Во власти мужа - Дана Алексеева Страница 25

— Доброе утро, солнышко. — меня разбудил поцелуй Глеба.

Я потянулась и открыла глаза. Это был не сон. Мы в гостинице, и этой ночью любили друг друга громко и страстно… А впереди самолет в Лос-Анджелес.

— Доброе… — перевернулась на живот и простонала. — Не верю, что я выспалась. Который час?

— Вот бы знать. — Глеб посмотрел на часы и закрыл глаза. — Девятый уже, что снилось?

— Не скажу. — хихикнула я. — Не помню.

— Вот как. Так, не помню или не скажу? — прищурился он.

Он залез под одеяло и начал щекотать меня, отчего я завизжала и начала извиваться червяком.

— Ну хватит, Глеб… — хохотала я. — Перестань, сдаюсь… Мне снился ты. И мы занимались любовью. Знаешь где? В лесу. На поляне. Боже…

- Ах, ты ненастная… — шутливо и с претензией сказал он, и провел рукой между ног.

Я открыла рот в наслаждении, когда его пальцы заласкали меня там, а губы начали целовать внутреннюю сторону бедра.

— Можно поподробнее… Делал ли я во сне так? — его язык проник между ног, и я вцепилась в белые простыни. Чувствую, как подо мной стало влажно.

— Да… — пропищала я.

— А так? — его пальцы вошли в меня.

— Да…

Мои соски затвердели от желания, и их тут же накрыла и сжала рука Глеба, заставляя меня дышать все глубже и громче. Хочу, чтоб взял меня прямо сейчас и хочу чувствовать его внутри себя.

Стук в дверь прервал нашу игру, и я недовольно вздохнула.

— Завтрак принесли. — Глеб чмокнул меня в пупок и подмигнул — Я сейчас. Смотри не остывай.

— Давай я буду у тебя на завтрак? — предложила альтернативу, не отпуская его руку.

— Значит, сегодня у нас будет два завтрака.

Глеб накинул халат и вышел из спальни. Я положила руки на живот успокаивая ноющий спазм.

Когда успел заказать завтрак? Сердце в груди тревожно трепыхнулось. Я вскочила с кровати и накинув халат, побежала за Глебом.

Я громко вскрикнула, когда в гостиной обнаружила… Своего мужа и двух амбалов, в ногах которых валялся Глеб.

— Вставай, падла! — заорал Богдан, когда Глеб от его сильного удара свалился на пол.

Именно в этот момент я выбежала в гостиную и вскрикнула. Богдан увидел меня, вздул от гнев ноздри и наотмашь с ноги зарядил Глебу прямо по лицу, не дождавшись, когда тот встанет.

— Прекрати! — я завизжала и бросилась к Глебу, который потерял сознание, на его лице была кровь.

— А вот и наша шлюшка…

Не успев рухнуть на колени перед Глебом, я была схвачена под руку Богданом и тут же попыталась вырваться.

— Отпусти меня! Не смей! — извивалась я, пытаясь поцарапать и укусить мужа.

Но он быстро заставил меня заткнуться.

— Очнись, сука! — он встряхнул меня хорошенько, так что все внутренности перевернулись и замахнул надо мной руку.

Я вся сжалась и зажмурилась, ожидая удара. Сердце колотилась с немыслимой скоростью, а разумом завладел страх. Но удара не последовало, вместо этого муж подхватил меня и поволок куда-то.

— Разберитесь тут с этим, а мы на отрезвляющие процедуры… — отдал указание он охране.

Тут я поняла, что он потащил меня в душевую. Я кричала, пытаясь вырваться, но Богдан был держал меня жесткой хваткой. Опустил меня в ванную и включил холодную воду.

Я завизжала, когда Богдан направил холодный душ на меня.

— Я заставлю тебя очнуться. Что ты блядь творишь, а? — рычал он, увеличивая напор воды.

Я намокла мгновенно, халат мокрой тряпкой прилик к телу, а влажные волосы облепили лицо, обожжённое горючими слезами.

За что? Как он оказался здесь? Откуда узнал? Что будет с Глебом?

Когда вода перестала уходить, Богдан завершил контрастный душ и вытащил меня из ванной, цепко хватаясь за плечи, которые дрожали от холода и страха.

— Смотри на меня! — приказал он, чтоб я подняла глаза, но я упрямо смотрела в пол.

Противно. Противно! Ненавижу!

Он схватил прядь волос и задрал голову наверх.

— Неужели, ты думала, что я не узнаю? Хотела сделать из меня идиота? Отвечай!

Моя челюсть начала стучать в попытке ответить.

— Н-не трогай е-его, пожалуйста… — была единственная моя просьба.

Сейчас Богдан свирепствует, и его глаза заплыли злобой и гневом, оставляя все человеческое за бортом. От моих жалобных слов он скривился в лице и наморщил в презрении нос.