Мы не расстанемся - Кара Уилсон Страница 25

— Во-первых, вы можете называть меня просто Мари, мы познакомились два года назад у Линды Кейс в Голливуде. Я там была с Блеком Ричардом. Мы с вами сидели за одним столом.

Она, конечно, знала Блека. Несколько лет назад они работали вместе на одной телестудии.

— Извините, я… Минутку! Конечно, я помню вас. Вы уговорили Линду на съемку документального фильма о городском здравоохранении.

— Верно, «Ангелы в белых халатах». Спасибо вам за прекрасную записку, которую вы прислали мне после выхода фильма. — Мари усмехнулась. — Она была единственной, которую я получила.

Прижав трубку плечом к уху, Надя уселась в кресле поудобнее. Голос из прошлого был приятным развлечением.

— Удачная была штука, мне особенно понравилось, как вы подчеркнули, что добрые дела делаются, несмотря на плохое. Я еще пожалела, что сама не додумалась до этого.

— Прекрасно. Так мне легче просить об одолжении.

— Какого рода одолжение? — Надя сразу же насторожилась.

— Я работаю над идеей нового фильма, на этот раз о провинциальной медицине. В тех же рамках, что и о городской. С реальными пациентами и реальными проблемами, естественно.

— Звучит любопытно, — осторожно сказала Надя. — Но я не могу понять, почему вы звоните мне?

— Все очень просто. Вы жили в большом городе, а сейчас живете в маленьком, и вы опытный журналист. Я хотела бы видеть вас в своем фильме.

Надя нахмурилась.

— Я уже давно не делала репортажей.

— То-то и оно. Вы не будете репортером. Вы будете пациентом — одним из нескольких.

— Вы собираетесь снимать здесь, в Миртле?

— Да, хотелось бы.

Насторожившись, Надя опустила ноги на пол и выпрямилась. Развлечение, которого она ожидала, приобрело интригующий поворот.

— Интересный ход, но я не больна.

— Да, но, как сообщил мой источник, вам сделали операцию в местной больнице, а ваша дочь Элли лечилась после несчастного случая на игровой площадке.

То, что разговор был по телефону, помогло Наде скрыть удивление.

— Могу я поинтересоваться, что это за источник?

— Я могу лишь намекнуть, что он в курсе всех медицинских событий.

Надя почувствовала, как неприятные мурашки пробежали по ее спине.

— У меня такое ощущение, что меня пытаются использовать.

К ее удивлению, Мари Стоун рассмеялась.

— Так оно и есть. Во всяком случае, я надеюсь на это. — Дальше она заговорила опять серьезно. — Подумайте, Надя. Это превосходная возможность. Как по заказу. Когда я узнала, что вы, опытный репортер с фотогеничной внешностью, осели в городке, который мы выбрали для съемки, у меня дух захватило.

Надя внезапно почувствовала, что достаточно ей закрыть глаза, и она окажется в Лос-Анджелесе, и снова окунется в старые битвы за рейтинг и власть…

Вернувшись на грешную землю, она подавила вздох.

— Я не уверена в целесообразности моего участия в фильме. К тому же теперь я занята газетой, а мы же отчасти конкуренты.

— Можно решить и эту проблему, если вы согласитесь стать сопродюсером. Что означает, разумеется, что вы получите свой процент прибыли, когда фильм будет показан по телесети.

— Вы имеете в виду, если он будет показан?

— Я уже заинтересовала одну телекомпанию. Ту же самую, которая показывала «Ангелов». Они даже готовы разделить расходы с филиалами в Британии и Франции. Ваша доля может составить около пятидесяти тысяч.

Надя замерла. Ей не верилось в чудо. В доброго ангела-хранителя. Но пятьдесят тысяч долларов даже после вычета налогов спасут ее «Пресс».

— Ваше предложение звучит соблазнительно, — ответила она, чувствуя, как улучшается ее настроение. — Но я не могу понять, почему вы так щедры. Не обижайтесь, но мысль о том, что кто-то в Лос-Анджелесе делится чем-то, особенно деньгами, кажется мне невероятной.

Миссис Стоун хмыкнула:

— Дело вовсе не в щедрости, речь о практичности и обязательствах.

Надя понимающе усмехнулась.

— Тут есть одна загвоздка.

— Я слушаю.

— Один человек, чье сотрудничество нам необходимо для съемок, отказался напрочь.

— Кто это?

— Упрямый, избегающий рекламы доктор по имени Смит. И ваша задача, миссис Адам, если вы согласитесь, в том, чтобы заставить его передумать.

— Понятно. — Надя едва сдержалась. — Иными словами, вы предлагаете мне взятку.

— Можете назвать это и так. — Голос миссис Стоун стал холоднее. — Но я больше заинтересована в деле, а не в названии. И дело не только в том, что «СМ продакшнс», Мари Стоун и Надя Адам заработают деньги. Дело в том, что зрители получат весьма ценную информацию о людях, которые борются с волной апатии и коррупции в стране. Это врачи и медсестры, социальные работники в моем первом фильме. Люди вроде упрямого доктора Смита, который работает там у вас.

Надя повернулась в кресле и уставилась на портрет отца. Что бы он сделал, если бы на карту был поставлен «Ньюсвик»? — спросила она себя и сама же ответила, что Робертсон заключил бы договор с самим дьяволом ради спасения любимой газеты.

Чувствуя угрызения совести, Надя все же решила поторговаться.

— Миртл нуждается в новой машине «скорой помощи». Предположим, мы сделали этот документальный фильм. Внесет ли «СМ продакшнс» такую же долю, что и я, из своего заработка на эту машину?

— Зависит от размера вашего взноса.

— В округе пытаются собрать шестьдесят тысяч. Пока что есть обязательства на пятнадцать.

— О'кей, скажем, по двадцать тысяч вы и я в день окончания съемок, а город добавит остальное. Согласны?

Она только выиграет и ничего не потеряет. Выгоду получат ее теперешние земляки, работники и друзья. Это поможет в скором времени спасать их жизни.

С другой стороны, у Алена должна быть причина, почему он сопротивляется этой идее. Не обязана ли она узнать хотя бы из вежливости эту причину, прежде чем согласится?

— Когда я должна вам ответить?

— Две недели назад, — со смехом ответила Мари Стоун. — Но я согласна подождать сутки.

— Думаю, этого будет достаточно.

— Тем временем я передам вам по факсу все данные о фильме.

Надя навела резкость на проекторе. По ее просьбе архивариус «Пресс» собрал все материалы о врачах и здравоохранении в округе Миртл с момента появления первого номера газеты в 1910 году.

Доктор Сеннетт был из тех врачей, что пользовались лошадью и коляской — прогрессивным для своего времени видом транспорта. Когда он умер в возрасте девяноста двух лет, округ оставался без врача почти пять лет.