не предполагала, что он настолько молод, но не стоило забывать, что он приходился сыном Ле Телье, государственному секретарю и канцлеру, члену Высшего Совета.

Маркиза надеялась предложить Лувуа деловое сотрудничество и хотела заручиться поддержкой его и его отца.

Маркиз де Лавальер лавировал между группами придворных, явно намереваясь присоединиться к Анжелике.

Она хотела было улизнуть, но передумала.

О маркизе де Лавальере ей довелось слышать как об очень ловком придворном с огромными связями, которые могли бы оказаться полезными, раз уж он «знает двор, как никто другой».

— По-моему, король не сердится на вас за вчерашнее опоздание на охоту, — сообщил молодой человек, подходя к маркизе.

«Поэтому вы и осмелились продолжить свои ухаживания», — подумала она. Но надо было сохранять хорошую мину при плохой игре, и она завела разговор о придворной должности. В ответ Лавальер только рассмеялся и с сочувствием взглянул на свою собеседницу.