Тосканская графиня - Дайна Джеффрис Страница 25

Они ждали уже три часа, и люди нервничали. Даже энтузиазм Альдо стал угасать. Непонятно, почему самолет до сих пор не прибыл. Если не появится до рассвета, значит все, не прилетит.

Затаив дыхание, Максин прислушивалась к ночным звукам: там возятся какие-то зверушки в подлеске, вдруг захлопала крыльями птица, зашуршали на ветру листья. Вдыхая запах дыма, растительности, влажной земли в плотно сомкнувшейся вокруг нее ночной тьме, она продолжала настороженно ждать.

– Почему опаздывает? – прошептал Альдо.

– Кто ж его знает.

– Я и не думал, что будет так муторно.

– Ждать всегда муторно. Привыкай.

Вдруг тьму ночи прорезал пронзительный свист, а за ним высоко в небе послышался рокот мотора; Максин скрестила пальцы и подняла голову. Что это там, вроде бы свет какой-то? Или это первые проблески рассвета, или вообще ей только кажется что-то подобное в притихшем темном небе?

– Самолета пока не видно, но я думаю, что это он, – сказала она и почувствовала, как напрягся всем телом стоящий рядом Альдо.

Чтобы указать летчику нужное место, Марко и еще один партизан принялись мигать фонариками. Максин сощурилась, чтобы лучше видеть, и вот в поле зрения показался темный силуэт самолета. Кабина его не была освещена; он сделал два круга, и вдруг девушка разглядела падающий из него предмет. Она снова затаила дыхание. Если рация на такой скорости врежется в землю, то разлетится вдребезги… но нет, купол парашюта раскрылся, и теперь два тюка медленно плыли по воздуху вниз. Выброска груза происходила совершенно открыто, и Максин не верилось, что немцы ничего не заметят.

Она увидела темные силуэты двоих мужчин, бросившихся на поиски груза; следовало не только взять его, но и собрать парашютный шелк. С помощью Альдо они принесли тюки к поджидающим мотоциклам и привязали их к багажникам. Один мотоцикл принадлежал Максин, но Марко жестом велел ей садиться сзади, а другой партизан оседлал второй мотоцикл, и Альдо сел за его спиной. На головокружительной скорости они помчались между деревьями, потом по узеньким извилистым улочкам, обогнули холм и направились в сторону Кастелло, где их должна была поджидать София.

Не успели они подъехать к арочным воротам деревни, как вдруг позади послышался рокот мотора какой-то машины. Немецкий грузовик или легковушка? Так скоро? Неужели немцы следили? И все видели?

В тишине ночи трудно судить о расстоянии, с которого слышится звук. Может, близко, а может, и далеко. Поди догадайся. Машина могла находиться значительно дальше, чем это казалось по звуку.

Марко прибавил скорость, и Максин еще плотнее прижалась к нему; он решил срезать путь через лес, проехать сквозь который можно только на мотоцикле, хотя это и очень опасно.

Они подъехали к деревне, и Максин увидела, что громадные ворота распахнуты, а перед ними взад-вперед взволнованно расхаживает София – куда только девалось ее обычное самообладание!

– Мне кажется, сюда кто-то едет, – прошептала ей Максин. – Мы слышали звук мотора.

София на секунду задумалась, а потом дала знак следовать за ней к ближайшей двери. Она отперла ее, и по пяти ступенькам они спустились в темный подвал, где хранились бочки с вином.

– Здесь? – с сомнением глядя на Софию, спросил Марко. – Почему не в подвалах под вашим домом?

– Для этого у нас мало времени. Здесь ближе.

Она показала рукой на бочку позади остальных.

– Вот эта пустая. Мы в ней прячем продукты. Переверните ее. Она открывается с другой стороны. Суньте в нее груз. Когда все успокоится, перенесем в другое место.

– Лампа у вас есть?

– Посветите фонариком. Быстрее.

Альдо поддерживал бочку, а двое мужчин наклонили ее и засунули рацию внутрь. Потом снова медленно подняли ее и осторожно поставили на место.

– Теперь поторопимся, – велела София.

Она проследила, чтобы двое мужчин откатили мотоциклы подальше в темноту леса. Потом они с Максин, прилагая огромные усилия, закрыли ворота.

– Пока не рассвело, надо разойтись, чтобы нас никто здесь не увидел, – сказала София.

– Может, все-таки подождать? Проверить, правда ли кто-то ехал за нами?

– Нет, лучше пусть увидят, что здесь тихо и пустынно, – натянутым голосом проговорила София.

Они потихоньку прошли к дому и поднялись по ступенькам.

– Пойдем в мою комнату, – пригласила София.

Окно в спальне было открыто, горела только одна лампа. София быстро погасила ее, подошла к окну и выглянула на площадь. Максин нетерпеливо постукивала ногой об пол, сердце ее все еще бухало от возбуждения. В лунном свете она увидела, что плечи Софии немного расслабились.

– Пока все тихо, – сказала София. – Никого не видно.

– А можно мне посмотреть?

– Смотри, если хочешь. Но я думаю, что если кто-то за вами и ехал, то он вас упустил.

Она подошла к кровати и откинула край пухового одеяла.

– Неужели ты сейчас ляжешь спать? – изумленно спросила Максин.

– Нет, конечно, – невесело усмехнулась София. – Но постель надо измять, а еще переодеться в ночную рубашку. Советую и тебе сделать то же самое.

Максин подошли к окну и, опершись руками о подоконник, выглянула. Площадь была пустынна. После ночных приключений столь банальная развязка даже разочаровала ее: девушка ощущала, что ей этого мало.

– Ну что? – спросила София, весело глядя на нее.

Максин вздохнула и покачала головой.

София присела на край кровати:

– Когда станет совсем светло, я постучу к тебе в дверь. Спустимся на кухню выпить кофе.

– Но куда же девалась машина? Мы ведь ее слышали.

– Я же сказала: скорее всего, они вас упустили. А теперь закрой окно и ставни. Если я что-нибудь услышу, сама разберусь. А ты оставайся в своей комнате.

Максин кивнула в знак согласия и вышла. Однако, что бы там ни говорила графиня, если что-то случится, сидеть у себя в комнате она не собиралась.

Оказавшись в спальне, девушка разделась, надела легкую ночную рубашку и залезла под прохладное одеяло, вовсе не собираясь спать.

Она проснулась через несколько часов и увидела, что сквозь щели в ставнях сочится яркий дневной свет. Дрожа от холода, она выскочила из постели и, накинув на плечи одеяло, прислушалась. С площади доносились требовательные крики немцев, сопровождаемые резкими ответами по-итальянски. Хлопали двери, громко звучали приказы; пререкаясь с немцами, на площади собирались возмущенные жители. Закричала какая-то женщина, заплакал ребенок. Боже, так они уже здесь! Максин открыла дверь и по коридору прокралась к спальне Софии. Тихонько постучав, она вошла.

София уже была одета и расчесывала волосы.