Береги меня  - Катрин Корр Страница 24

Вымышленный завал на работе спас её пятницу.

Вымышленный срочный выезд за город с таким же вымышленным заданием по работе спас её выходные.

Она благодарила всевышнего за отсутствие телефонных звонков, где пришлось бы выжимать из себя все соки, но только чтобы её голос не показался Алексу подозрительным. Их общение сфокусировалось на коротких смс-сообщениях раз-два в сутки.

Эти несколько дней Белла тихонько сходила с ума. Во всяком случае, так она сама считала. Здоровый аппетит был только у Каспера, как и желание двигаться. Она питалась воспоминаниями о том Алексе, которого впервые увидела в объективе своей камеры: сдержанный, таинственный, привлекательно-опасный. И каждый его взгляд, каждое сказанное слово разливалось в ней теплым ручейком. Но по мере того, как эти воспоминания приближались к настоящему дню, ручеек становился все холоднее и холоднее, пока вовсе не превратился в лед.

Несколько раз Белла порывалась позвонить в полицию, но каждая попытка блокировалась болью от разбитого сердца. Она набирала номер Светы, но тут же отключала телефон, боясь, что после разговора с ней, изменится абсолютно все. И оно должно было измениться. Обязано! Но как же сложно избавиться от этих ненужных и глубоких чувств. Как же страшно лишиться их!

А разве не страшнее испытывать их к темному, нехорошему человеку? Разве не лучше ли будет поступить правильно?

Пару раз звонила Катя, но Белла не ответила и не перезвонила. То же самое она сделала с Гришей. И лишь когда высветилось фото Оксаны, Белла подняла трубку. Поскольку в городе её мать будет всего несколько часов, решение встретиться в очередном пафосном ресторане было принято немедленно.

Погода в понедельник выдалась слишком жаркой. Настоящее пекло. В такси, где вместо кондиционера «работали» открытые окна, Белла написала Грише, что сегодня не сможет приехать на работу по личным причинам. Она никогда не брала отгул, поэтому рассчитывала, что начальник не отнесется к её словам слишком бойко.

Прибыв в указанное место, Белла поспешила в здание, где было намного прохладнее, нежели на улице. Перед тем как занять столик, она побывала в дамской комнате, причесала растрепавшиеся сквозняком волосы и пропитала лицо матирующими салфетками. В такую кошмарную жару макияж был излишним, но иначе ей бы никак не удалось замаскировать темные круги под глазами от бессонных ночей.

– Белла! Ну, наконец-то! – воскликнула Оксана, когда её дочь зашла в пустующий зал.

Они обнялись. Не слишком крепко, как давние знакомые. Белла почувствовала запах неизменного Chanel и вдруг вспомнила тот день, когда Оксана уезжала в очередную поездку, заставляя дочь погостить на выходных у дяди. Как Белла смотрела ей вслед…

– Ты похудела, в чем дело? – спросила Оксана, присаживаясь за стол. – Я уже сделала нам заказ, надеюсь, ты не возражаешь.

Белла выдавила улыбку.

– Ну, так, в чем же дело? Ты заболела?

– Как в такую жару можно есть? Хочется только пить не более.

– Это точно, – согласно кивнула женщина. – Как твои дела?

– Нормально.

– Работаешь все там же?

– Да. Много проектов.

Оксана сдержанно улыбнулась. Белла бы выразила удивление по поводу её новой короткой прически, но не стала, ведь она удивилась еще в марте, когда увидела мать по телевизору в очередном выпуске новостей. Эта тема уже давно как неактуальна.

– А как ты? Много работы?

– Еще бы! Ничего не меняется. Это для меня, а салат для дочери, – указала она подошедшему с их заказом официанту. – Живу в самолетах и гостиницах. Сейчас работы прибавилось, готовлю к выходу собственную часовую передачу на другом канале.

– Переходишь на другой?

– Да, там перспектив и возможностей куда больше. Не люблю, когда интересующие меня темы остаются под запретом, – хмыкнула Оксана. – Как салат?

– Вкусный.

– А какие планы у тебя?

Белла подняла на нее глаза.

– Думаешь как-то расти в профессиональном плане?

– Мне пока не до этого.

– А когда будет? – спросила Оксана, опустив руки на край стола. – Тебе уже двадцать пять, пора бы знать, к чему стремиться.

– Рада, что ты помнишь, сколько мне лет, – с грустью усмехнулась Белла.

– Послушай, я очень сожалею, что не поздравила тебя. В тот день на улице Парижа проходил массовый митинг и в какой-то момент начался настоящий хаос…

– Это у меня, мама, был хаос. В Париже его не было, в тот день он заглянул ко мне.

– Наша группа пострадала и…

– Это я, мама, пострадала! – перебила Белла, повысив голос. – Я! Мне не нужны были эти поздравления от тебя, из года в год слова одинаковые. Важно было лишь то, что я в твоей жизни еще есть. Что ты помнишь обо мне, пусть даже мой день рождения – лишь повод для этого. Тебя не было тогда, тебя нет и сейчас. Когда я нуждаюсь в твоей защите и понимании – ты находишься черт знает где!

– Это моя работа, Белла.

– А это я, мама! И я давно уже поняла, что каждый твой приезд сюда – вынужденный. Каждый твой звонок – вынужденный. Эта встреча – тоже. У нас с тобой разные жизни и города. Мне уже давно восемнадцать исполнилось и приезжать раз в пятилетку с «проверкой» не нужно. В этом нет необходимости.

Оксана аккуратно протерла уголки губ белой салфеткой и потянулась к своей сумке. Она молча достала зеленую папку и положила её на стол, задержав взгляд на своей руке.

– Это твой подарок от меня. Очень надеюсь, что тебе понравится. Официант! – махнула она рукой. – Счет, пожалуйста. Я считала эту твою работу глупостью, а отъезд – не более, чем бунтарством. Я была уверена, что ты вернешься в нашу квартиру спустя месяц. Но вижу, что ты и впрямь счастлива. Видела твои работы в журналах, как и тебя саму на «Майском аукционе». Выглядела ты прекрасно. Спасибо, – поблагодарила она официанта и раскрыла кожаную книжицу. – Ты права, каждый мой приезд сюда действительно вынужденный. И чаще всего совершенно неудобный. Я ничего не могу поделать, – усмехнулась Оксана, доставая из кошелька деньги, – работа – вся моя жизнь. Разве можно меня винить в этом? Да, как мать я никакая, но журналист из меня, как ни крути, стоящий. Я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась. Чтобы у тебя не было своего угла, как у меня. Не хочу, чтобы ты испытывала потребность в чем-либо. Но и с тобой я быть не могу. Мне чужды сентиментальные разговоры, слезы и страдания. Я для всего этого слишком холодный человек. Очень прошу тебя, прими этот подарок. Он даже не от меня, а от твоего отца, бабушки и дедушки, что души в тебе не чаяли. Извини, что я не смогла сделать того же. Существуют вещи мне неподвластные.

Забросив кошелек в сумку, Оксана поднялась с места.