В сладком плену - Адель Эшуорт Страница 25

— Потом вы встретились на балу, он сделал вас баронессой, а вы подарили ему сына. Какой зигзаг судьбы, притом счастливый для всех вас.

Виола положительно не понимала, что означает этот его комментарий. Она чувствовала, что от герцога исходит глубоко скрытая обида, а также наглое любопытство, помноженное на ощутимый гнев, который никак нельзя было назвать мимолетным. Герцог как будто пытался расставить события во времени и определить связь между ними и своим пленом пятилетней давности. Если он в самом деле разрабатывает дьявольский план мести, видя в ней последнюю из дочерей Беннингтон-Джонс, кого еще не предали заслуженному позору, то понимание последовательности всех происшествий от его похищения до ее бегства из Уинтер-Гардена может решающим образом повлиять на интриги, которые он вокруг нее плетет. И уже по одной этой причине, ради безопасности Джона Генри ей нужно быть как можно более уклончивой.

Виола чуть расслабилась на своем табурете и вздохнула.

— Быть может, в этом свете мой брак кажется романтичным, — взвешенно сказала она, глядя герцогу прямо в глаза, — но я бы никак не назвала смерть моего мужа счастливым событием, сударь. Не думаю, что к потере близкого человека применим подобный эпитет.

— Понимаю, — посерьезнев, согласился Ян. Выдержав паузу, он улыбнулся и попробовал разрядить обстановку. — Надеюсь, я не смущаю вас своими вопросами, леди Чешир.

— Нисколько, — солгала Виола, заставляя себя улыбнуться и возвращаясь к работе. — Но вы еще не ответили на мой вопрос.

Герцог слегка приосанился и поправил жилет.

— Ах, да. Охота на невест.

— Успешна ли она? — осведомилась Виола, проявив чуть больше положенного интереса. Краем глаза она заметила, что герцог пожимает плечами.

— На данный момент леди Анна кажется мне лучшим вариантом. Полагаю, она прекрасно подойдет для супружеской жизни.

Прекрасно подойдет? Виола внутренне сжалась, но тут же отчитала себя: какое ей до этого дело?

— Разумеется, ваша светлость. Одобряю ваш выбор.

Герцог усмехнулся.

— Одобряете мой выбор?

Виола пропустила это мимо ушей.

— Значит, вы за ней ухаживаете?

— Не особенно, — ответил герцог, и в глазах у него сверкнул озорной огонек. — Честно говоря, она мне не так уж интересна.

Виола застыла с кистью в руке и искоса глянула на герцога.

— Если она вас не интересует, то зачем, скажите на милость, вы хотите на ней жениться, сударь?

Герцог продолжал смотреть на нее в упор, и шутливое выражение медленно сходило с его красивого лица.

— А зачем люди женятся? — отозвался он наконец. — Она происходит из старинного, знатного рода, из блестящей семьи. И ее отец, не задумываясь, отдаст мне ее руку вместе с огромным приданым.

Виола слегка наморщила лоб.

— Вы даже не знаете, приятно ли вам ее общество, ваша светлость. Не разумнее было бы поухаживать за ней сезон, чтобы понять…

— Уверен, вы понимаете, что в наших кругах брак имеет очень мало общего с такими тривиальными понятиями, как наслаждение обществом друг друга, — задумчиво проговорил герцог, не дослушав ее до конца. — А вот родословная, наследники, долг имеют здесь решающее значение.

А иногда еще отчаяние…

— Конечно, вы правы, — кивнув, согласилась Виола. — Вам ведь нужен наследник.

— Совершенно верно. Это главнейшая причина, по которой мужчины женятся, не так ли?

Виола согласно кивнула и вернулась к картине, пытаясь выбросить из головы образ голого Яна Уэнтворта, занимающегося любовью с мерзкой и упрямой Анной, которую она знала. Увы, безуспешно. От этой мысли Виоле сделалось тошно.

— Или ваш муж женился на вас по любви? — небрежно бросил герцог.

Виолу охватил жар, и она решила не смотреть на Яна.

— Уверена, в его решении значительную роль сыграли также соображения долга, ваша светлость.

— Неужели? — Герцог помолчал, потом добавил: — Не представляю джентльмена, которому может наскучить любоваться вами, леди Чешир. Вероятно, он был весьма доволен супружеской жизнью, ведь каждую ночь его постель согревали вы.

Виола неловко повернула кисточку и уронила ее на палитру, забрызгав желтой краской рабочую блузу.

Ян усмехнулся, не пытаясь скрыть свою реакцию на ее смущение, поднялся с табурета и направился к ней.

— Как там продвигается мой портрет?

Если бы не тот факт, что герцог решил понаблюдать за ее работой вблизи, Виола могла бы обрадоваться такому непринужденному переходу к безопасной теме живописи. Но через несколько секунд она почувствовала спиной его тепло. Выглядывая у нее из-за плеча и почти касаясь ее грудью, Ян смотрел на картину, которую она так прилежно рисовала.

— В вашей работе видна рука мастера, не так ли, леди Чешир, — скорее заявил, чем спросил герцог низким, интимным тоном.

Виола чуть отстранилась от его нависающей близости.

— Благодарю, — пролепетала она сквозь ком в горле. — Но, возможно, вам лучше подождать с выводами, пока я не закончу, ваша светлость. — Она кивнула в сторону его табурета. — Прошу вас.

Герцог вышел у нее из-за спины и встал так, чтобы видеть ее лицо. Виола почувствовала на себе его взгляд и не сразу решилась поднять ресницы и посмотреть ему в глаза.

— Интересно, умел ли ваш муж по достоинству ценить ваши дарования, — проговорил Ян, отвергая завуалированное предложение Виолы вернуться на табурет. — Вы удовлетворяли его, Виола?

Этот вопрос лишил ее дара речи, как, очевидно, и рассчитывал герцог, ибо его красивые губы слегка изогнулись, а темные глаза сузились.

— Прошлой ночью я видел удивительный сон, утраченное и вновь обретенное воспоминание, — хрипло прошептал он, убирая со щеки Виолы выбившийся локон, — о женщине с очень ловкими пальцами и мягкими, нежными, одаренными руками. Я проснулся, думая о вас.

Интимные намеки герцога отняли у Виолы способность говорить; он стоял так близко, что сбежать она тоже не могла. Внезапно ее охватил страх. Она широко раскрыла глаза и почувствовала, как горячая краска ползет по шее и поднимается к лицу.

Герцог, не колеблясь, забрал у Виолы палитру, наклонился над ней к столику и положил туда дощечку с красками. Освободив руки, Ян поднял их к лицу Виолы и принялся нежно проникать пальцами в свободные завитки ее волос, пока ее щеки не оказались зажатыми у него в ладонях.

Она быстро моргнула несколько раз, и ее пульс начал ускоряться.

— Что вы делаете? — прошептала она.

Герцог поймал ее взгляд.

— Я знаю, кто вы.

Прошла вечность, прежде чем смысл сказанного дошел до ее сознания. И тогда ясность ударила ее, точно сапогом в живот.