Чужой принц - Ирина Мазаева Страница 25

Вся в растрепанных чувствах Лелька рванула домой. А Ритка – в другую сторону. «Куда это она, интересно?» – автоматически мелькнуло в голове у Лельки. И тут же пришел ответ: «К бабушке, наверное, ей-то есть кому рассказать обо всех несчастьях…» Она снова позавидовала бывшей подруге из-за того, что у нее такая замечательная бабушка.

– Стоп! – сама себе вслух сказала Лелька, почти добежав до дома, и остановилась. – А почему я не могу пойти к Анжелике Альбертовне? Ведь она же меня звала, сама говорила: приходи в любое время, если вдруг что-нибудь случится. А то, что Ритка там – еще и лучше: есть шанс выяснить наконец все, что между нами происходит. Чтобы сцены, как сегодняшняя, больше не повторялись.

И Лелька рванула к Анжелике Альбертовне, изо всех сил стараясь не думать ни о Шише, ни о Хоботе, пронаблюдавших ужасную и отвратительную сцену на крыльце, смысл которой только сейчас начал доходить до Лельки.

Когда она пришла, Анжелика Альбертовна месила тесто для пирожков. А насупленная Ритка сидела рядом.

– О, Оля, проходи! – пригласила ее на кухню бабушка Ритки, а Ритка только кинула гневный взгляд и отвернулась.

– Я гляжу, вы так и не помирились…

Девчонки промолчали.

– Ладно, что расселись? Быстро мыть руки и за работу. А там разберемся, что делать с вашей ссорой.

За печение пирожков взялись в шесть рук. Пекли булочки с корицей, ватрушки с творогом и брусникой, оставшейся с прошлого года, пирожки с капустой. А потом разошлись и, пока белое тесто превращалось в выпечку в духовке, замесили еще и ржаного.

– Настоящая женщина должна уметь печь пирожки, – Анжелика Альбертовна ловко раскатывала скалкой на столе тесто. – А настоящая карельская женщина еще и калитки.

Сканцы – тонкие лепешки из ржаной муки – в ловких руках Лельки с Риткой превращались в открытые пирожки с картофельным пюре и пшенной кашей. Края их закрывали шестигранником. Калитки бывают разной формы – лодочки, кружки – в каждом районе Карелии своя традиция, и по форме калиток видно, откуда взяли невесту. Подружки же с подачи Анжелики Альбертовны, чья мама и, соответственно, прабабушка Риты, была из Медвежьегорского района, лепили именно шестигранники и калиток другой формы даже помыслить не могли.

– Пирожки – так и быть, но готовить я не люблю и не буду, – буркнула Ритка, тыльной стороной ладони вытерла пот со лба и, выпятив нижнюю губу, сдула в сторону непослушную челку.

– Феминизм – феминизмом, а готовка еды – наше с вами, девочки, бабье дело, – спокойно возразила Анжелика Альбертовна.

Лелька готовить не особенно любила, да и дома у нее этим мама и папа занимались по очереди, не пытаясь привлекать дочь к процессу, но в принципе она была не против этого занятия. В отличие, как оказалось, от Ритки.

– Я – против кухонного рабства! – упрямо заявила та. – Готовить должны поровну: день я, день – муж.

– У меня дома так и есть! – встряла Лелька.

– А краны чинить, полочки вешать, пробивая бетонную стену перфоратором, машину чинить – тоже поровну должны: день он, день – ты? – хитро прищурилась Анжелика Альбертовна.

Ритка озадачилась. Но быстро сообразила, как выкрутиться:

– Краны текут редко. А машину так и вовсе мы будем в сервис отгонять. Точнее, я буду. Потому что машина будет моей. А готовить надо каждый день!

– У меня мама и кран починить может! – снова встряла Лелька.

– Поживешь, Ритусик, одна, позабиваешь гвозди, повозишься с проводкой, кранами, заевшими замками, зависшим компьютером и сломавшейся машиной – поймешь, что проще все-таки печь пирожки и варить суп, чем тянуть на себе все остальное, – заметила Анжелика Альбертовна. – Но и с тобой, Оля, я тоже не спорю: стереотипы – вещь малоприятная, и всегда хорошо, когда супруги в семье могут договориться между собой и разделить обязанности по дому так, чтобы никому не было обидно.

– Так вот я про это и говорю! А ты мне: «каждая женщина должна то, должна се…» А я – никому ничего не должна. – Ритка независимо вздернула подбородок, давая понять, что все равно осталась при своем мнении.

А Лелька принюхалась:

– Как вкусно пахнет…

– Пирожки! – ахнула Анжелика Альбертовна и полезла в духовку. – Кажется, готовы!

Когда на столе стояли два блюда с пирогами, в чашках был налит чай, а троица сидела за столом, девчонкам пришлось начать разговор.

– Рита, вы ходили в позапрошлую субботу в парк на аттракционы или нет? – Лелька решила все-таки начать мучительный разговор.

– Ходили! – вызывающе ответила Ритка. – Я хотела тебя проучить! Мне было так обидно, что ты всю пятницу на пляже Хоботу подмигивала. Я сначала думала, что мне показалось, а на следующий день, в позапрошлую субботу, он ТЕБЕ позвонил, пришел ко мне и на ТЕБЯ смотрел. Я так расстроилась. Я тебя убить была готова.

Все было именно так, как Лелька и думала. Ритка приревновала подружку к Хоботу. А потому позвонила обоим парням и соврала, будто Лелька прийти не сможет, а потому только и остается, что отправиться без нее. И время переназначила на пять, чтобы – не дай бог – не встретиться с подругой.

– А я знаешь какая злая была, что вы меня бросили! – былая обида нахлынула на Лельку с новой силой. – Я…

Но Анжелика Альбертовна быстро ее перебила:

– А ты подмигивала?

Лелька покраснела: она ведь на самом деле подмигивала Хоботу. Обида и злость тут же пропали.

– Я не специально, сама не знаю, что на меня нашло… Прости меня, Рита.

– А мы, когда гуляли, Хобот так со мной разговаривал, так смотрел… И я поняла, что я ошиблась, и ты ему не нужна. Да и вообще это уже не имеет никакого значения. Я – такая дура, Лелечка. Прости меня, пожалуйста.

«Конечно! Столько нервов мне вытрепала из-за Хобота, а сама – недели не прошло! – променяла его на физкультурника!» – про себя подумала Лелька.

– А мне нужен только Шиш! – гордо призналась она. – Я у него вчера дома была. Мы так дивно посидели…