Опасные удовольствия - Джулия Энн Лонг Страница 25

Колин повернул ручку и вошел в покои графини. Он окинул взглядом знакомую комнату: туалетный столик из темного дерева, отделанный позолотой, с большим зеркалом, мягкие стулья, широкая кровать, покрытая шелковым покрывалом с кисточками, огромных размеров гардероб. Но кровать была пуста, графини в ней не было.

На Элеонору это не похоже.

Колин испытал разочарование. Он был абсолютно уверен, что найдет ее здесь. Он замер, чувствуя себя последним глупцом, и размышлял, что сказать Мэдлин, которая молча осмотрела комнату и повернулась к Колину.

Искать графиню по дому рискованно.

Поглощенный своими мыслями, Колин не услышал звука шагов в коридоре. Но их услышала Мэдлин, она коснулась его руки, и оба замерли.

У Колина екнуло сердце; он еще раз скользнул взглядом по комнате. Заметив гардероб, мгновенно принял решение: обхватив Мэдлин за талию и прижав ее спину к груди, Колин потащил ее туда раньше, чем она успела запротестовать. Он не стал закрывать дверцу, чтобы она ненароком не щелкнула и чтобы они не задохнулись.

Он крепко держал Мэдлин, его рука удобно устроилась у нее под грудью. В темноте они погрузились в прохладный шуршащий шелк платьев, как раз в тот момент, когда в комнату, что-то напевая, вошла графиня Малмси.

Эй, вы, сходитесь, лихие друзья! Смерть Эверси увидеть Вам выпала судьба.

Колин не смог сдержать ухмылки. Значит, она скучает по нему.

Стоя в темном шкафу, набитом шуршащими тканями, и удерживая за талию одну красивую женщину, Колин наблюдал за другой. Та, другая, уселась за туалетный столик и так и эдак повертела головой перед зеркалом, вынула булавку из волос, недовольно надула губы и воткнула булавку назад.

Несмотря на отсутствие горничной, на кровати лежало яркое синее платье. Сейчас на графине было белое, с глубоким вырезом, украшенное кружевами.

Макушка Мэдлин находилась как раз на уровне подбородка Колина, и он знал, что она, как и он сам, видит графиню за туалетным столиком сквозь щель в неплотно прикрытой дверце шкафа. Ему очень хотелось уткнуться в ее макушку подбородком, отчасти из-за собственного каприза, отчасти из-за того, что ему до смерти хотелось узнать, какие у нее волосы на ощупь. Хотя вряд ли ей это понравится.

Когда наблюдать за тем, как прихорашивается графиня, надоело, Колина стали одолевать другие ощущения: ему в бедро упирался пистолет Мэдлин, а рука, которой он обхватил ее за талию, чувствовала, как поднимается и опускается ее грудь во время дыхания. Он крепче обнял ее за талию и через мгновение стал дышать с ней в едином ритме. Подчиняясь порыву, Колин закрыл глаза, обещая себе, что это только на минутку, вдохнул и почувствовал запах лаванды. В темноте и по запаху лаванды Колин впервые узнал Мэдлин Гринуэй, но теперь запах лаванды и темнота смешались с теплом ее тела и с мускусным, присущим женщине запахом.

Раскаленный жар заполнил вены Колина, он едва не покачнулся.

О Господи! Не открывая глаз, он постарался удержать равновесие. Его поразило, почти смутило пронзившее тело желание. Обеими ладонями он мысленно обхватил ее бедра, коснулся ягодиц, скользнул по внутренней стороне бедра, отыскивая все потайные местечки и изгибы ее тела, лаская, наслаждаясь и завоевывая, как уже не раз проделывал с другими женщинами.

В этот момент в спальню постучали, и Колин мгновенно открыл глаза.

– Входи, Гарри, – холодно произнесла графиня.

Дверь открылась, и с Колина разом слетел сладкий дурман, когда в спальню вошел лакей.

Он низко поклонился, в свете лампы золотом горели галуны на его панталонах. Боже мой, какие они узкие.

И конечно же, бледно-голубые чулки.

Лакей прикрыл за собой дверь, сделав это тихо, медленно, почти украдкой, закрыл задвижку и снял с головы парик, под которым обнаружилась взъерошенная копна волос песочного цвета.

Он прошел вперед и совершенно раскованным жестом положил парик на туалетный столик.

– О, Гарри, посмотри на себя. Подойди сюда. – Графиня рассмеялась и сделала знак рукой, чтобы он наклонился. Лакей подчинился, и она попыталась рукой пригладить его взъерошенные волосы.

Лакей поймал ее руку и запечатлел долгий страстный поцелуй. Элеонора задержала на мгновение вторую руку у щеки Гарри, потом опустила ее на колени. Колин разинул рот от удивления.

– Я получил письмо от матери, Нора, – оторвавшись от ее руки, сообщил Гарри. – Элизабет должна выйти замуж.

Он сказал «Нора»? Колин не поверил собственным ушам. Лакей относится к графине как к подружке? Хотя, нет, этот поцелуй подразумевает нечто гораздо большее.

Женщина, которую Колин обнимал за талию, была напряжена и насторожена. Ее дыхание, которое за несколько минут он познал как свое собственное, стало поверхностным и учащенным. Колин немного переместил руку с талии вверх, под грудь Мэдлин, и почувствовал, что она затаила дыхание. Он тоже замер.

– Неужели! – радостно воскликнула графиня. – Элизабет выйдет замуж за молодого Уиллса? Он, наконец, набрался мужества и попросил ее руки? Я думала, это никогда не случится. Ну что ж, Гарри, это замечательная новость. А как Дженни?

– О, она стала огромная, как дом, и сердитая, как медведь. Том побаивается ее.

– И беспокоится, насколько я знаю Тома. Ребенок должен появиться в этом месяце?

Итак, Элеонора, графиня Малмси, была знакома с Томом. Но кто это такой? Колин не мог прийти в себя от изумления.

– Через неделю, – подтвердил Гарри.

– Я обожаю детей, – после короткой паузы с тоской в голосе произнесла прекрасная и утонченная графиня Малмси.

Колин осторожно отодвинул ногу в сторону, чтобы пистолет Мэдлин Гринуэй не упирался ему в бедро. Естественно, ее упругие ягодицы сразу же оказались по соседству с его пахом, что было и преднамеренным и безрассудным одновременно, но здесь, в темном и призрачном мире шкафа, откуда можно было наблюдать живописную сцену встречи графини с лакеем, это вызывало незабываемые ощущения.

Гарри, очевидно, нечего было сказать о детях. Вместо этого Колин увидел, что Гарри делает то, что делают все мужчины в мире, когда оказываются перед женским туалетным столиком: он взял маленький стеклянный пузырек, озадаченно повертел в руке, понюхал, наморщил нос и поставил на место.

– Они будут очень счастливы. Лизи и Уилле, – продолжала графиня.

– Они уже счастливы, – заявил лакей. – Но после свадьбы они будут счастливы под одной крышей.

– Ты все понимаешь слишком буквально, – изумленно фыркнула Элеонора.

– Не имею ни малейшего представления, что ты хотела сказать этим, Нора, – пошутил лакей, – но держу пари, ты права.

Графиня хихикнула, встала, покружила по комнате, плюхнулась на кровать и вздохнула. Спустя мгновение раздался скрип кровати, Колин посмотрел через голову Мэдлин и увидел подошвы обуви Гарри и его бледно-голубые чулки рядом с тонкими лодыжками Элеоноры, шлепанцами и пенным кружевом края ее платья.